Боль в груди немного утихла. Тристан прекрасно понимал, что это лишь временно, но сейчас был рад и такой короткой передышке.

* * *

Агата совершенно не помнила, как дошла до парка Ржавых Каруселей. Она чувствовала себя так, словно превратилась в монкула и сейчас лишь механически повиновалась чьим-то неслышным командам, в то время как ее мозг совершенно не участвовал в происходящем; все затмевал шок, который она испытала, услышав слова доктора эр Синна. Они крутились у нее в голове, и она все никак не могла их принять.

День подходил к концу, смеркалось, но несмотря на то, что обычно в эти часы в городе становилось людно, потому как закрывались все конторы, магазины и мастерские, сейчас на улицах было непривычно пусто. Жители Сириона тоже пережили шок с этой Церемонией камней.

Ничуть не беспокоясь о том, заметит ли кто-то, что она идет на территорию заброшенного парка аттракционов, Агата прошла сквозь ржавые ворота и поднялась на второй этаж старого здания, ставшего пристанищем штаб-квартиры вражеских агентов.

Возле двери у нее снова закружилась голова, и девушке пришлось опереться о косяк и перевести дыхание.

Когда ей это наконец удалось, Агата собралась с силами и уже положила руку на ручку двери, но замерла, услышав рассерженный голос шефа.

– Что ж, я очень надеюсь, что ты прав! Потому что если она смылась…

– Шеф, никуда она не смылась, я вам отвечаю. Может, поначалу она и хотела сбежать, но сейчас, я уверен, и думать забыла о побеге.

Агата сразу узнала голос Кирби и на мгновение ощутила облегчение и надежду: сейчас она ему все расскажет, и вместе они непременно что-нибудь придумают!

Но уже в следующий миг ее пронзила ледяная догадка: «Они же говорят обо мне!»

А следом за ней – другая мысль: «Неужели Кирби знает обо мне правду?»

– Я бы на твоем месте не была такой самоуверенной, – донесся до Агаты холодный голос шефа. – Да, ты молодец, невооруженным глазом заметно, что девчонка к тебе привязалась… Кстати, сам сумел или пришлось брать уроки у Милорда?

Невнятный ответ Кирби девушка не разобрала. Впрочем, даже если бы юноша его прокричал, она бы вряд ли его услышала. Агата еще не отошла от первого шока, а сейчас получила второй удар. В голове зашумело, а мозг оказался не в силах справиться с услышанным.

– Что ж, как я уже сказала, ты неплохо справился, – продолжила шеф. – Но расслабляться нельзя. Не стоит переоценивать несколько ночей, проведенных вместе. Да, у нас дома женщина придает этому очень большое значение, но дамы Арамантиды совсем не такие, для них подобное событие – еще не повод забыть обо всем на свете и намертво привязаться к мужчине.

– Я знаю, – покорно ответил Кирби.

– А раз знаешь, тогда будь любезен, когда Агата все-таки явится – а я очень надеюсь, что ты не ошибся и она явится, – постарайся как следует. Мне нужно быть уверенной, что она на нашей стороне. Не думаю, что в ближайшее время она будет готова искренне принять наши идеи, но из личной привязанности к тебе всегда можно вырастить хоть какую-то лояльность…

Агата не стала слушать дальше. На негнущихся ногах она спустилась на первый этаж и укрылась среди пыльных прилавков, с которых когда-то торговали лакомствами. Дождалась, когда уйдет шеф, и только потом снова поднялась на второй этаж.

Сапог у входа не было, значит, Сегрин с Милордом еще не вернулись. Что ж, это, пожалуй, и к лучшему.

Не разуваясь и не снимая пальто, Агата вошла в общую комнату. В голове было совершенно пусто, девушка не представляла, что собирается говорить и что делать…

В помещении царил уютный полумрак, вместо электрических ламп горели свечи, и было совершенно очевидно, что это сделано не с целью маскировки, а для создания романтического настроения.

При виде Агаты Кирби торопливо поднялся ей навстречу.

– Ну наконец-то! – воскликнул он. – Я так переволновался! Ты потерялась после того, как мы вышли из министерства.

– Я решила не мешать вам… сеять сомнения, – ответила Агата.

– Замерзла? – спросил Кирби, беря ее за руки, и девушка с удивлением поняла, что, оказывается, ее бьет дрожь. Подняв взгляд на юношу, она увидела в его глазах то, что еще недавно приняла бы за неподдельное беспокойство. Это же надо так мастерски играть!

– Немного, – заставила себя ответить она.

– Пойдем скорее, выпей горячего чая, тебе надо согреться, а то…

– А то что? – неожиданно резко перебила его Агата.

– А то заболеешь инфлюэнцей, – немного растерянно отозвался Кирби, смущенный ее тоном.

– И что? Тебя накажут за плохо выполненное задание?

– Ты о чем? – еще больше растерялся Кирби и даже отступил на шаг назад.

– Я обо мне. И о твоем задании соблазнить меня, чтобы добиться… как шеф это назвала, личной лояльности? Знаешь, чего я не понимаю? – продолжила Агата без паузы, не дав юноше вставить ни слова. – Не проще ли было просто от меня избавиться? Зачем вообще все эти проблемы? Подыгрывать мне, делая вид, будто по-прежнему считаете меня одной из своих, постоянно следить, чтобы я не сбежала… Соблазнять, наконец… Кстати, последнее могли бы поручить Милорду, у него и опыта побольше, и сам он будет посимпатичнее, – припечатала Агата, не без удовольствия видя, как исказилось лицо Кирби, и чувствуя при этом пусть и низменное, но такое приятное удовлетворение от того, что тоже сумела сделать ему больно.

Замешательство в глазах Кирби было очевидным. Он глубоко выдохнул, чтобы успокоиться и взять себя в руки, и заговорил:

– Агата, ты все не так поняла.

– Ну конечно! – воскликнула девушка. – У вас в разработке есть еще одна дама по имени Агата, и это именно о ней вы с шефом говорили!

– Нет. Мы говорили о тебе, но… – От наносной невозмутимости не осталось и следа. Кирби на миг закрыл лицо руками и покачал головой. – Проклятье! – воскликнул он и принялся взволнованно ходить взад-вперед. – Что бы я сейчас ни сказал, это будет звучать как жалкое оправдание. Но дело в том, что ты мне сразу очень понравилась. С самого начала. Еще тогда, когда я думал, что ты и впрямь агент зуру. И когда шеф все про тебя рассказала, для меня ничего не изменилось. Да, шеф дала мне задание… Но я клянусь, что все просто удачно совпало! Я бы все равно захотел быть с тобой. Не ради нашего дела – ради тебя. Все, что я тебе говорил, все, что между нами было… все, что я чувствовал, – это по-настоящему…

Голос Кирби оборвался, когда он взглянул на девушку и увидел, что она лишь неверяще качает головой.

И все же он попытался. Подошел ближе, взял Агату за руку. Но она тут же ее вырвала.

Больше всего девушке сейчас хотелось заплакать. Выплеснуть всю обиду, всю боль. Хотелось выкрикнуть: «Как ты мог так со мной поступить? Ведь я тебе действительно поверила!»

А еще ее буквально сжигало чувство стыда. Какой она, должно быть, выглядела наивной простушкой, когда искренне отвечала на улыбки и взгляды Кирби, принимая их за чистую монету. Как он, наверное, потешался… Как они все потешались!