заявить, что не зверь, что не набрасывается, тем более без причины, но память услужливо напомнила о драке, случившейся в недавнем сне. Да, тогда его спровоцировали. Но поддался на провокацию, не подумав о том, что творит и о последствиях, именно он. Именно он тогда не сдержался. Парень понимал доводы принца. Он наконец-то узнал причины столь негативного отношения эльфов, но душа отказывалась их принимать, ощущая некое смутное несоответствие в услышанном.

— Я… Понимаю… — первым тихо заговорил зверолюд, — я понимаю, что у вас не без причин долгая неприязнь к другим расам. Но всё-таки именно я вашему народу ничего дурного не сделал. Наоборот, это эльфы дважды пытались меня убить… Но я всё равно веду себя вежливо и учтиво с вами. Вот…

— Именно поэтому сейчас я говорю с тобой и показываю наш город. Хотя мог бы этого не делать, — хмыкнув, пояснил свои мотивы Эвалар, — ты получил свой ответ. Может быть, продолжим экскурсию по Синделу?

— Угу. Спасибо… Буду благодарен, если вы ещё покажете мне ваш прекрасный город, — как можно более вежливо ответил юноша, желая поскорее выбраться из начавшей собираться вокруг тихо шепчущейся толпы.

Закончив обсуждать неприятную тему, они двинулись дальше. В основном говорил только эльф. Погрузившийся в размышления Ирбис предпочитал молчать, обдумывая услышанное.

— А что вы имели в виду, говоря о том, что Восьмёрка богов ещё молоды, а «Не запоминающегося» породил я сам? Такое разве возможно?..

— Ты об этом… Наш народ живёт очень долго. Мы видели многое. Мы были свидетелями, как менялись ваши боги. На смену одним приходили другие. Восемь безликих ещё молоды. Им едва ли более трёх тысячелетий. До них были другие, — говоря вдумчиво, будто размышляя в слух, дал ответ Эвалар.

— Но откуда они берутся? Почему я… Как я мог создать «Не запоминающегося»?.. — переспросил юноша.

— Мы считаем, боги рождаются из искренней, незамутнённой корыстью и пороками веры, каковая бывает лишь на заре цивилизации. Пресветлая Госпожа существует с глубокой древности… Никто не знает, когда она появилась. В то время как вы, раз за разом, скатываясь в дикость, деградируя, забываете старых богов, а вновь начиная развитие, создаёте себе новые пантеоны. Как это происходит, доподлинно не известно, но факт остаётся фактом. Твой бог, он ведь впервые появился в момент острой нужды, когда ты был готов поверить во что угодно?

— Угу, — медленно кивнул мальчишка, — я тогда был в плену у пиратов, а он спас меня.

— Вот и объяснение.

— Ладно… Спасибо.

Объяснения эльфа были логичны и понятны, вот только они не соответствовали тому, как себя вел, что говорил и делал «Не запоминающийся». В конце концов, Ирбис был уверен, что спасший его бог — это Самди, торговец информацией, с которым довелось познакомиться задолго до пиратского плена. Златоглазый точно водил знакомство с пепельным эльфом. Судя по словам «Не запоминающегося», с Истаилем был знаком и он, сумев как-то убедить лорда пепла не нападать на молодого странника. «Не запоминающийся» знал слишком много для «новорожденного» бога, даже называя богиню эльфов своей сестрой.

От размышлений и гаданий у зверолюда голова пошла кругом. Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что кто-то ошибается или лжет. Это мог быть он сам, либо эльф, либо бог… Дабы отвлечься, парнишка решил порасспрашивать высокородного попутчика о разных ничего не значащих пустяках: — Эм… Вы ведь принц… А ваш отец лорд… Я думал, что принцами являются дети королей или императоров.

— Так и есть.

— Но ваш отец ведь не правитель? Вроде… Я это не очень понимаю.

— Мой досточтимый отец, лорд Рамэндил из рода Телэрин, брат нынешнего царя и член совета старейшин, является вторым в очереди на престол. Я третий, а сестра четвертая. Далее идут побочные ветви семьи.

— А кто первый?..

— Кронпринцесса. Дочь царя… Смотри, Ирбис, мы вышли на Храмовую площадь. Раз уж ты гость Госпожи, не желаешь ли зайти в её главный храм и поприветствовать Богиню? — улыбнувшись, предложил Эвалар.

Осмотревшись, отвлёкшийся юноша обнаружил себя на краю большого зелёного луга, к которому вело множество дорожек, сливавшихся в одну и ведущую к по местным меркам невысокому — этажа в четыре высотой, но очень широкому дереву с короткими многочисленными ветвями без листвы, зато плотно усеянными маленькими белоснежными цветочками. Помимо прочих прихожан, посещавших и покидавших храм, на лесенке из десятка ступеней, ведущей к открытым большим двустворчатым воротам, стояло трое эльфов в белых сутанах без узоров. Лишь одна тропинка уходила прочь от храма, огибая его, отклоняясь вправо, пробегала меж двух каменных столбов, покрытых письменами, и скрывалась в недрах вполне обычного леса, где в кронах мирно шелестела сочно-зелёная листва. Только по ней сейчас никто не ходил.

— Эм… Я не знаю ваших ритуалов… Если я просто зайду, поздоровался и поблагодарю её за гостеприимство, это ведь не будет считаться оскорблением? — обеспокоенно уточнил зверолюд.

— Сомневаюсь, что искренние слова благодарности можно счесть за оскорбление. Госпожа добра и милостива, — улыбнувшись, тихо ответил принц.

— Угу. Хорошо…

Группа из пары следопытов, принца и зверолюда поднялась по ступеням, войдя в главный храм богини эльфийского народа. Их встретил просторный зал, хорошо освещенный магическими кристаллами, закреплёнными на деревянных колоннах, рядами подпиравших потолок. Жаркий воздух пах благовониями. Стены были расписаны разнообразными сценами, зачастую изображавшими молящихся либо коленопреклонивших эльфов. Общим во всех рисунках было одна деталь: молодая черноволосая девушка в белоснежном платье, в которой без труда узнавалась госпожа Альмира. По всему помещению оказались расставлены подставки с тонкими свечами. Меж них сновали жрецы и жрицы в белых сутанах, убирая прогоревшие либо зажигая новые. Хватало и служителей, тихо молящихся перед изображениями богини.

Тем же занимались и некоторые прихожане. Возле входа в храм было поставлено две большие плетёные корзины. В первой обнаружились целые свечи, а во второй — разнообразные цветы. Приходившие эльфы беспрепятственно брали что-то одно. Эвалар и