– А почему господин Шидай так разозлился? – рискнула спросить Майяри.

Один раз лекарь уже выходил из себя, но она так и не поняла причину, правда, она до неё и не доискивалась. Мало ли из-за чего он мог разозлиться на харена. Но тут уже второй раз, лучше уж заранее разузнать, что может вывести господина Шидая из себя, чтобы не разгневать его случайно. Укусы как-то пострашнее переломов будут.

– Господин Ранхаш в очередной раз умотал в такую даль и не взял его с собой. А ему ж нельзя далеко от Шидая уезжать.

– Почему? – Майяри с искренним любопытством посмотрела на домоправителя.

Тот изучающе взглянул на неё, подумал и всё же отрицательно мотнул головой.

– Раз не знаете, то и говорить не буду. Сами расскажут, коли захотят. Пойдёмте-пойдёмте. Холод-то смотрите какой, даже кора на рябинках лопнула.

Девушка невольно взглянула на деревья и с неожиданной жалостью отметила широкую трещину расползшейся коры. Ей даже показалось, что яркие ягоды слегка поблекли и готовились осыпаться на снег.

Домоправитель подхватил её под локоть и под очередной рык, уже разъярённый, потащил к дому.

Уже внутри Майяри поняла, насколько всё-таки холодно было на улице. Тепло на мгновение даже оглушило её, заставило пошатнуться и растерянно хлопнуть глазами. Господин Ываший проворно выпутал девушку из шубы и слегка подтолкнул в сторону лестницы.

– Вы идите пока в свои комнаты. Господин наверняка сейчас потащит Шидая в дом, и лучше с ними не встречаться. А я пока покушать соображу.

Вместе с теплом на плечи опустилась усталость, и Майяри поняла, что хочет только одного: спать.

– Кажется, я прямо сейчас усну, – призналась она.

– Тогда поспите, если Шидай позволит, а потом и покушаете.

Лестница оказалась тем ещё препятствием. Ноги, почти целую ночь пролежавшие в согнутом положении на драконьих боках, отказывались нормально гнуться и подниматься, норовя зацепиться за края ступенек. В комнате у девушки хватило только благоразумия закрыть за собой дверь на замок и, из последних сил добравшись до постели, плюхнуться на неё, даже не разувшись.

Волна дрёмы накрыла Майяри сразу же. Она ещё слышала рыки господина Шидая, возмущения домоправителя (кажется, волк погрыз перила) и тихий топот. Но эти звуки казались нереальными и смешивались с картинками событий прошедших дней. Йожира неожиданно оказалась её одноклассницей, Мадиш вместе с сыскарями преследовал разбойников, а Викан, весело улыбаясь, стаскивал её с дракона и в ответ на её возмущение нагло заявлял, что, мол, она сама же приглашала его. Майяри попыталась припомнить, когда такое было, и вспомнила, что да, действительно приглашала навестить её через два дня. И рывком выплыла из сна.

Аж подурнело от такого резкого пробуждения, и Майяри неловко завалилась набок. Она и правда сказала Викану, чтобы он пришёл к ней через два дня. Это ведь сегодня? Тёмные! Она ведь ещё ничего не приготовила. Ну и боги с ним! Девушка опять уткнулась лицом в покрывало, и тяжёлая хмарь навалилась на неё.

Но внутри уже свербело беспокойство, которое не позволяло уснуть. Спать хотелось невыносимо, но не получалось. Застонав от бессилия, Майяри сползла на пол, постояла некоторое время на коленях, продолжая верхней частью тела лежать на постели, а потом всё же кое-как поднялась на ноги и, пошатываясь, побрела к двери.

В коридор она высунулась с осторожностью, но ничего опасного, кроме мокрых следов волчьих лап, не обнаружила и шагнула за порог. С другого конца коридора яростно взвыл господин Шидай, и Майяри схватилась за сердце, мгновенно взбодрившись.

– Госпожа? – из-за угла, заворачивающего на лестницу, высунулся господин Ываший. – Не спится?

– Да как-то не очень… – прохрипела девушка и облизнула пересохшие губы. Во рту появился солоноватый привкус, и Майяри с удивлением ощупала кончиком языка трещинку на нижней губе. – А господин Шидай ещё в себя не пришёл?

Тот отозвался воем, словно говоря: «Нет, не пришёл и приходить не собираюсь!».

– Если только к вечеру образумится, – мотнул головой домоправитель. – Ещё и господин опять в сыск укатил. С прокушенной задницей…

Послышался сдержанный женский смех, и Майяри поняла, что домоправитель на лестнице не один. Наверное, служанка следы замывает.

Майяри слегка расстроилась. Она-то надеялась выпросить нужные ингредиенты у господина Шидая. Как-никак тот лекарь, у него всяких трав должно быть с избытком – с таким-то неосторожным господином.

– А ты чего-то хотела от него? – господин Ываший забывшись перешёл на «ты».

– Ну… – девушка помялась и всё же призналась: – Я обещала господину Викану одно снадобье, но у меня нет ни трав, ни минералов. Хотела у господина Шидая выпросить.

– Так он всё хранит в своей лаборатории. Туда никто не суётся, так что он её даже не запирает, – старик хитро прищурился. – Думаю, он не обидится, если ты там немного похозяйничаешь.

– Правда? – неуверенно протянула Майяри. Что-то она сильно сомневалась, что господин Шидай одобрит её явление в его вотчину.

– Да пойдём, – домоправитель поманил девушку за собой.

На лестнице действительно помимо старика была молоденькая девушка-служанка, сидя на корточках отмывающая затоптанные ступеньки. Домоправитель спустился вниз, и Майяри, всё ещё сомневаясь, последовала за ним.

Они прошли в левое крыло дома и остановились перед дверью невинного белого цвета. Старик дёрнул её, послышался скрежет выдираемого из паза язычка, и створка распахнулась.

– Видишь, не заперто, – домоправитель шкодливо подмигнул девушке и приглашающе махнул рукой в сторону комнаты.

Осторожно пройдя внутрь, Майяри остановилась и осмотрелась. Комната была большой и очень-очень светлой. Вдоль стен стояли белые стеллажи и запертые шкафы, а по центру расположился длинный, тоже белый стол. В одном углу девушка заметила жаровню и горелку.

– Вон там он хранит посуду, а во всех остальных шкафах всякие травы и порошки. Разбирайся, – благожелательно улыбнувшись, домоправитель развернулся и спокойно направился прочь.

Майяри растерянно осмотрелась.

Ну ладно, она только приготовит то, что нужно, отдаст зелье господину Ывашию с наказом передать его Викану, если тот явится, и пойдёт спать. А перед господином Шидаем извинится завтра.

Почему-то она чувствовала себя такой одинокой. С вершины скалы, отвесно уходящей в беснующуюся реку… или это было море?.. открывался вид на бескрайний водный простор и пасмурное небо. Казалось, что и внизу, и вверху была вода, настолько были схожи цвета. Где она? Это край мира? Место гнева, тоски и одиночества? Майяри нестерпимо захотелось развернуться и уйти отсюда, но почему-то она не могла сойти с места и продолжала широко раскрытыми глазами смотреть на покрытые белыми барашками волны, слушать грохот раскалывающихся о скалу волн… Она страстно мечтала увидеть хоть кого-то живого, но в тёмных водах не блестела чешуёй рыба, а хмурое небо не расчерчивали стремительные птичьи силуэты.