– Почему тогда Вы не сказали правду об Альмире Фламо? – возразила она. – Версия о том, что она вдруг решила перевестись в другой Университет многих устраивала?

Кристиан нахмурился. Опершись рукой о подлокотник кресла, он потер глаза рукой.

– Альмира Фламо погибла в тот момент, когда мы считали, что она уехала на выходные домой. В первый день ее отсутствия мы с деканом Хайте решили, что она просто задержалась по семейным обстоятельствам. Был отослан вестник, который вернулся лишь на следующий день с сообщением от ее родителей. Они прибыли уже к тому моменту, когда поиски велись довольно активно. Да, изначально решение не разглашать правды принадлежит мне, однако оно несет не только функцию сохранения авторитета Университета, но и молчания, по просьбе Охранного отделения. Мне прислали предписание, согласно которому, я не имел права выдвигать другую версию. К тому моменту я уже и не собирался. Лиса, я много лет ловлю мерзавцев и разоблачаю их вполне успешно, кстати. Я знаю, что делают официальные лица в такие моменты. Мне неясно другое.

Кристиан помолчал.

– Я не мог поверить, что именно Вы не станете доверять мне.

Лиса сначала почувствовала укол совести. Но тут же ринулась в контратаку.

– А я должна доверять Вам? С каких пор?

Кристиан поднял руки.

– Хорошо, не будем проходить это снова. – миролюбиво предложил он, а девушка подумала, что он сегодня на редкость терпелив.

– Что вы решили с Ламаром? – поинтересовалась она.

– Версий, кто может быть палачом, много. Им может быть любой, начиная с адепта пятого курса, заканчивая деканами. Есть небольшая особенность у этого типа. Он может работать с любой стихией. Ведь жертвы принадлежат разным факультетам. Собственно, по одной из каждого. Но есть и исключение.

– Да. Неопознанная водница. – подтвердила Лиса. – И Василина.

– Василина? – насторожился Кристиан. – О ней мне не сказали.

– Ее ранил Страж. Она находится на лечении.

– Где? – Кристиан подался вперед. – Где это было?

Лиса пожала плечами.

– Она не смогла вспомнить. Похитили ее за городскими воротами. Но вот кто это был и где ее держали, она так и не вспомнила.

– Плохо. – посетовал Кристиан. – Лиса, Вы понимаете, насколько Вам нужно сейчас быть осторожной?

– Мне? – удивилась она.

Кристиан кивнул.

– Считаете, что мне что-то грозит? – снова спросила она. И тут же вспомнила слова Альмиры. «Они придут за тобой». Холодок пробежал по ее спине. – Альмира считала, что у палача два лица. Может это как-то поможет?

– Вам нужно сейчас сидеть здесь и никуда не высовывать носа. – убеждал ее Кристиан. – Потому что если Вас это коснется…

Он не договорил. Лиса не стала дожидаться угроз с его стороны. Она поднялась.

– Я сама решу, что мне делать. – твердо и упрямо сказала она.

Кристиан догнал ее уже в коридоре.

– Упрямая. – развернув Лису за локоть, сказал он. – Почему? Почему ты всегда думаешь лишь о себе? Ведь знаешь же, что, если с тобой что-нибудь произойдет, пострадаешь не только ты.

– Ты совсем немножко забыл, – она подняла подбородок и взглянула ему в глаза, проговорив сквозь зубы. – что я Феникс – это первое. И второе, ты больше не мой покровитель. У тебя нет больше права заботиться обо мне. По-моему, у тебя теперь другой объект для заботы. Странно, что я об этом помню, а ты начисто забыва…

Поцелуй вышел неожиданным, и если и вызвал по началу яростное сопротивление, то лишь на несколько секунд. А после обернулся столь же яростным, сметающим все ураганом. Куда делось мнимое спокойствие Кристиана? Где остался Лисин шарф и перчатки? В какой момент исчезло все наносное и фальшивое? Она почувствовала, как его тело припечатывает ее к стене? Нет. Почувствовала, что невероятно мешающее и сковывающее движения пальто полетело на пол? Нет. Ее несли по лестнице? Возможно. Что-то мелькало, ах, нет, вроде бы это был портал. Кто являлся инициатором, теперь уже было неважно. Шквал эмоций, от ярости до упоения, растворения друг в друге. Шепот, его нежный шепот, в тот момент, когда губы его проделывали дорожку по ее шее. Кровать так кстати была совсем близко. Ворот ее форменного платья с кружевом и десятком мелких пуговичек. Поцелуй за каждую. Она и вовсе закрыла глаза, потому что голова кружилась. Тепло? Нет, горячо. Так горячо еще не было. Его поцелуи просто обжигали. Странно, что он маг Воздуха, а не Огня. Мысль мелькнула и исчезла, растворяясь в огне, сжигающем последние, нет, все же предпоследние мосты. Кристиан остановился совсем не вовремя. Лиса приоткрыла глаза и увидела, что он смотрит на нее. На ее шею? Нет, ниже. Рассматривает ее? Она тянется за поцелуем. Но он останавливает ее, удерживая за плечи.

– Ты что, прошла обряд слияния? – потрясенно шепчет он. А она вдруг понимает, что стоит перед ним в полурасстёгнутом платье. Реальность мгновенно охлаждает ее пыл, поднимая волну стыда. Как, как ему это удалось? Удалось заставить ее стереть все границы? Он трясет ее за плечи, а она дрожащими руками пытается поймать пуговицы и засунуть их обратно в петли.

– Прошла?! – возмущенно требует он ответа. И она кивает, чтобы уже отстал от нее. – Как?! Где?! Кто проводил?! Как это удалось?!

Вопросы сыпались из него друг за дружкой.

– Да не молчи же ты! – руки его причиняют ей боль, и она морщится. Кристиан тут же отпускает ее. – Лиса. Ты обязана, слышишь, обязана рассказать мне кто это сделал!

– Нет. – слабо отвечает она, справляясь, наконец с клятыми пуговицами. Она ни за что не выдаст ему Аскольда. Только не после всего, что тот для нее сделал.

– Нет?! – кричит он. – Ты в своем уме?

«Видимо, нет» – отвечает за нее внутри Янка. И это еще сильнее охлаждает ее.

– Нет. – твердо говорит она и зажмуривается, ожидая всего, чего угодно.

– Ты понимаешь, что провести этот обряд с магом может лишь тот, чей уровень как минимум, равен уровню Архимага? Да нет, выше!

Лиса соглашается внутри, что у Аскольда, он может быть высоким.

– Таких магов уже нет, Лиса. Много, много веков! Кто этот человек? Откуда ты его знаешь?

– Я не могу ответить на этот вопрос. – ответила она, открывая глаза. – Не спрашивай меня больше. Никогда.

– Ты сведешь меня с ума, Лиса. – Кристиан потянулся к ней, стараясь удержать за руки, но она пятится спиной ко входу и трясет головой. Она не может дать ему вновь дотронуться до себя. Потому что тогда совсем, окончательно потеряет голову. А ей никак нельзя ее терять. Только не так.

– Нет. – шепчет она, спотыкаясь на пороге и хватаясь за дверной косяк. – Нет. Это неправильно. Я просто не могу. Не могу.

Эох. Лиса вновь и вновь рисовала руну спокойствия и накладывала на себя. Вплоть до прихода Миранты. Подруга, подскакивая на ходу от счастья, выдала, что сдала экзамен на «еле-еле хорошо». Говорила она это дребезжащим голосом магистра Турнора.