Му Цзяньюнь мрачно кивнула. Вот в чем, оказывается, источник скрытого комплекса неполноценности. Эх, профессор, профессор…

– До вчерашнего дня я ничего об этом не знал, – уныло рассказывал Дин Кэ. – Мне это всегда казалось странным: мой сын умен, успешен, красив – так почему ему не завести девушку? Я начал беспокоиться – ведь он, в конце концов, был моим единственным ребенком – и стал подталкивать его к тому, чтобы он нашел себе жену, завел семью. Но десять лет назад сын просто слетел с катушек…

– Всё в порядке, наставник Дин, – мягко сказала Му Цзяньюнь. – Больше рассказывать не о чем и незачем.

– Вы разве не видите? – сказал он с горечью. – Я и есть тот, кто на самом деле несет ответственность за это мерзкое убийство. Вот почему я исчез десять лет назад.

В его голосе чувствовалась глубокая печаль, и Му Цзяньюнь отвела взгляд. Даже с ее опытом психолога едва ли можно было представить себе всю тяжесть его чувства вины.

– Впрочем, довольно этих моих сетований по поводу отцовских неудач, – сказал наконец Дин Кэ. – Начальник Ло, скажите, зачем вы здесь. Вас, наверное, интересует дело номер сто тридцать о захвате заложника?

Ло Фэй мрачно кивнул:

– Я действительно хотел бы знать, есть ли еще у нас шанс остановить Вэнь Чэнъюя.

Дин Кэ посмотрел на безоблачное небо.

– Вчера, когда вы сказали мне, что Юань Чжибан нашел кого-то, кто его сменит, Вэнь Чэнъюй был первым, о ком мне подумалось. Честно говоря, я мог бы остановить это еще давным-давно, но на Юань Чжибана я смотрел сквозь пальцы. И, конечно, не ожидал, что в течение восемнадцати лет он будет скрытно взращивать новую инкарнацию Эвменид.

Брови Ло Фэя взлетели вверх:

– Получается, восемнадцать лет назад вы знали, что Эвмениды – это Юань Чжибан?

Дин Кэ кивнул:

– Я ушел в отставку еще до взрыва на складе, но разве я мог проигнорировать такое дело? Поэтому отправился к вам в архив, чтобы провести расследование, а также ознакомился с рапортом, который вы подавали полиции. То двухминутное несоответствие, о котором вы упомянули, засело у меня в голове. Именно это помогло мне понять, как Юань Чжибан все обставил. И как только я это понял, до меня дошло, кто скрывается за именем Эвмениды. Но взрыв уже покалечил Юань Чжибана, и я решил, что на этом его безумным выходкам конец. Что же до его внезапного превращения в убийцу, то я не мог больше на это смотреть. Мы с ним, понимаете ли, были связаны…

Глаза Ло Фэя расширились.

– Причина и следствие, – продолжал Дин Кэ. – Единственный принцип, который связывает всех и вся в этом мире. Когда я начал подумывать об отставке, то начал подыскивать, кто мог бы занять в полиции мое место. И вы не догадываетесь, кто был моим первым претендентом?

У Ло Фэя было кое-что на уме, но он не решался произнести это вслух.

– Один из лучших студентов, кого когда-либо выпускала академия. Ло Фэй.

– Что? – переспросил он, совершенно ошарашенный.

Дин Кэ внимательно смотрел на него:

– Уравновешенный, быстро соображающий, с особой внимательностью к деталям. Именно такой студент мог бы стать отличным начальником отдела уголовного розыска.

– Если он был для вас первым кандидатом, почему же вы его не выбрали? – дерзко спросил Цзэн Жихуа.

– К сожалению, вскоре я обнаружил в послужном списке Ло Фэя кое-какие недостатки. В частности, он породил явление, известное как Эвмениды. – Дин Кэ не сводил с Ло Фэя глаз.

Руководитель специальной следственной группы номер четыреста восемнадцать, закрыв глаза, мучительно выдохнул.

– Но это было всего лишь соревнование между ним и его девушкой Мэн Юнь, – вступилась Му Цзяньюнь. – А в худшем случае – лишь беззлобное озорство. Я ни в коем случае не стала бы считать это пятном на репутации.

– Человек, которого я выбрал, стал бы становым хребтом полиции Чэнду на долгие годы. Я не мог допустить даже малейшую оплошность, – сказал Дин Кэ тоном профессора, читающего лекцию студентам. – Так уж случилось, что на уме у меня был еще кое-кто. Также исключительный во всех отношениях студент. На самом деле, мне было довольно трудно выбрать между ними двумя. Но, благодаря проказам Ло Фэя, я принял окончательное решение довольно легко.

– Юань Чжибан, – закончила за него Му Цзяньюнь. – Представляю, как вы сейчас об этом сожалеете…

Дин Кэ в ответ покачал головой:

– Я даже не считаю это ошибкой. И Юань Чжибан, и Ло Фэй более чем годились на эту роль, и оба были по-своему уникальны. Ло Фэй был замкнут, спокоен и настойчив. Выбери я его, он бы стойко и неуклонно развивался, умело справляясь со всеми вызовами на своем пути. Юань Чжибан, с другой стороны, был совсем другим. Экстраверт, импульсивен, весь на порыве. Меня тогда больше интересовали краткосрочные перспективы. – Он внимательно поглядел на Ло Фэя, а затем на Му Цзяньюнь. – Если проследить трансформацию Юань Чжибана до самого ее источника, я суммировал бы ее одним словом.

– Полагаю, вы им с нами поделитесь? – саркастично спросил язва Цзэн Жихуа.

Дин Кэ наморщил лоб:

– Судьба.

Ло Фэй уставился на него в немом шоке.

– Судьба, – повторил Дин Кэ, глядя на Ло Фэя. – Вы, я, Вэнь Хунбин, даже сын Вэнь Хунбина – все мы так или иначе связаны. Трудно сказать, какие ошибки и кем были допущены, но все эти факторы каким-то образом сплелись и стали катализатором преображения Юань Чжибана. Все, что произошло, могло быть просто его судьбой, итогом цепи неизбежных событий, не подвластных ни одному человеку.

– Как сын Вэнь Хунбина мог повлиять на Юань Чжибана? – спросил Цзэн Жихуа. – Ведь именно Юань Чжибан повлиял на всю оставшуюся жизнь этого мальчика.

Дин Кэ помолчал.

– Во время захвата заложников в квартире у нас все было под контролем. Но потом мальчик что-то сказал. Нечто такое, что… ну, спровоцировало его отца.

– А что он сказал? – взволнованно спросила Му Цзяньюнь.

– Я слышал это через наушник. Он спросил: «Папа, ты купил мне на день рождения тортик?»

Ло Фэй ждал, что Дин Кэ продолжит, но тот молчал.

– И это все, что он сказал? – удивленно спросил он.

– Слово в слово. – Дин Кэ кивнул. – Тридцатое января было днем рождения Вэнь Чэнъюя, и отец обещал купить ему волшебный торт. Но из-за болезни его жены семья оказалась на мели. Ко дню рождения сына Вэнь Хунбин в самом деле остался без гроша в кармане, не было даже мелочи на проезд. Именно это и вынудило его взять в заложники Чэнь Тяньцяо – отчаянная попытка получить от этого наглеца свои кровные, с трудом заработанные деньги.

– Таким образом, Юань Чжибан использовал любовь Вэнь Хунбина к сыну, чтобы побудить его задуматься о будущем своего ребенка, – сказала Му Цзяньюнь. – Но едва сын произнес эти слова, как Вэнь Хунбин рывком вернулся в свою отчаянную реальность. Он даже не смог устроить сыну праздник, который обещал. Это внезапное осознание, должно быть, ранило его в самую душу.