нужно, если что-то хотят, то я сделаю именно так! Пусть только скажут… Я ведь в храме просил госпожу Альмиру ответить, сказать, как мне быть. Пусть хоть намекнёт…

— Воля пресветлой Госпожи не всегда ясна её чадам, — вдруг заговорил жрец, — нам не ведомы Её помыслы. Нам, смертным, не всегда ясна Её воля.

На эту реплику зверолюд не ответил.

Вновь погрузившись в размышления, Ирбис не заметил, как прошел весь путь через лес. Окружавшие его деревья расступились, открывая взгляду молодого путника озеро, светящееся изнутри изумрудным светом. Лучи пробивались сквозь толщу воды, образуя над поверхностью зеленоватый ореол. На берегу стояло с десяток эльфов в жреческих сутанах. По началу все они пели нечто мелодичное, не используя никаких музыкальных инструментов, но, увидеа появившуюся пятерку, немедленно умолкли, пристально следя за зверолюдом.

— Тут… Очень красиво… — тихо пробормотал крутивший головой мальчишка, мельком заметив в лесу пару всадников в серебряной броне верхом на белых оленях.

Никто не заговорил со зверолюдом. Никто не помешал ему подойти к самой водной глади. Храня молчание, принц на пару с верховным жрецом встали по обе стороны от юноши, который медленно отстегнул от плаща серебряную застёжку и, держа на раскрытой ладони, задумчиво уставился на неё.

«Бросить или отдать кому-нибудь? Эвалар будет рад… Что же мне теперь делать? Они уже не смогут помешать бросить её в воду. А что потом? Что произойдёт, если брошу? Если отдам, сразу придет „Не запоминающийся“. Он сейчас точно тут! Я знаю, вы тут! Вы ведь сейчас тут где-то! Пожалуйста, намекните хоть, что произойдёт, если брошу её в воду?… Не говорит. Почему я это решать должен? Он ведь мог промолчать… Вы ведь могли промолчать! Тогда я бы точно бросил её в воду! Зачем рассказали мне про беду⁈… Он не ответит. Боги не отвечают… Нужно самому думать. Зачем он надел на меня шляпу Аларда??? Это точно что-то значит! Кто он вообще такой? Маг. Бандит. Убийца… Нет. Он ведь работает на разведку Империи. В Гадране Алард говорил, что устроил нападение на торговый караван только из-за семьи торговцев… Точно! Он ведь говорил, что они мятежники или как-то так. Говорил, что благодаря отнятым у них посланиям удалось предотвратить взрыв чего-то на параде в честь Героя и поймать других мятежников! Он совершил зло. Он убил семью Ламбергов… Нет, Сатин он вроде отпустил… Стоп! Сейчас не о ней! Нельзя терять мысль! Алард совершил зло, убийство, предотвращая беду! На параде от взрыва ведь наверняка пострадало бы очень много народа! Толпа была, не протолкнуться… И „Не запоминающийся“ надел на меня шляпу Аларда! Будто я — это он… Или нет… Я должен поступить, как Алард… Он на это намекал? Вы на это намекали??? Если выполню ваше задание, то произойдёт беда, но меньшая, чем если не выполню? Вы поэтому были уверены, что я сделаю, как вы хотите???… Не ответит… Но он мог специально всё устроить, чтобы я так подумал. Это ведь может быть обман! Но нужно что-то решать… Надеюсь, вы не соврали и… И защитите меня от эльфов, если произойдёт что-то плохое…»

Решение было принято. Ладошка зверолюда качнулась, и серебряная застёжка в виде двух листьев, подобных распахнутым крыльям, сорвалась в полет, а через секунду раздался тихий всплеск. Знак богини быстро опустился на мелкое дно у самого берега. В этот момент спор богов разрешился, а ход истории мира свернул с намеченного пути.

Никто из присутствующих не успел среагировать на падение украшения в Воды пробуждения. Видевшие поступок мальчишки эльфы изумлённо стояли на месте, не понимая, зачем он это сделал. Медленно тянулись секунды. Одна, три, пять, десять… А затем изумрудное сияние в недрах озера постепенно угасло. Вместе с ним исчез и зеленоватый ореол над водой.

Послышались удивлённые шепотки со стороны десятка жрецов, а потом и первый гневный крик: — Он погубил Воды пробуждения!

— Ирбис, что ты сделал⁈ — заорал на него Эвалар, схватив парня за грудки, подтянув к себе и на десяток сантиметров приподняв над землёй.

— Я… Я… Я… Мне велели… Я спрашивал, спрашивал вашу богиню, но она не ответила! — скуля, попытался оправдаться юноша. Увы, эльфу уже не было дела до его невнятных слов. Отшвырнув от себя мальчишку, мгновением позже упавшего на спину и растянувшегося по земле, принц отдал приказ: — Убить… Он более не гость Богини.

Крича: — Не надо! Я посланник… — зверолюд стремглав вскочил на ноги, надеясь попытаться сбежать, но этого ему позволять никто не собирался. Пара следопытов быстро выхватили свои луки и без промедления выстрелили в юношу.

Едва успев сделать шаг в сторону леса, Ирбис ощутил толчок в грудь, и что-то проникло в его плоть. Секунда ему потребовалась на осознание увиденного: в груди торчала стрела с зелёным хвостовым оперением. Хватаясь за древко, холодея от ужаса, чувствуя собственную горячую кровь на пальцах, мальчишка жалобно посмотрел на убивавших его стрелков и увидел перед самым носом наконечник ещё одной стрелы, застывшей в воздухе.

— Ай-яй-яй… Картошечки вы мои, ну зачем же так с котёнком то? — раздался мгновенно забывающийся голос, принадлежавший возникшей возле парня фигуре в черном плаще с золотой вышивкой на плечах. Все эльфы застыли. Нет, они усердно дёргались, пытаясь пошевелиться, пытаясь что-то вымолвить, но не могли сдвинуться с места или открыть ртов.

— Молчите? Ну и ладно. Три картофелины, пора на грядку! — «Не запоминающийся» щёлкнул пальцами и пара следопытов вместе с принцем заорали от боли, вжимаемые в собственные тела. Трещали ломающиеся кости. Лопалась кожа. Брызнула кровь. Несчастная троица становилась мясными шарами, оставляя в останках собственной одежды и брони оказавшиеся лишними куски плоти.

— Прекрати! — потребовала возникшая в изумрудной вспышке богиня эльфов, махнув рукой в сторону жертв «Не запоминающегося». Сразу после её жеста тела начали приобретать прежнюю форму. Изувеченная плоть и кости восстанавливались. Пролитая кровь возвращалась в вены и артерии.

— Я в своем праве. Они напали на моего безвредного посланника! Они теперь мои,