Здесь же те благословенные (для кого-то) времена среднего средневековья замерли и законсервировались, закуклившись в себе. Тут всё даже хуже, чем у нас, ибо доспехи тяжелее наших «средних средневековых». А фигли, пики тут есть, придуманы, но вот массы СВОБОДНЫХ крестьян для создания из них баталий, шилтронов или терций — нет, а потому пехота на поле боя отсутствует как класс. Арбалеты без пик также угрожают не особо — на поле боя арбалетчиков не выведешь, а на стену конь лазать и тут пока не научился. А потому здесь победа в бою за тем, на ком прочнее консервная банка.

Так что кольчуги тут серьёзной бронёй не считаются. Средством защиты — да. Грозным — нет. Они всё ещё стоят денег, в них всё ещё одеваются те, кто не может себе позволить что-то нормальное, настоящее, но если мы будем въезжать в город в кольчугах, и без шлемов, заподозрить нас в жажде агрессии не должны. Ибо совсем без всего для воина не комильфо, понты никто не отменял, и нас встречают такие же воины с такими же понтами.

— Его сиятельство граф Пуэбло! — выкрикнул за меня глашатай, коим на время стал Сигизмунд. Штандарт, изображение белой башни на чёрном фоне, мой родовой герб, вёз гордящийся этим до усрачки Марко. Вот так, дал графу по роже — и карьерный взлёт. Ирония — капец!

— Сеньор граф, вам не кажется, что с вами… Многовато воинов? — задал вопрос седовласый воин, но не самого высокого ранга, выставленный говорить со мной первым. Самый высокий из встречающих воинов был помоложе и стоял рядом. Из досье Ансельмо и Вермунда знал, начальник местной стражи, то бишь ополчения, молодой дворянин, которого однако они оценивали как человека умного и опасного. Фотографий тут ещё долго не будет, но по описанию внешности похож.

— Даю слово графа, эти воины не несут угрозу жителям города! — поднял я руку вверх. — В вашем городе находятся нечистоплотные сеньоры, сотрудничающие с разбойниками на моих дорогах. Я даю слово, что причиню вред только этим сеньорам! Более того, я обещаю, что судить даже этих сеньоров будет трибунал, состоящих из граждан вашего бурга и только их. Я не претендую на права и вольности Санта-Магдалены. И в данный момент направляюсь в магистрат обсудить с бургомистром этот вопрос.

— Трибунал из горожан? — А это усмехнулся тот, кого я определил в старшие. Их тут, перед воротами, стояло десятка два человек, но «решающих» было всего пятеро, кто из них кто — без понятия.

— Да. Трибунал это тройка, три человека, — пояснил я. — Один от благородных, один от купечества, один от гильдий ремесленников. Всё должно быть честно. Я буду наказывать, но вину определите вы сами, ваши сограждане.

— Тогда зачем тебе несколько сотен копий в городе? — взял слово некий человек, в летах, явно благородный, но без военной выправки. «Купец». И именно этот «купец» был тут САМЫМ главным. «Падре города» просилось на язык. Один из тех, кто может пинком распахивать дверь кабинета бургомистра.

— А чтобы вы меня выслушали. — Я нахально и зло, как пакостная кошка, оскалился. — И прониклись моими чаяниями. Знаете, я недавно гостил в Аквилее… Ну, это город такой, чуть южнее вас… И меня там посчитали за fraera и нагло попытались грохнуть. — Сделать паузу, дать сеньорам почувствовать себя неловко. У кое-кого аж глазки в пол. «Эти тупицы лажанулись, а нам с мелким выблядком из-за них разъёбывать» — читалось на лицах. — Я больше не доверяю свежему ночному городскому воздуху, — продолжил я. — Ночью в городах так легко простудиться и умереть!..

Улыбки на лицах моих воинов сзади. Ещё большая досада и злость на лицах делегации встречающих. Уже весь Юг, если не всё королевство знает и про нападение на меня в стенах Аквилеи, и про то, что я посмел взять в плен сестру короля, чтобы выбраться. «В плен», слово «заложники» не зашло. Как и говорил, мой поступок засчитался как военная хитрость, ибо я победил, а историю пишут победители. И теперь неожиданно поимел право быковать — без того случая хрен бы меня пустили с войском, какими бы целями ни прикрывался. А ещё большая ирония в том, что собственно аквилейцы ни каким боком к тем событиям отношения не имеют, наоборот, искренне пытались помочь бежать от гвардейцев короля за стены.

— Как считаете, это закономерное желание? — наклонился и в лоб спросил я. — Могу я позволить себе привезти с собой пару друзей и вассалов, чтобы гарантированно не простудиться?

— Сеньор Пуэбло, здесь несколько сотен ваших друзей, — попытался парировать старший вояка. — С которыми можно влёт захватить весь город.

— Ну, захвачу. А дальше что буду делать? — оскалился ему в лицо. — У вас полторы тысячи копий, которые на узких улочках дадут моему воинству просраться. Зачем мне такое всё? Да ещё перед большим набегом степняков? — недоумённо пожал плечами. — Я что, идиот?

Гомон среди встречающих и на стенах. Да, я идиот, бьющий из требушета по воробьям. Но вслух они не скажут. В конце концов, войско в походе денег стоит, у богатых отмороженных земледельцев свои причуды.

Впрочем, чего это я только оправдываюсь? Нафиг, так и затопчут. И я перешёл в финальное наступление, закрыть тему:

— Нет, сеньоры, я никого не собираюсь обманывать. Мне даром не сдался ваш город и ваши свободы. Но если вы не захотите внять моим просьбам и пожелаете сокрыть своих нечестных сограждан, обещаю, я устрою ночь святого Варфоломея! — вскинул вверх руку в клятвенном жесте.

— А что такое «ночь святого Варфоломея»? — напрягся глава ополчения.

Боже! Палюсь по-чёрному.

— Да так, в одной далёкой стране один город тоже не хотел пустить к себе одного человека по справедливой претензии, — сощурился ему в ответ, смотря глаза в глаза, кто первым не выдержит. — В итоге погибло много хороших людей. Не будем повторять чужие ошибки, сеньор? Тем более, моя миссия одобрена королём. Вот пергамент с его печатью, где он требует избавиться от татей на южных дорогах.

Протянул стражу свой экземпляр устава виа.

Молодой дворянин сделал вид, что внимательно свиток читает, затем отдал назад. Кажется, об этом пергаменте легенды уже ходят, и он был горд, что только что прикоснулся к таинству.

— Сеньор Пуэбло, где планируете разместить войско? — перевёл он стрелку на технический вопрос. Решение принято.

— Часть останется здесь. — Кивнул за спину, на лагерь. — Часть — где-нибудь размещу, решу вопрос в магистрате. Бургомистр у себя?

— Конечно, сеньор Пуэбло. Сеньор Варг ждёт вас. — Начальник стражи уважительно, но не подобострастно склонил голову.

— Замечательно. Пропускаете?

— Разумеется, сеньор.

Алькатрас вывел бойцов только на боевых конях. Заводные и вьючные остались пастись вокруг лагеря. Туда же, в лагерь, выборная часть бойцов повела и наших лошадок (куда мы с ними в бой?). Там их напоят (лагерь разбили на берегу маленькой речушки, впадающей затем в Белую) и определят пастись. Посада вокруг города тут не было, всё внутри стен, потому, что это Юг, и степняки доходят досюда регулярно, пусть и не каждое десятилетие. И всё это конное, оружное и немного злое от безделья долгого перехода войско полилось рекой в ворота.