— Вы нас в дом до полуночи впустите? — Жан неспешно прошёл к калитке.

— Я с собачкой хочу познакомиться, — подала голос девчонка.

— Как вам будет угодно, — Элена вновь отвесила глубокий поклон. — Только до стражи не доводите, он по глупости, как обычно. — Женщина приоткрыла калитку.

— Я к щеночку! — предсказательница проскользнула во двор. — Как его зовут?

— Рыжик почему-то Барсом прозвал, — слабо улыбнулась Элена.

— Да какой из него Барс, лохматик и есть лохматик, — заворковала девчонка. Даниэль подхватила щенка на руки. — Ну-ка где у нас глазки? И довольно лизаться весь нос уже мокрый…

— Пойдёмте, высокочтимая.

— Только с Лохматиком, — твёрдо заявила девица.

— Ваша воля, Катрин.

Дети миновали прихожую, и Элена провела высоких гостей в чистенькую уютную гостиную. На стене копии картин Древних, телевизор расписан синим и голубым, особо постарались с экраном.

— Где ты, Рыжик? — чуть повысила голос Элена.

— Картошку чищу, сама же заставила, — послышалось из кухни.

— А малыши?

— Сперва в гостиной возились — вроде ничего не разбили — потом я кое-как уложил. — Судя по звуку, Рыжик бросил в кастрюлю очередную картофелину. — Даже сказку пришлось рассказывать!

— О лисёнке?

— Хуже. Лягушкой квакать пришлось.

— Выходи, шалопай, что в кухне засел? — Элена неожиданно всхлипнула. — Явились по твою душу.

— Рыжи-и-ик… — почти пропела девица.

— Ай!

— Что?

— Всего лишь порезался. — Рыжик шумно вздохнул — Это вы, Катрин?

— Не-ет, вдовствующая герцогиня, — красавица еле слышно хихикнула. — Или новый начальник стражи, что тебе больше нравится?

— Я руки по-быстрому сполосну, — зачастил Паоло.

Мальчик вихрем ворвался в гостиную и склонился в церемонном поклоне.

— Ты… вы… разрешите пожалуйста… — залепетал Рыжик, опасливо поглядывая на сестру.

Предсказательница благосклонно кивнула, и ребёнок припал к её ладони.

— Хватит, маленький, а то кому-то достанется от сестры. — Даниэль убрала руку за спину. — А веснушки у тебя симпатичные.

— Правда?! — восторженно выдохнул Рыжик.

— А те деньги… — начала было Элена.

— Рыжик их честно заработал, слово Декри, — веско заявил Жан. — Он ведь скоро поедет?

— В апреле, если кто не прибьёт. Может хоть в Валансе из него человека сделают?

— Эжен… — Катрин протяжно зевнула.

— Покормите ребёнка, — велел женщине Жан, — а то заснёт на ходу. Это вам за ночлег. — Подросток достал кошелёк. Три серебряных су перекочевали в кармашек на платье.

— Идёмте, высокочтимая.

— Не-е, я с Лохматиком, — девочка пристроила щенка поудобнее. — Он со мной кушать будет.

Улыбающаяся Элена вывела полусонную благородную из гостиной.

— А теперь — мужской разговор, — зашептал Жан.

— Как из города выбраться? — догадался Рыжик.

— Верно.

— Здесь особо и думать нечего. Мы поднимемся до зари — растолкать бы Катрин — и отправимся к Одинокой Башне. На рассвете из города отбывает небольшой караван, там приказчиком мой племянник. Я по праву старшего родственника… — Паоло приосанился. — Не улыбайтесь, Эжен, я не виноват, что попозже родился! Но подмазать всё же придётся.

— Сколько?

— Трёх реалов должно хватить, я себе гроша не возьму, — с достоинством заявил Рыжик. — Пусть прекрасная Катрин благословит наш дом, сестрёнка очень обрадуется. Выпорет, конечно, чтобы больше никуда не совался, но хоть маме не скажет.

— Это можно. — Жан с улыбкой кивнул. — Значит все пять.

— Хорошо быть родичем герцога. А теперь — самое трудное, — маленький Паоло почесал в затылке.

— Что?! — подросток напрягся.

— Ума не приложу, как заставить Катрин снять новёхонький плащик. Тот, с золотистой белочкой. Вы не знаете? И я не знаю, вот незадача. Юные девицы, они… —.

Рыжик развёл руками. — Шлёпать по-моему не годится, как-никак предсказательница.

* * *

Дубовые рощи мало-помалу сменились кленовым редколесьем. На сей раз похоже надолго. Благородный Эжен зевнул.

Жан в потрёпанной дорожной накидке — позаимствовал у обозного мальчишки — привалился к плечу возницы.

— Вы бы может, легли? — без особой надежды предложил обозник.

— М-м-м… — подросток покачал головой и вновь погрузился в расслабляющую дремоту, если что — возница придержит, не в первый раз.

Впереди послышался треск, забористые проклятия и тревожное ржание. Обоз приостановился. Жан кое-как разлепил глаза.

— Сэкономили называется! — рослый чернобородый детина от души пнул разлетевшееся колесо. Говорил я кое-кому, и колёсник брался подправить, но меня, как водится, не послушали!

— Не разоряйся, Шарло, — бросил плотный рыжеватый крепыш с медальоном приказчика поверх кольчуги. — Что у нас запасных не имеется?

— Всё равно обидно, Бернардо…

— Видишь, благородного растревожил, дубина и есть дубина!

— Я… это… — чернобородый опасливо покосился на Жана.

— Помолчи, пока не влепил.

Жан не без труда спрыгнул с телеги — руки-ноги как ватные — и с достоинством под ошёл к Бернардо.

— Будем считать это знаком, — подытожил мальчик. — Сколько уже от Лаона?

— Часа четыре, высокочтимый, да нет, пожалуй, поменьше, — прикинул племянник Паоло. — Вы толком и не соснули, не то что прекрасная Катрин.

— Как она?

— Дрыхнет без задних ног, только разметалась немного. Я её плащом по новой укрыл.

— Ага. — Жан живо устремился к фургону, и заглянул внутрь. Даниэль и впрямь мирно посапывала, благо сена достаточно, что с ребёнка возьмёшь. И подушку для предсказательницы сразу нашли, и плащами пожертвовали, а красавица нос задрала, она это умеет. Рядом сумка с платьями, хвала Создательнице, бросать не пришлось.

— Разбудить? — почтительно вопросил Бернардо.

— Жаль ребёнка, если по-честному.

— Да, разоспалась. Разрешите, я по-простому, хоть хныкать не станет. А то дядя меня убьёт, — усмехнулся племянник Паоло.

Бернардо подхватил девчушку на руки и под завистливыми взглядами обозников обошёл фургон.

— Эже-ен… — волшебница приоткрыла глаза. — Ой, что…

— Здесь я, здесь, — Жан схватил девчонку за руку. — Довольно с тебя, Бернардо, хорошего понемножку.