class="sup">реп и общественногог (в отличие от личной ответственности отца"), может привести к осуждению превращения семейных?1 отношений в отношения объединения1, то есть в связь гражданской природы: « Телевидениееп противоречит самому духу семьи?. Главным стержнем здесь является уже не отец с его авторитетом, опытом, его желанием дать правильное воспитание, а бездушный и холодный1 ящик с картинкамит (кстати, всегда одними и теми жерепг). В таких “объединениях чужаков”г одной семьиП, которые нам уготовило будущее, нет ничего обязывающего».

КРИТИКА В АДРЕС РЫНОЧНОГО МИРА

Диспозитивы, люди и вещи рыночной природы практически не упоминаются в пособии, использованном нами для анализа патриархального мира. Это тем более странно, что речь идет о пособии для предприятий. Редкие отсылки к рыночному миру, встречающиеся время от времени, не являются чисто критическими. В данном контексте деньги — это необходимость; в них нуждаются. Однако смещение в сторону компромисса с рыночным миром сразу же становится предметом критики. В таком случае осуждается расширение сферы рынка, искажающего патриархальные отношения и установленные положения величия.

Автор пособия напоминает об ограниченности рыночных отношений. Деньгир должны быть вторичны по отношению к заслугам?. В этом мире нельзя все купить: «Им [детям] нужны карманные деньги11"", но нельзя тем не менее их приучать11 к тому, что деньги даются легксР. Нужно, чтобы они их заслужили11 или заработали1™1. Тогда они лучше осознают ценность денег и насколько сложно их заработать самим... Вместе с тем нельзя, чтобы у них складывалось впечатление, что все можно ку-питьр». Деньги разрушают отношения с близкими людьми. Дома, в семье не говорят о деньгах. Продажа семейного имущества (жилье, драгоценности, домашние животныё1 и так далее), которое по природе должно переходить по наследству или передаваться в качестве дара, потому что оно связано с патриархальным имением (Mauss, i960, р. 269), попросту непристойней.

Все нельзя купить

Патриархальная собственность, укоренная в прошлом, связанная с принадлежностью к роду, противостоит рыночной собственности, которая легко отчуждается.

Это противопоставление порождает море критики, направленной против ухудшения доверительных отношений, извращаемых корыстью. Оно вызывает беспокойство, охватывающее семейные, дружеские отношения или же хорошую атмосферу, обстановку на работе.

В хрематистике Аристотель четко различает два способа приобретения. «Необходимое искусство приобретения», сообразное «с природой», проявляется в присвоении благ для «домохозяйства», с тем чтобы обеспечить существование семейного очага путем «добывания средств к жизни», ведь «природа заботится о доставлении питания созданному ею существу». Напротив, искусство наживы, относящееся к области торговли и не имеющее отношения к домохозяйству, является «неестественным» и грозит граду беспорядками (Politique, I, 8—9). Имущество первого вида не может расширяться бесконечно: оно ограничено пределами «земельной собственности», «дома», в отличие от материальных благ второго вида, поиск которых движим «беспредельными вожделениями» (id., 1256 b, 30—38, 1258 а, 1). Если Аристотель осуждает ростовщичество как «противное природе», то это потому, что он рассматривает отношение между денежными знаками, которые были «созданы... ради меновой торговли» и, следовательно, относятся ко второму способу приобретения, с одной стороны, и процентами, с другой, как отношение между родителями и детьми, которых они породили по своему подобию (toxos по-гречески означает одновременно и ребенок, и маленький, и износ): «Как дети походят на своих родителей, так и проценты являются денежными знаками, происшедшими от денежных знаков». Иеремия Бентам иронично заметил по этому поводу, что Аристотелю не удалось, несмотря на все его усилия, увидеть в денежных знаках органы, порождающие себе подобных.

Современный диспозитив ссуды, несмотря на широкое распространение кредитных операций, по-прежнему содержит в себе это противоречие между домашней и рыночной собственностью, что хорошо видно на примере способов их оправдания. Первый вид собственности ориентирован на поддержание и извлечение доходов из достояния, ограниченного своими исходными размерами и поддерживаемого близкими, выступающими поручителями. Во втором случае, напротив, возможно расширение потребления за рамки бюджета благодаря гибким возможностям кредита в момент покупки (Wissler, 1989b).

КРИТИКА В АДРЕС НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО МИРА

В патриархальном мире действия великих людей и великих вещей порождают благодеяния. Именно на противопоставлении между родом, в котором укоренено доверие, и функциональной эффективностью основывается критика, принижающая значение научно-технических диспозитивов. Патриархальное лицо «передает блага так же, как блага были переданы ему», в зависимости от своего владений Объекты патриархальной природы — это наследственные блага, «запасы», предназначенные тому, что будет порождено. В «Политике» Аристотель приводит пример домашних и молочных животных: «Природа заботится о доставлении питания созданному ею существу; всякое такое существо получает свое питание как бы в наследство от того существа, которое произвело его на свет» (Aristote, 1962, р. 53, 65). В патримониальной модели управления природа завещается потомству как

Плохое качество стандартных продуктов

Недостаток мастерства дипломированных специалистов

Неуместный формализм

наследство, которое нужно уберечь от оппортуни-стских происков рыночных тенденций (Godard,

1989)-

Применение продуктивистских техник, контролирующих процесс порождения согласно функции производстве?", неизбежно вносит беспорядок в патриархальное порождение, являющееся залогом качества (Darre, 1986). Установки на «увеличение объемов», «увеличение производительности» (Dodier, 1989, р. 291) препятствуют тому, чтобы патриархальные отношения гарантировали качество того, что создано ресурсами этой природы.

В рассмотренном нами пособии мы не нашли примеров критики некомпетентности дипломированных специалистов в противоположность опыту тех, кто был обучен по ходу дела. Хвала в адрес мастера своего дела проявляется только в образе хорошего рабочего. Но проведенные ранее исследования (Boltanski, 1982) показали резкость такой критики на предприятиях, где ценятся ресурсы патриархальной природы, укорененные в привычкая?.

Оценка профессиональной компетенции, основывающаяся на формализованных критериях и стандартизированных процедурах, среди которых важную роль играют дипломы, имеет небольшой вес в патриархальном мире по сравнению с авторитетом, который проявляется в мастерском владении своим делом. Формы суждения также разнятся, как хорошо видно на примере собеседования при приеме на работу (Delamourd, 1988): «Если бы все, кто ищет работу, догадывались, что во многом о них судят по первому впечатлению, по манере одеваться и представляться, то они уделяли бы больше внимания своему внешнему виду и манере держаться».

Техник, находящийся во власти формальных методов; эксперт, ни на минуту не расстающийся с таблицами количественных данных; управле-

нец предприятия, досконально следующий письменным предписаниям, критикуются за их образ действий, искажающий патриархальное величие. Информация, регистрируемая в виде накопления статистических данных, основанная на доказательствах научно-технической природы, не годится для подкрепления патриархального суждения, которое основывается на опыте, хранимом в виде наглядных примеров и случаев. Цифрам, не имеющим значения, противопоставляется свидетельство, вес которого определяется памятью о показательных случаях. Напротив, с позиции научно-технического мира разоблачается недостаточная достоверность патриархальной информации и утверждается значимость «цифр, говорящих сами за себя»