Параллельно перед Трампом появились и другие проблемы. Через два года после того, как он заявил, что не несет личной ответственности по кредитам, Комиссия выяснила о его персональных гарантиях возврата на сумму 832 миллиона. Это означало, что Трамп шел и на собственный риск. В течение нескольких лет Уоллак мог наблюдать, как Трамп неоднократно сталкивался с банкротством, грозящим перспективой полного развала всей империи. Путем переговоров, заключения новых сделок, продажей активов и долей казино, Трампу удалось реструктуризировать долги по кредитам и остаться в большом бизнесе. Тесно сотрудничая с Трампом в течение 12 лет, Уоллак восхищался его готовностью идти на крупные финансовые риски. Порой он принимал решения, не проявляя должной осмотрительности и не задумываясь о возможных последствиях своих действий. Как-то раз Трамп, беседуя с каким-то корреспондентом, заявил, что стоит 1 миллиард долларов, после чего кинулся в кабинет Уоллака, как раз занимавшегося финансовой отчетностью, и потребовал составления неформального резервного экземпляра, в котором дела выглядели бы как можно радужнее, чем на самом деле.

Как бы там ни было, в начале 90-х рынок недвижимости продолжал тонуть, но даже это не помешало Трампу использовать уникальную возможность увеличить свое благосостояние.

В поисках заключения выгодной сделки Уоллак обратил внимание на 72-этажную башню Уолл-Стрит, 40. Ее строительство было завершено еще в 1930 году, и по высоте она уступала лишь башням Всемирного торгового центра. Здание находилось в достаточно запущенном состоянии, несколько раз меняло владельцев, имело более миллиона квадратных футов полезной площади и венчалось пирамидальной медной верхушкой зеленого цвета. Уоллак убедил Трампа в полезности осмотра сооружения и устроил ему 3-часовую экскурсию. В 1995 году, воспользовавшись снижением цен на недвижимость, Трамп пришел к выводу о целесообразности приобретения. По сообщению информационного агентства Bloomberg Business News, 89 % здания тогда пустовало, оно обошлось Трампу почти в 8 миллионов, и, по мнению старого владельца, нуждалось в ремонте, который бы обошелся в сумму около 100 миллионов.

После приобретения башни у Трампа возникли проблемы с некой юридической фирмой, располагавшейся где-то на верхних этажах. Новому владельцу требовалась полная очистка всех помещений для проведения ремонта. Трамп посчитал, что фирма не внесла должную арендную плату и передал дело в суд. В один прекрасный день юристы обнаружили, что в здании отключено отопление, и перестали работать лифты. Приехавший Трамп обнаружил донельзя обозленных юристов в холле первого этажа и объяснил, что с сегодняшнего дня им придется подниматься на шестьдесят с лишним этажей пешком. Даже через много лет, давая интервью для этой книги, Трамп рассказывал эту историю с ехидной улыбкой, вспоминая свой «практический ход»: «Внизу скопилось около ста двадцати адвокатов, и мне повезло, что я догадался взять с собой охрану. Пришлось всем объяснять, что лифты на ремонте».

На фоне корпоративного банкротства и общего снижения стоимости компании Трампа, сделка с Уолл-Стрит, 40, была классическим примером, демонстрирующим его тактику и упорство. Приобретение башни стало предметом гордости и Трампа, и Уоллака: по некоторым оценкам, стоимость здания со временем увеличилась до 500 миллионов, и многие до сих пор полагают, что эта сделка стала одной из самых лучших в истории Нью-Йорка за многие годы. Покупка способствовала стабилизации положения дел в империи Трампа. Вкупе с доходами от лицензионных сделок и шоу «Кандидат» (Трамп говорил, что доходы от последнего составили 214 миллионов за 14 сезонов), приобретение башни Уолл-Стрит, 40, позволило ему вновь позиционировать себя как магната.

Одним из своих главных активов Трамп считал собственную репутацию, поэтому защищал ее особенно яростно. В 2004 году он узнал, что известный исследователь в области экономики и политологии Роберт Слейтер собирает материалы для написания о нем книги. По словам Слейтера, Трамп грозился подать на него в суд, если книга будет написана без его личного участия, однако позже несколько «остыл» и, позвонив Слейтеру, сказал, что наслышан о нем, как о «потрясающем парне», и пригласил сотрудничать. В результате появилась биографическая книга «Публичности много не бывает. Жизнь и популярность Дональда Трампа», в которой Слейтер упомянул о том, что сделал попытку полного и объективного воссоздания образа Трампа на основе всего того, что было написано раньше. Трамп сказал, что книга ему понравилась, и он был бы готов купить немалое число экземпляров. Это стало приятным событием для издателя, который согласился показать отредактированные материалы Трампу еще до того, как книга увидела свет и позволило самому «герою» убрать из нее некоторые моменты, пришедшие ему не по вкусу. В частности, это касалось истории, касающейся его разрыва с Марлой Мэйплс, которая узнала о разводе не от супруга, а из статьи в New York Post. Кроме того, Трамп выразил недовольство обложкой книги, полагая, что выглядит на ней несколько полным. Как рассказывал Слейтер в 2005 году, провести замену изображения удалось буквально в самую последнюю минуту.

На каждой ступени своей карьеры Трамп оказывал давление и пытался наказывать всех, кто сомневался в тщательно создаваемом им образе, в котором он желал предстать перед миром. Громкие юридические претензии стали такой же неотъемлемой частью тактики его бизнеса, как и двусмысленность высказываний, и пересмотр условий сделок, и прочие трюки. Фраза «Я подаю в суд!» в рамках деловых отношений стала своеобразным мантровым аналогом фразе «Ты уволен!» в телешоу «Кандидат». По расчетам аналитиков из USA Today, за тридцать лет своей деятельности Трамп и контролируемые им компании подали более 1900 судебных исков на 1450 юридически или физически поименованных ответчиков. Некоторые из них обвинялись Трампом лишь в том, что они позволили себе усомниться в его состоятельности или даже во вкусовых предпочтениях. Однажды он призвал к ответу за клевету Chicago Tribune, журналист которой заметил, что вызывающая пышность атриума Trump Tower является воплощением пошлости и безвкусицы. Сумма иска, который судья отклонил, составляла 500 миллионов. Fortune тоже упоминал, как Трамп в свое время грозился подать на «этот поганый журнал» в суд за то, что они написал что-то негативное о движении его денежных потоков.

Один из наиболее громких процессов разразился после того, как репортер New York Times Тимоти О’Брайен задался исследованием «вечного» вопроса – сколько же действительно «стоит» Трамп? В результате совместного журналистского расследования в 2004 году в этой газете вышла критическая статья «Падает ли империя Трампа?». Казалось, что в это время национальная значимость Трампа пошла вверх, особенно среди молодого поколения, что было обусловлено популярностью реалити-шоу «Кандидат». В одном из эпизодов в числе лучших отелей Атлантик-Сити был назван «Тадж-Махал». О’Брайен усомнился в истинности этого утверждения, написав, что «… в действительности, «Тадж-Махалу» требуется любая посильная помощь, и игорную империю мистера Трампа это беспокоит больше всего. Его казино погрязли в акционерных долгах на сумму почти в 2 миллиарда, они стареют, доходы и прибыль за последний год снизились, а тени мощных конкурентов уже накрыли былую славу». «Так соответствовали ли заявляемые Трампом цифры реальности, – удивлялся О’Брайен, – или это была очередная шумиха вокруг экстраординарного торговца? Был ли Трамп действительно успешен, как говорил?».