href="ch2-1941.xhtml#id1499" class="a">1941. Появляются даже «новые цифровые рабы»1942 – самозанятые предприниматели, обслуживающие несколько «платформ» и не знающие ни как выглядят руководители, ни как звучит их голос. Они работают на себя, движимые стремлением к новой самостоятельности, но зависят при этом от условий труда и расценок, установленных без учета их мнения, а также от «лиц, принимающих решения», о которых они ничего не знают. В результате, например, курьеры Deliveroo, компании по доставке еды, работают более шестидесяти часов в неделю, чувствуя себя «узниками»1943. «Заправщики»1944 недавно появившихся электросамокатов работают с семи часов вечера до восьми часов следующего утра1945. Переводчикам «по запросу» могут позвонить в самое неожиданное время, без гарантии восстановления сил1946 и при полном отсутствии социальной защиты и страховки на будущее1947. Вероятно, пока таких ситуаций немного, но, скорее всего, именно так будет строиться работа в дальнейшем, а за кажущейся свободой, которую дают цифровые технологии и их гибкость, будет скрываться неумолимая зависимость работников.

Сама по себе реорганизация деятельности также может способствовать некоторому ухудшению ситуации. Приведем пример: руководство больницы, надеясь на повышение рентабельности, одержимо навязчивой идеей – снижением бремени государственного долга. Каждый второй врач1948 в декабре 2019 года заявил об усталости, поставив под сомнение действия администрации, ее строгость, ее выбор, в том числе в отношении сокращения персонала и мелочного подсчета коек: «У меня в отделении шли сокращения, медсестры одна за другой доходили до нервного срыва»1949. Или такое свидетельство: «врач говорит о лечении и пациентах, администрация – о дефицитном бюджете»1950. Власть, долгое время остававшаяся в руках врачей, перешла к «менеджерам» в соответствии с «управленческим поворотом»1951, на который ссылается сегодняшняя экономика. В результате для снижения фонда оплаты труда в больницах сократилось количество коек: «Высшее руководство рассуждает с точки зрения оборота средств», а врачи – с точки зрения потребностей, которые часто меняются, а иногда очень высоки. Практикующему врачу в больнице остается погоня за результатами, разочарование, проблемы с идентичностью.

Также нужно обратить внимание на руководство транснациональных компаний, единственная цель которого – рентабельность. Возможно слияние этих компаний, их ликвидация, их «перемещения», перепродажа, что, вероятно, может вызвать тревогу, депрессию, стать причиной безработицы или нестабильности1952. В качестве примера можно привести распространенный, недавний и четко обозначенный страх – как у электрика Летиции, столкнувшейся с предполагаемой покупкой компании Bombardier компанией Alstom. В обеих железнодорожных компаниях было решено «сократить» «двойные» должности. «У меня стресс, я временный работник с 2004 года, у меня семь контрактов в Bombardier и два в Alstom. Что будет с нами?» – задается вопросом Летиция1953. Еще больший страх вызывает «риск безработицы и нищеты для 40% французов»1954. Отсюда наблюдение Алена Сюпио: «Из-за всех этих новшеств компании оказались в жесточайшем цейтноте, а спад производства и постоянные подлоги и обманы вызывают у работников страдания»1955.

Наконец, нельзя игнорировать ситуации, когда к реорганизациям добавляется притеснение. Яркой иллюстрацией этого является судебный процесс 2019 года, возбужденный против руководства компании France Télécom. Уголовное преследование было связано с неоднозначным подходом к социальной стороне вопроса при обеспечении выживания фирмы Next, после ребрендинга ставшей Orange; иными словами, предполагалось сократить «22 000 рабочих мест из 120 000, или примерно каждое шестое, а также внести изменения в работу или поменять место работы для 10 000 других сотрудников»1956. Этот подход тем более «спорен», потому что касается государственных служащих, статус которых является «защищенным», а с другой стороны, действия руководства столь решительны, потому что проект представляется «вынужденным»: «Руководители были одержимы достижением целей»1957. Отсюда – тактика психологической жестокости и травли. Отсюда и знаковая фраза генерального директора, произнесенная 20 октября 2006 года: «В 2007 году я их так или иначе выставлю. Не через дверь, так через окно»1958. Далее следуют необсуждаемые решения: новая расстановка кадров, различные упреки, понижения в должности; затем начались тяжело переживаемые работниками нападки, вызвавшие ощущение провала, беспомощности, попранного достоинства: «Хуже всего то, что я не завершила карьеру»1959, – признается одна из пострадавших.

Врач компании Моник Фрайсс-Гильини констатирует следующие психологические травмы: рост количества «тревожно-депрессивных синдромов, нарушений сна или аппетита, вредных привычек»; увеличение на 45% числа посещений медпункта в период с 2008 по 2009 год1960. Опрос, проведенный в 2009 году, указывает на снижение самооценки: «Раньше чувство гордости от принадлежности к France Télécom испытывали 95% сотрудников, теперь – 39%»1961. «Они играли с нашими жизнями»1962, – заявляют сотрудники, настаивая на том, что руководители фирмы покушались на их идентичность, личность: «В вас убивают уверенность в себе, и вы же чувствуете себя виноватыми»1963. Дело дошло даже до самоубийств: «По одному в неделю», – уверяют свидетели. Таким образом, суровый приговор в виде длительного тюремного заключения, вынесенный руководителям, подчеркивает наличие морального преследования1964. Признание ущерба, вызвавшего «стресс и давление»1965, свидетельствует о решительном изменении: физическая боль отходит на второй план, на первый выходит боль душевная. Способы оценки «ущерба» сильно изменились, как и личные требования.

Ежедневная усталость – откуда она берется?

Настало время осознать неправильность таких методов руководства и отказаться от них. Появляется новый стиль «управления» компаниями: «поощрение известной свободы действий»1966; «учет индивидуальных склонностей»1967; «развитие самостоятельности сотрудников»1968; «доказательства признательности»1969. Многие «начальники» даже говорят о «раскаянии», признаваясь, что служили источником мучений для подчиненных: «Я был плохим начальником»; «Я был угнетателем»; «Я стала бесчеловечной»; «Я часто впадал в гнев»1970. Эти наводящие на размышления признания, полностью сосредоточенные на «преступном» доминировании, даже если от них мало толку, подтверждают растущий спрос на утверждение индивидуальности «подчиненных», страдания которых оказываются следствием помех, создаваемых руководством. Это доказательство важности отрицания независимости и его последствий.

Мы видим, что доминирование, усиливающее неприятие притеснений и при этом превозносящее уверенность в себе, действительно осуждается; лейтмотивами сегодняшних блогов стали следующие убеждения: «У вас нет никакого хозяина, это лишь нелепое детское заблуждение. Ценность имеют только ваши собственные рефлексии и ваш собственный опыт»1971. Таким образом, усталость возникает из‐за конкретной ситуации: когда не одобряется чей-то карьерный рост или имеет место злоупотребление идентичностью. В сегодняшних журнальных публикациях также выражается беспокойство:

Ваша натура щедра, и вы отдаете себя другим, но это может изнурить вас, если вы ничего не сохраните для того драгоценного человека, которым являетесь вы сами1972.

Единственное,