В диспетчерской банка данных Вечного сна стояла полная тишина. Не светились панели, не было охотников – только Логан, Фрэнсис и девушка.

– Я позвал, – объяснил Фрэнсис, взяв ее за подбородок. – Открой глаза, крошка. Скажи Логану, как тебя зовут.

Девушка послушалась. Она сидела перед энергетическим пультом, и мелькавшие на стендах цепочки лампочек слабо освещали нагую женскую фигуру. Лучи пронизывали светлые волосы, превращая их в золотые нити. Обнаженная повернулась к Логану, ее полная грудь заколыхалась.

– Глинис, – ответила девушка, – Глинис 21. А вот кем я стану, и очень скоро, – захихикала она, показывая правую ладонь. – Видишь?

Часы жизни беспрестанно мигали.

– Последний День. – Фрэнсис погладил ее иссиня-черные волосы. – Она умрет сегодня.

– Сегодня, – эхом повторила Глинис.

Теперь локоны струились по спине пурпурной волной.

Логану стало не по себе. Здесь все было как-то не так, неправильно.

– Почему экраны погашены? – спросил он Фрэнсиса.

– Все очень просто. Не осталось ни одного беглеца, все мертвы.

– Все мертвы, – повторила девушка и протянула руки к Логану. – Возьми меня! Хочу быть твоей!

– Нет, – он отрицательно покачал головой, – не здесь и не сейчас. Я не хочу…

– А я хочу, – стаскивая форму, хохотнул Фрэнсис.

Он поднял девушку с кресла, уложил на черную гладь мраморного пола и, вытянувшись рядом, коснулся ее груди. Пальцы Глинис пробежались по обнаженному мужскому торсу, и в мигающих огнях ее волосы снова стали золотыми.

– Я ухожу, – сказал Логан.

– Куда? – спросил Фрэнсис, отвлекшись от изогнувшейся партнерши. – Куда ты собрался?

– К себе, в жилой блок.

– Здесь его нет. Снаружи вообще ничего нет, все здесь, внутри.

Продолжая разговор, Фрэнсис хладнокровно, между делом, взял девушку. Она тихо застонала.

Потом послышались всхлипывания, раздался крик, и бывший охотник скатился на пол. Его плечи и спину покрывали мелкие капли пота – испарина удовлетворенной похоти.

Логан никак не мог найти выход.

Случилось что-то ужасное.

– Дай ремень, – попросил Фрэнсис.

На отполированном до блеска полу ничком лежала Глинис. Она тяжело дышала.

Что-то не так.

Логан протянул ему ремень.

Фрэнсис расстегнул кобуру, достал оружие и уткнул длинный ствол в спину девушки – прямо в копчик. От пистолета исходили волны немыслимого жара.

– Что ты делаешь? – крикнул Логан.

– Убиваю. Она перешла на черный уровень.

И Фрэнсис нажал на спуск.

Мощный взрыв в мгновение уничтожил Глинис.

«…Это наркотик… Все из-за наркотика… Все будет хорошо… Если смогу… только…»

Глядя на свое зеркальное отражение, Джессика спросила:

– Зачем ты пришла сюда? Почему явилась ко мне?

– Сообщить, что Логан умер, – ответила Джесс. – Это было неизбежно: его убил Фрэнсис, а от него ни один человек убежать не может.

– Ты Логана любила?

– Да, как и ты. И он любил нас обеих. Для него мы были одной и той же женщиной. Почти.

– Я совсем другая. У меня есть сын.

– Но моя плоть – твоя плоть.

– Нет, ты из другого мира.

– В пространстве-времени наши планеты связаны.

– И отрезаны друг от друга. Каждая существует сама по себе.

– Но я же здесь, ты меня видишь.

– Я вижу только себя и зеркало. Только себя, не тебя. Я здесь одна. Жак тоже умер.

Прижимая к груди обугленное безжизненное тельце, убитая горем Джессика заплакала навзрыд.

Позади неосвещенного дома открытой раной темнело пустое русло Потомака. Всадники умчались, но кровь осталась. Осталась везде – в комнатах, в прихожей, на израненном трупике ребенка…

– Надо смириться. Они убили его, тут мы бессильны что-то изменить.

Джессика с укором посмотрела на Логана:

– Ты ушел. Мы остались одни. Беззащитная, как я могла их остановить? Почему тебя не было рядом?

– Меня захватили, перебросили на другую планету. Я не мог вырваться. Пытался, но не смог, пойми!

Джессика ничего не хотела понимать.

– Жак умер из-за тебя, ты был ему нужен здесь, – сказала она холодно и вдруг крикнула в отчаянии: – Наш сын умер! Ненавижу! Ненавижу тебя, Логан!

– Джессика! Я хотел вернуться, но…

«Нужно сохранить … сознание… Не дать им завладеть… сохранить…»

Сидя на пропитанной потом подушке, Логан уставился на свои руки. Пальцы не слушались, он не мог разжать кулаки. Тупая боль сковала мышцы. Кожа горела. Казалось, она присохла к костям.

Справа сидел Фрэнсис. Как и другие участники ритуала, он тоже выходил из наркотического забытья.

Опять появился робот-проводник.

– Вы испытали смерть, и боль, и отчаяние, но так и было задумано. Эликсир очистил ваш мозг от лишних эмоций и, погрузив в состояние внутреннего покоя, обострил восприятие.

Логан посмотрел на остальных: движения заторможены, глаза ничего не выражают.

Голос робота обволакивал, вводил их в транс.

– Обещаю вам: все страдания и муки остались в прошлом. Вас ждут только радость и веселье. Встаньте! Пришло время проследовать во Дворец чудес.

Инопланетяне обещали Логану защиту от воздействия на мозг – и он почувствовал, как действие эликсира постепенно сходит на нет. Сознание прояснилось, Логан понимал, что с ним произошло и где он находится.

Чего нельзя было сказать о Фрэнсисе и остальных. Медленно и безмолвно, с бессмысленными глазами, они шли вслед за роботом. Наркотик цепко держал их в своих лапах, заставлял поверить во все, что им расскажут, и увидеть то, что повелят…

Логан возликовал, его переполнила радость. Наконец, пробившись через непреодолимые препятствия, он почти подобрался к тайне Рождения божества.

Рождение божества

Парусник на реактивной тяге мчал их на север, вниз по сине-зеленому, извилистому, как змея, Нилу, прямо к дельте – в Нижний Египет. И вот они ступили на горячий песок Долины царей, на плато Гизы. Стоя в тени громадного сфинкса вместе с другими участниками церемонии, Логан огляделся, но великой пирамиды Хеопса не увидел. Он знал это место – еще мальчишкой путешествовал по Египту. На этой планете здесь был только мелкий желтый песок на плоской земле.

Из разных частей света прибывали избранные – все новые и новые группы. Их возглавляли одинаковые роботы, и было видно, что молчаливо бредущих следом участников ритуала накачали наркотиками.