Счастье может наступить внезапно, когда уедет жена, и ходишь голым по квартире, и ешь варенье прямо из банки большой ложкой, откусывая от батона.

Я в восемнадцать лет впервые приезжаю в Республику Чехия на учебу. Ох этот весенний воздух. Ох эти голландские девушки вокруг. Ох этот запах еды повсюду. Ох этот талый снег и моя рыжая и кучерявая любовь из Петербурга в голове. Мы любили друг друга четыре года на таком расстоянии.

Сегодня июньская ночь 2013 в пустыне. Вадирам – самая красивая пустыня Иордании. Я говорю ему: «Знаешь, в России верят, что если загадать желание, когда падает звезда, то оно сбудется». «А у нас верят, – говорит он, – что в такую волшебную ночь, когда звезды так близко, Бог слышит твои молитвы». Он смотрит на меня глазами, наполненными восхищением и любовью… «Я помолился за нас и за тебя», – добавляет он.

И я счастлива, что у меня есть этот человек, что мы встречаемся с ним в разных точках мира и покоряем разные страны вместе. Пусть впереди нас ждет много препятствий, убеждение родителей, что он не «алькаидо», а я не «рашн проститьют». Но сейчас ночь, песок, звезды, недопитая бутылка вина и Бог, слышащий наши молитвы.

Я почему-то очень подробно помню этот момент. Вильнюс. Мне семь лет. Я иду по улице, которая идет от дома к театру. Это очень близкое расстояние. И очень красивый путь по мощеным улочкам, любимым домам с историями, с запахом свежих булок и аромата кофе – тогда напитка для взрослых. И вот я иду и вижу, как радостные дети катаются на санках с горки. А моя дорога как раз шла за горкой. Я останавливаюсь и смотрю на них. Смотрю и думаю: «Эти ребята и не знают, какая я счастливая, потому что, может, они и катаются на этих санках, а я иду играть в театр, и вот это – настоящее счастье». Это, конечно, немного странная мысль для ребенка. Но так все и было.

Очень ранняя осень 2002 года. Четыре часа утра. У меня дочь, ей полгода. И она плачет. Мы на даче. И я ее одел, вышел на улицу, сел на качели. Ветер теплый, я сижу в шапке, в свитере, а она вся укутанная, как кулек. И она замолкает. Она очень любила качели. И засыпает у меня на руках. Вокруг березы. И у меня было счастье такое.

2 сентября 2007 года. Нижний Новгород. Я приехал к своей девушке Лене. Мы идем гулять в парк рядом с озером. Вчера был дождь, а сегодня город умытый и чистый, красивый. Я только что сказал ей, что я люблю, что мы будем жить вместе, что я буду зарабатывать деньги, чтобы создать для нас счастливую семью, чтобы мы были вместе и никогда не разлучались… Подойдя к берегу озера, она говорит мне: «Саша, я беременна, и у нас будет ребенок». В этот момент я стою с открытым ртом. Я не знаю, что ответить. Я чувствую и страх, и необычайные чувства, которые я раньше никогда не испытывал. Это мое счастье. Сейчас это счастье зовут Илья, ему четыре года. И мы все вместе.

Январь 2011 года. Длинные новогодние каникулы. Мы у друзей на даче. И еще елочка горит огоньками во дворе. За окном слышны веселые голоса. Мужчины – кто в бане, кто во дворе, девчонки – веселятся. Я сижу у потрескивающего камина. Что-то бурчит телевизор. Я держу на руках двухмесячного сына и кормлю его грудью. И все, что происходит там, за окном, тоже здорово, весело, я люблю Новый год, но я ловлю себя на мысли, что это так коротко, этот момент, когда детишки маленькие. И я глажу его маленькую головку и понимаю, что это чудо. Это мой второй сын. Я представляю, как он вырастет, как у нас теперь будет большая веселая семья, как мы будем вместе с мальчишками ходить на горку, вместе расти, учиться. И это счастье.

Я на Кубе, февраль. Мы стоим с другом по колено в океане. Стоим, курим, смотрим вдаль на проплывавшую в море яхту. И пьем текилу, которую мы купили в аэропорту, когда приземлились. Теплый океан и теплый ветер ласкают нам волосы, лицо, уши. Я посмотрел на него. И он сказал: «Я останусь тут жить». Я улыбнулся. И он правда остался там жить. Вот это был самый счастливый момент в моей жизни.

2 декабря 2009 года. Я выхожу из бассейна. Промозглый вечер, мокрые волосы, тяжелая сумка. Я плетусь, уставшая, к машине. Завожу машину, пытаюсь омыть стекла, а воды нет. Выхожу из машины, поднимаю капот и собираюсь налить воды. Подъезжает машина, и молодой человек предлагает мне помощь. Я соглашаюсь, а в конце знакомства он достает цветы и дарит их мне. И только в будущем я узнаю, что он ждал меня две недели около бассейна, пытался узнать, кто я, у охранников бассейна, пробивал номер машины в полиции, и когда увидел, что я пришла, купил цветы и ждал у машины, чтобы познакомиться.

Вечер. Я устал на работе как черт. Но весь день ждал этого момента – момента, когда буду в этих вратарских перчатках и в бутсах. Ловлю себя на мысли, что в моих мыслях ничего, кроме игры, как в детстве, и от этого становится очень хорошо.

Меня зовут Павел. Я живу в городе Орел. И сейчас июль 1976 года. Выпускной. Смотрю в глаза девушке с запахом детского мыла и маминых духов «Пани Валевская». Я уезжаю на Дальний Восток. Она обещает ждать. Я уже знаю, что она переспала с моим другом, но я ей верю, потому что я счастлив и мне нравятся ее глаза.

6 сентября 2006 года. Мы гуляем по Парижу. Холодно, дождь. Эйфелева башня. Мы пьем шампанское. И рядом самый любимый и самый близкий человек, на тот момент мой будущий, а сейчас, скорее всего, мой бывший муж. Любовь бесконечна. И предвкушение праздника нашей свадьбы, которая состоится 9 сентября, и любовь, кажется, навсегда. Берегите свою любовь.

Эта одна из длинных позднеосенних ночей, которые никогда не кончаются, когда серый рассвет только чуть трогает свинцовые булыжники туч, чтобы через несколько часов уйти в никуда. Но я еще пока этого не знаю. В моем мире залитая солнцем крошечная московская воскресная кухня, в которой парит сводящий с ума аромат сдобного песочного печенья. Мне пять лет, и я умираю от желания впиться зубами в «настоящие» песочные «грибы», верчусь на стуле, отвлекая бабушку, лезу под руки, заглядываю в печку. Ножка, сахарный сироп, склеиваем, «шляпку» в густую какао-гущу. Готово еще одно маленькое «грибное» произведение искусства с доводящим до полуобморочного состояния магнетическим запахом. Завороженная ловкостью бабушкиных рук, я вызываюсь помогать, но быстро отвлекаюсь и только тащу в рот с противня еще теплые крупные крошки. Скоро… вот-вот… Я провожаю взглядом каждый «гриб», который раскрасневшаяся бабушка складывает в вазочку для печенья. Еще один, еще один… Это ожидание-предвкушение наполняет меня безотчетным, всепоглощающим счастьем. Когда бабушка отворачивается, я макаю пальцы в теплую шоколадную жижу. На кухню входит мама, и они начинают хохотать над моей всей перемазанной глазурью, маленькой, взмокшей от напряжения мордочкой. Их смех, такой заразительный, передается мне, и я заливаюсь, разбрызгивая вокруг себя пушистые комочки счастья. Еще минута… секунда. Стрелки. Звонок будильника. Я приподнимаю веки. Мне шестнадцать, за окном – конец октября. Зеркала все еще под темной траурной тканью. В квартире сыро и холодно, дует. Эйфория моих маленьких счастливых комочков-брызг мгновенно съеживается в застывшие взгляды – мамы и бабушки – с чуть потускневших застекольно-сервантных фотографий.