не большой жирный кот, а маленький, почти симпатичный котёнок. Но чёрного цвета. Он всегда караулил их возле финиша. Однако девочки делали вид, что никакого котёнка не существует.

– Глупости, – сказала Ира. – Просто я хотела ещё поудить. Но вы тут всю рыбу распугали. Можно и за земляникой.

Борис не стал спорить. Он понимал, что до обеда Феликса от девочек за уши не оттянешь. Впредь он решил быть поосторожнее, а сейчас смирился.

Ира надела свой спортивный костюм, и все четверо побрели вдоль опушки.

Как-то так получилось, что Тома и Феликс пошли чуть в стороне, а из этого уже само собой вышло, что Борис и Ира остались вдвоём.

Борису совершенно не о чем было говорить с Ирой. Он даже немного побаивался её; вместе с прекрасным спортивным костюмом Ира как будто надела на себя маску неприступной спортивной девочки. В компании, за столом Борис её не боялся. Наедине всё выглядело по-другому.

Они шли молча. Оба ощущали, что в молчании этом есть какая-то неловкость. От молчания они молчали ещё молчаливее, а от неловкости без нужды окликали Тому и Феликса. При этом Борис, разумеется, обращался к Феликсу, а Ира – к Томе.

Земляники попадалось очень мало. Видно, кто-то шустрый уже прошёл здесь до них: некоторые кустики были вырваны с корнем, с других сняли ягоды.

Тома и Феликс отвечать перестали. Иру это не особенно взволновало, но Борис забеспокоился по вполне понятной причине.

– Надо их найти. – Это была первая фраза, обращённая к Ире.

Ира охотно согласилась. Это всё-таки лучше, чем ходить без толку и молчать.

Они покричали, но никто не отозвался.

– Тома заблудиться не может, – сказала Ира. – Мы с ней много раз ходили в лес. Она хорошо ориентируется.

– Она-то, может быть, и хорошо… – ответил Борис. – Ты давай беги на опушку и покричи оттуда. Я зайду подальше.

Борис сказал это таким решительным тоном, что Ира послушалась беспрекословно.

Она видела, что Борис взволнован. Больше, чем нужно, как ей казалось, взволнован.

Вскоре Борис услышал голос Иры с опушки. Затем издалека еле слышно отозвалась Тома. Голос её стал приближаться. Ира звала Тому к себе. Вскоре все трое сошлись на опушке.

– Феликс с вами? – спросила Тома.

– Он же с тобой был!

– Он ушёл. Я его искала и не нашла.

– Куда он ушёл? – спросил Борис.

– В лес.

– Почему ушёл? – строго спросил Борис.

– Я не знаю…

– Знаешь, – сказал Борис. – И не ври! О чём вы разговаривали? Что ты ему сказала?

– Ничего такого я не сказала.

– Не ври, – снова повторил Борис. – Он от тебя сам бы не ушёл. Я его знаю.

Такого Бориса девочки ещё не видели. Решительный и серьёзный, Борис выглядел сейчас так, как будто имел право распоряжаться.

– Что ты ему сказала?

– Ну… я показала ему, как растёт земляника… он не знал, как её искать…

– Дальше.

– Он сказал, что теперь каждый день будет для меня собирать…

– Я тебя спрашиваю не что он сказал, а что ты сказала.

– Я села переобуться: мне в туфлю камешек попал.

– Пока ты болтаешь, он уходит всё дальше! Что ты ему сказала?

– Сказала… – ответила Тома, уже чувствуя себя виноватой. – Сказала, чтобы он собрал пятьдесят ягод, а я подожду его на полянке. Но ведь я его ждала… И я ничего не соврала – всё так и было.

Пятьдесят ягод!

Да, может быть, их столько и во всём лесу не было. Так и будет бродить Феликс по лесу, пока не наберёт эти ягоды. А куда он может уйти, ему и самому неизвестно. Никто не объяснил Феликсу, как найти дорогу обратно. Это было нетрудно. Слева – железная дорога, справа – шоссе, впереди – река Кулёмка. Заблудиться не мог бы никто, кроме Феликса.

Никто не запретит ему перейти шоссе.

Никто не помешает перебраться через железную дорогу.

Никто не помешает утонуть в речке Кулёмке ради прекрасных глаз девочки Томы.

– Ты даже не понимаешь, что ты наделала! – сказал Борис.

Девочки притихли. Девочки сразу стали послушными.

– Мы его найдём. Разойдёмся и будем искать.

– Никуда вы не пойдёте, – распорядился Борис. – Будете ходить здесь, возле опушки. Он может сам выйти.

Девочки даже не пискнули; те самые девочки, которым даже тренер старался не слишком часто приказывать, послушно остались. Они чувствовали, что Борис сейчас имеет право командовать.

День 10-й

Середина конца

Боря побежал в лес.

Первые две ягоды Феликс нашёл сразу. Он сообщил об этом Томе.

– Ещё сорок восемь! – откликнулась Тома.

Следующие три ягоды попались шагов через пятьдесят. Феликс опять сообщил.

– Молодец! – крикнула Тома.

А потом земляника перестала попадаться вовсе. Феликс углубился в лес. Он не знал, что земляника тени не любит, а Тома об этом ему не сказала. Феликс шёл быстро. Он хотел поскорее набрать ягод и вернуться к Томе.

День стоял солнечный – запомнить дорогу ничего не стоило, нужно только заметить, с какой стороны находится солнце. Но Феликса никто этому не учил. Когда он сообразил, что на прежних местах ягод попадалось больше, и захотел вернуться, то это ему не удалось.

Сначала он, как и большинство ходящих по лесу, загибал вправо. Продолжая идти в этом направлении, он вышел бы к лагерю, хотя и не на прежнее место. Когда же он повернул в обратную сторону, то опять начал загибать вправо и стал удаляться от лагеря.

Прозрачный смешанный лес сменился густым ельником. Молодые ели стояли так часто, что местами приходилось пролезать под ними на четвереньках.

Миновав еловую полосу, Феликс вышел в редкий берёзовый лес и нашёл ещё три ягоды. Он крикнул Томе, но в ответ не услышал ничего. Феликс немного удивился: по его расчётам, он давно уже должен был вернуться.

Затем снова пошёл ельник – сырой, тёмный и мрачный. Под ногами похлюпывала вода, скелеты высохших елей преграждали дорогу. Феликсу приходилось то пролезать под упавшими деревьями, то перелезать через них. Он и сам не заметил, как и когда ягоды в его кулаке превратились в бело-розовую кашицу.

Любой человек, если он, конечно, не лишён элементарной смекалки, сумел бы на месте Феликса вернуться назад. Справа проходило шоссе, откуда иногда доносились приглушённые гудки автомобилей; развернись так, чтобы гудки слышались слева, и выйдешь на прежнее место. Слева пролегала железная дорога; если идти так, чтобы шум электричек слышался справа, то опять же придёшь куда надо.

Но Феликс не обращал внимания на