Оглядев двор, убедился, что пса нет. Странно, Семён был уверен, что его встретит махина.

Собравшись с мыслями, постучал в дверь.

— Боф-боф! — раздались с обратной стороны.

А вот и защитник.

Семён постучал вновь. Негромко, вежливо.

— Кто?

Сердце ёкнуло. Голос. Какой же знакомый голос.

— Вечер добрый! — как можно радостнее отозвался Семён, пытаясь перекрыть лай и скрежет когтей. — Простите за вторжение!

— Я вас не слышу. Боб, а ну! Угомонись!

Послышался топот, пёс бофкнул и замолк.

— Говорю, извините, что тревожу! — повторил Семён. — Но у меня машина посреди дороги встала. И мобильник, как назло, выдохся. Мне бы позвонить, эвакуатор вызвать.

Пёс залаял с новой силой. Вот и не верь потом, что животина всё понимает. Чует же ложь. Даже через дверь.

Медленно выводя пальцем узор, Семён прислушался. Лай стихал, обращаясь в скулеж. Значит, работает знак.

— Ой, как плохо слышу, — извиняющимся тоном простонала женщина. — Минуту, я сейчас отворю. Боб, фу! Да не лезь ты, глупый пес, под ноги!

Щелкнул замок вверху. Затем внизу. Дверь отворилась, и цепочка на уровне женского лица натянулась.

Голубые глаза прищурились, рассматривая полуночного гостя, а Семён только и мог, что головой покачать.

Надо же, годы не щадят. Никого не щадят.

Лёгким движением руки, он замкнул круг знака на двери, и пёс, уже высунувший морду в щель, свалился на бок, закатив глаза. Женщина охнула, бросившись к единственному защитнику, но спохватившись, рванула к двери.

Поздно. Сияющие жгуты уже оплели каждое звенышко цепочки, растворяя металл.

— Нет! — хрупкое женское тельце навалилось на дверь, сдерживая натиск.

Не выдержав напора, хозяйка бросилась бежать, попытавшись сперва поднять пса, но безуспешно.

— Роза, остановись, это я! — ворвался в хорошо освещенную прихожую Семён, выставив руки вперёд. — Стой! Я не причиню тебе зла! Мы просто поговорим.

— Сизов? — как вкопанная замерла женщина, обернувшись. — Сёма, это ты?

Семён кивнул, выравнивая напрочь сбившееся дыхание. Вот ведь старость не радость…

— Ты как меня… — растерянно провела по волосам Роза, приглаживая кудри. — Ты зачем пришел?

— Поговорить бы нам, — тяжело опустился он на порожек, выдохнув. — Ну и прыть у тебя… Четверть века прошла, а ты все та же, — улыбнулся, глядя в голубые глаза.

— Не тяни, — нервно обхватила себя Роза за плечи, прикрытые легкой шалью. — Говорить хотел? Ну, так говори и уходи. Еще и пса моего покалечил…

— Да в порядке он, — глянул Семён на рыжую махину, вытянувшуюся на полу и безмятежно сопящую. — Через час-другой проснется и будет как новенький. А вот у Яна, похоже, проблемы. Верно говорю?

Тонкие пальцы стиснулись крепче, а с губ Розы сорвался едва различимый вздох.

— Не знаю о нем ничего. Давно не виделись.

– Не дури, Роза.

— Повторяю, — женщина окончательно обратилась в ледяную статую и фигурой и голосом. — Ты будешь разочарован, но я не знаю, где этот мальчишка шляется. Я вырастила его, как и обещала. На том и достаточно.

— А я ведь помочь пытаюсь, — едва слышно щелкнула клепка, удерживающая Чиститель в «кобуре».

— Что, пытать меня станешь? — засмеялась Роза, одарив книжечку неприязненным взглядом. — Честное слово, Семён, права была Лилька, Хранители все как один твердолобые болваны!

— Если придется пытать, буду, — на полшага приблизился Сизов. — Но сперва дам еще один шанс. Где он? Где сын Лили?

Мобильный в кармане совершенно некстати разразился нетерпеливой трелью. Семён вздохнул, глянув на дисплей.

— Минуту, — вежливо склонил он голову и приложил трубку к уху. — Я занят.

— Пап, ты где?! — голос Миши то и дело тонул в мешанине возгласов и прочих шумов. — У нас тут прорыв в материи! Угроза номер пять! А нет… — помедлил парень, тяжело сопя в динамик, — уже к тройке ползет. Пап, Костян в отрубе, вовремя не уследил, я не знаю…

— Черт подери, — выругался Семён сквозь зубы, захлопнув Чиститель. — Местоположение определили?

— Конечно! Эти твари совсем обнаглели, ничего не боятся! Словно дразнят. Такой четкий сигнал, да еще и нарастает с каждой минутой!

Семён, глянув на отступившую к стене женщину, едва на пол не сплюнул с досады. Не на ту клетку он фигуру сдвинул. Не здесь ему сейчас быть нужно.

— Михей, на громкую ставь. Хранители! — звучно гаркнул он в трубку. — Все несвязанные остаются в стенах отдела, — из динамика донесся нестройный хор возмущенных голосов молодежи. — Связки, готовьтесь к выходу. Я еду.

— Отец! — перекрывая гвалт, затараторил Миха. — Я тоже помочь могу! Что я, с Хаосом не справлюсь?

— Ты слышал приказ. Несвязанные остаются, — а клацнув на клавишу сброса, добавил. — И это не совсем Хаос.

— Не трогайте его! Сизов, слышишь? Не смей его трогать! — бросилась на него Роза, хватая за край куртки. — Он не нарочно, он не знает!

— Выбора у меня нет, Роза, — с легкостью разжал он тонкие пальцы. — Я ведь и без того, что мог делал. Прикрывал, как мог. Своим же врал, как последний….

— Я с тобой поеду, — кинулась женщина в прихожую, схватив пальто. — Если это Ян, — неаккуратно обмотала она голову и шею шалью, — он не станет больше! Он меня послушает, он ведь… — и замерла, как была, с распростертыми руками.

Семён тяжело вздохнул, отняв палец от сияющего на стене крохотного значка.

— Не бойся, Роза. Знак через час-другой сам исчезнет, и ты сможешь двигаться. Извини, — добавил, уклоняясь от испепеляющего голубоглазого взгляда, — но ты сама виновата. Не нужно было убегать в тот раз. Я смог бы помочь, спрятал бы вас. А теперь… Извини, — повторил Семён, переступив через собачью тушу и направившись к двери. — Теперь у меня выбора нет.