Рагнард слегка улыбнулся, и я нахмурилась, не понимая, что его так развеселило. Я уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но он прервал меня, аккуратно проведя большими пальцами по моим губам, а затем неожиданно нежно поцеловал в лоб. В этом жесте было столько тепла и поддержки, что внутри что-то дрогнуло и растаяло, заставляя меня прикрыть глаза.

— Что же мне с тобой делать? — прошептал он, его губы мягко скользнули по моему носу и щекам, пока не добрались до губ. — Моя смелая и непокорная дева.

От его действий сознание затуманилось, и я не смогла сопротивляться своему желанию, отвечая на поцелуй. Он действовал на меня словно афродизиак, от которого невозможно было убежать. Я закрыла глаза, позволяя себе ещё немного насладиться его прикосновениями и нежным касанием губ.

Этот поцелуй был совсем иным, не похожим на наши прежние. В нём не было той поспешной страсти, к которой я привыкла. Наоборот, он был медленным, глубоким и умиротворяющим, и это заставило меня почувствовать слабость в ногах.

Когда он осторожно убрал руки и отстранился, тепло его прикосновений мгновенно исчезло, оставив меня в лёгком смятении.

— Мы узнаем правду, и как только всё встанет на свои места, решим, что делать дальше, — произнёс он, направляясь к выходу. — Когда Ида будет тут, тебе не нужно притворяться, просто будь внимательна. Это временная мера.

Я кивнула и прикусила губу, стараясь сдержать блаженную улыбку. Его прикосновения всё ещё пульсировали в моей памяти, и это мешало сосредоточиться на разговоре. Внутренний голос тут же попытался вернуть меня к реальности.

— Хорошо. Я справлюсь.

— Не сомневаюсь. — Рагнард бросил взгляд через плечо, самодовольно ухмыльнувшись, явно заметив мою реакцию. Вот же… — Вернусь к вечеру. А ты пока узнай, как там твоя подруга.

Этот короткий, но продуктивный разговор с Рагнардом словно вернул меня в реальность. Внутри разливалось странное чувство спокойствия, как будто его слова стали якорем в бушующей буре сомнений. Теперь я верила, что всё ещё можно исправить, что силы найдутся, и что я смогу выдержать это испытание, несмотря на все угрозы и страхи.

Собравшись с мыслями, я направилась в сторону комнаты Греты.

Открыв дверь, я застыла на пороге. Грета мирно спала на кровати, её дыхание было ровным, но лицо оставалось бледным. На стуле у кровати неподвижно сидел Ингвар, его взгляд был сосредоточен на девушке, как у немого стража, готового уберечь её даже во сне.

— Как она? — спросила я тихо, стараясь не нарушить тишину в комнате, и осторожно закрыла за собой дверь, заходя внутрь.

Ингвар медленно поднял голову, и его взгляд встретился с моим. Тени под его глазами выдавали внутреннее напряжение и усталость.

— Спит, — его голос был хриплым и немного грубым, как будто он долгое время молчал.

Я поджала губы. Его краткий ответ оставлял слишком много вопросов. Мне хотелось узнать больше, но, глядя на его измождённое лицо, я решила не настаивать.

Осторожно пройдя вглубь комнаты, я осмотрелась, надеясь увидеть лекаря, но его нигде не было. На столе у стены стояли пустые чаши и тряпки, испачканные зелёной мазью. Судя по всему, он уже приходил, но осмотр был завершён.

— Хельмар уже ушёл? — осторожно поинтересовалась я, подходя ближе к кровати.

Ингвар лишь кивнул, что, честно говоря, начинало меня раздражать.

— Может, сказал что-нибудь? — не отступала я, упрямо вглядываясь в его лицо, ожидая хоть каких-то подробностей.

— Лишь то, что она в порядке, — пробормотал он. — Ей просто нужно время, чтобы восстановиться.

Я выдохнула, стараясь убедить себя, что это действительно хорошая новость, но беспокойство продолжало сжимать грудь. Грета выглядела слишком измождённой. Даже её сон казался неспокойным. Хотелось верить, что всё обойдётся, что со временем она восстановится, но страх за неё не отпускал меня.

Ингвар опустил руки на колени, выпрямился и, задержав дыхание, несколько мгновений смотрел перед собой в одну точку. Его плечи были напряжены, словно он носил на них невидимый груз. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь редкими звуками с улицы.

Я не могла не заметить, как его глаза, опустошенные от усталости, смотрели куда-то мимо, а пальцы, сжавшиеся в кулаки, снова и снова сжимались и разжимались. Он всё ещё переживал за брата, который так и не очнулся, а теперь к его тревогам добавилась и Грета.

— Тебе бы самому не помешало отдохнуть, выглядишь не очень. Ты вообще спал? — спросила я, внимательно глядя на его измождённое лицо.

— Что? — он растерянно нахмурился, словно мои слова выдернули его из каких-то глубоких мыслей.

— Выглядишь ужасно, — повторила я. — Тебе нужно поспать.

— Исключено. Я останусь здесь, пока она не проснётся, — в его голосе проскользнули резкие нотки, словно само мое предложение его разозлило. Он сжал челюсти и отвёл взгляд, устремив его на неподвижное тело Греты.

— Я понимаю, что ты переживаешь за неё. Но зачем злишься?

— А что мне делать? Радоваться? — его глаза вспыхнули гневом, когда он посмотрел на меня.

На мгновение я опешила от его резкости.

— Ты прав в своём раздражении, но она жива, Ингвар, а твой гнев сейчас ничего не изменит, — тихо, но твёрдо сказала я, стараясь удержать его взгляд. В памяти всплыл утренний момент: как он тряс Грету, пытаясь выдавить из неё информацию. — И ты напугал её.

Он напрягся, его челюсти сжались, и я могла видеть, как он борется с тем, что творилось внутри него. Ингвар отвёл взгляд, и его плечи едва заметно дрогнули. Мои слова явно задели его, заставив напряжение возрасти, но он упорно молчал.

Я не хотела его задевать, но Ингвар должен был понять, что был слишком резок с ней. Я понимала его отчаяние, его желание защитить и узнать правду, но Грета была слишком уязвима в тот момент, а он лишь усилил её страхи.

Между нами повисла тишина, тяжёлая и почти осязаемая. Ингвар продолжал неотрывно смотреть на Грету, словно внутри него шла бесконечная борьба с собственными демонами. Я прошла дальше, к столу, и села на стул, облокачиваясь на него рукой.

— Каждый раз, когда я смотрю на неё, вижу, как она меняется, — неожиданно заговорил он. — Она никогда так не пропадала, не вела себя безрассудно, не заставляла волноваться. До встречи с тобой.

От его слов у меня внутри всё сжалось, но я постаралась сохранить внешнее спокойствие. Ингвар смотрел на Грету с выражением боли и сожаления. Чувство вины мелькнуло где-то на задворках сознания, но сильнее всего во мне было ощущение несправедливости.

— Ты считаешь, что это моя вина? —