Минувшим вечером во дворце состоялось срочное совещание. Собирался совет старейшин в полном составе, во главе с царём. Основной темой обсуждения, конечно же, стал Пепел, а точнее успешный эксперимент мастера Лэис по подключению к их ментальной сети и последовавший визите лорда пепла. О том, что удалось выяснить про монстров от зверолюда, отчитался присутствовавший Эвалар, не забыв упомянуть об осведомленности мальчишки про существование Вод пробуждения и их значимости для эльфийского народа. В целях безопасности было принято решение укрыть святыню барьером, дабы любопытный незваный гость туда не забрёл.

Принцу отдали приказ внимательно следить за чужаком. В крайнем случае позволить попытаться пройти, ну а после провала солгать, будто в святое место могут пройти лишь достойные, и, естественно, парень таковым не является. Но чего совещавшиеся не учли так это того, что серебряная застёжка на его плаще, способна открывать многие пути в Великом лесу.

Созданная богиней Пелена надёжно хранила древнее царство, неизменно сбивая с пути и выводя чужаков прочь из леса. Лишь сами эльфы могли проходить через неё беспрепятственно. Лишь они могли проводить представителей иных народов. Лишь их правителям было дозволено запрещать возвращаться на родину ренегатам и изгнанникам.

Но знак богини позволил молодому зверолюду самостоятельно миновать Пелену, не сбившись с дороги. Знак богини мог бы открыть для юноши портал из пограничного города прямиком в Синдел, стоило ему лишь того пожелать, и приложить серебряное украшение к портальной арке. И уж точно никакая магическая преграда была не в силах остановить гостя богини на пути к её святыне. Сквозь возведенный барьер молодой странник прошёл, даже не заметив препятствия.

Лишь в несколько потаённых мест Великого леса застёжка не открывала путь. Одно из таковых Ирбису довелось случайно обнаружить. Статуса гостя богини оказалось не достаточно, дабы отворить металлическую дверь во дворце, за которой глубоко под землёй была сокрыта величайшая тайна эльфийского народа.

Никакого предмета, который можно было бы счесть ключом, попросту не существовало. Речь шла про определенный вид заклятий, временно открывающих проход. Верховному жрецу подобное оказалось известно. Тарэнилу потребовалось более минуты на сотворение магии, прежде чем в незримом барьере меж двух каменных столбов возникло голубое марево. Успевший за это время успокоиться принц вместе со следопытами незамедлительно прошёл сквозь него и сходу спросил юношу, дожидавшегося сопровождающих: — Быть может, мы вернёмся? Я не показал тебе и половины Синдела!

Погрязший в противоречивых мыслях и домыслах, Ирбис неуверенно спросил: — Мне туда нельзя?..

Эвалар не решился солгать парню, без труда преодолевшему мощнейший магическую преграду, сочтя это проявлением воли богини, но и прямого разрешения давать не стал: — Мы не можем тебе запретить. Но будет лучше повернуть обратно и не тревожить святое место… В городе есть ещё много чего интересного, что ты не видел. И дня не хватит осмотреть всё.

Зверолюду действительно хотелось уйти прочь, повернуть назад и забыть о задании. Вот только долг перед богом никуда не денется. Ему казалось, будто «Не запоминающийся» сейчас стоит за спиной и требует исполнить должное. Вероятнее всего, юноша всего лишь накручивал собственные нервы. Никаких знаков от бога, никакого моментально забывающегося голоса, оставлявшего после себя только смысл услышанного, в голове не прозвучало. Не появилась и госпожа Альмира, дав совет. Груз ответственности в купе с неизвестностью давили всё сильнее на плечи мальчишки. Нехотя перебарывая себя, он медленно отрицательно помотал головой и произнёс: — Я только посмотрю одним глазком… А потом мы пойдём в город. Хорошо?..

— Так тому и быть, — вздохнув, дал ответ верховный жрец, — Пресветлая Госпожа дозволила тебе пройти…

И они пошли.

Как-то так получилось, что молчавший всю дорогу зверолюд шагал первым. Хранившие молчание четверо попутчиков следовали за ним. Идя по лесной тропе, мальчишка судорожно размышлял, вспоминая всё услышанное от «Не запоминающегося»: «Как не поступи, а беда ведь будет в любом случае… Значит, я буду не виноват! А может, рассказать всё эльфам? Они посоветуют, как быть… Нет, они точно велят отдать им застёжку. Они ведь заинтересованы в таком решении. Могут ведь и просто убить… Но я ведь посланник бога! Они не могут напасть, пока я не несу им угрозы… Но об этом я ведь не говорил… Сказать? Стоп-стоп! А я разве не несу им угрозы?.. Если я брошу застёжку в Воды пробуждения, то случится беда. Это ведь угроза для них! Тогда „Не запоминающийся“ меня не защитит… Выходит, я сейчас беззащитен??? Или это не считается? Это ведь дело между богами. Красной бусины у меня нет! Я даже вещи свои не взял. Только плащ и деньги при мне. И компас на шее… Но его бросать в воду я точно не стану! Может, не считается?.. Что же делать? „Не запоминающийся“, госпожа Альмира! Хоть кто-нибудь посоветуйте, что мне делать? Хоть намекните, что произойдёт… Пожалуйста!… Молчат… Нужно думать… „Не запоминающийся“ говорил, что беда будет в любом случае, тогда какая разница вообще, как я поступлю? Ведь плохо будет в любом случае… Нет. Стоп. А беда будет одна и та же или разные? В случае отказа от поручения, он обещал в качестве наказания заставить меня смотреть на то, что будет дальше. Сам обещал больше не вмешиваться в происходящее. Обещал отпустить меня, когда всё закончится… И сказал, что я захочу убить себя… Значит, мне очень не понравится увиденное! Что-то ужасное произойдет?.. С моей семьёй? С Тиль?.. Это тоже был намёк или подсказка? А если выполню его задание, то… Тогда тоже захочу убить себя… Но он пообещал попробовать отговорить меня от этого… А ещё была шляпа Аларда… Зачем он надел на меня эту дурацкую шляпу, говоря о том, что я выберу его сторону? Что это вообще значит???»

— О чём задумался, Ирбис? — спросил поравнявшийся с парнем Эвалар.

— Думаю… Что делать… — честно ответил зверолюд.

— Какие есть варианты? — продолжил осторожно расспрашивать принц.

— Не знаю! Чего вы все ко мне прицепились⁈ — вдруг всполошился юноша, запутавшись в собственных рассуждениях, — если богам что-то от меня