жизни – горе всем нам, – со вздохом Джети покачал головой, а потом испытующе посмотрел на Паваха. – Твоя роль во всём этом мне пока не полностью понятна. Однако я действительно не думаю, что ты пожелаешь довести до конца начатое тобой в тот день. Твои союзники уже получили от тебя всё, что хотели. Полагаю, они чрезвычайно жалеют, что, сделав тебя живым символом, всё-таки не пресекли твою жизнь чуть раньше. А теперь, если допустить вашу встречу с ним… – он не закончил фразу, позволив собеседнику додумать самому.

– Ты действительно полагаешь, что это возможно, мудрейший? – неуверенно спросил Павах. – Что он… среди живых?

Джети снова неопределённо пожал плечами.

– Никто не видел его. Никому не удалось отыскать его до сих пор. Есть лишь смутные слухи да наветы, бередящие сердце нашего Императора.

В разуме воина вдруг вспыхнуло решение – единственно правильное и справедливое. Мысли понеслись песчаным вихрем, а сердце ожило давно забытым чувством готовности к бою. Боги давали ему шанс! Он ещё мог всё исправить!

Резко Павах опустился на одно колено и склонил голову.

– Если моя жизнь утекает к нему из-за Проклятия Ваэссира… если нить между нами крепнет… значит я – тот, кто может найти его. Я должен найти его!

– Ты – бессрочный гость Обители, Павах из рода Мерха, – напомнил Верховный Жрец.

– Я был и остаюсь пленником твоим, мудрейший, и Владыки, да будет он вечно жив, здоров и благополучен, – не поднимая головы, ответил воин. – Я не прошу о свободе. Я прошу лишь о возможности помочь ему… – голос Паваха сорвался, упав до едва слышного шёпота. – Умоляю тебя…

Джети тяжело вздохнул и коснулся его плеча.

– За стенами Обители твои союзники всё ещё считают, что живой ты слишком опасен.

– Меня пугает не смерть.

– Знаю. Я уже говорил: ты не трус, как тебя заставили думать… хотя сделано с тобой было очень многое. Но смелость, как и хороший доспех, не всегда может защитить.

Павах нашёл в себе силы встретиться взглядом со склонившимся над ним Верховным Жрецом. В глазах Таэху отражалось понимание, но не согласие.

– Я верю, что ты хочешь помочь наследнику, – мягко сказал Джети. – Но ты всё ещё защищаешь того, кому служишь, Павах из рода Мерха. Нельзя стоять двумя ногами на разных лодках, особенно когда проходишь речной порог… Ты можешь рассказать мне всё?

Мгновения потекли мучительно медленно. Горло воина точно засыпало сухим песком. Всё, что он сделал, всё, что пережил, – ради чего? Ради чего он предал и убил? Какая цель вела его? Мог ли он предать снова – предать ту, что и страшила его, и восхищала? Царица вела скрытую войну страшным, подчас неприемлемым оружием, и всё же цель её была понятна и близка – возвеличивание народа рэмеи над давним врагом. Она говорила, что, когда Ренэфа объявят полноправным наследником, когда он займёт трон, преступление перестанет быть таковым. Вот только Павах никогда не сумеет простить себя сам, а Анирет всегда будет ненавидеть его. Но стать предателем дважды было ему не по силам. И ведь цель, сама цель, была правильной… Если бы только всё не пошло так… ужасно…

Нет, он не мог рассказать. Да, он устал нести на своих плечах чужую смерть, устал бояться и искренне желал исправить страшную участь Хэфера. Но он всё ещё надеялся, что его деяния хоть в чём-то будут оправданы блестящим будущим Империи. Ренэф Эмхет должен был взойти на трон Таур-Дуат.

Джети, увидев невысказанный ответ в его глазах, печально покачал головой.

– Поговорим снова, когда ты будешь готов.

– Мудрейший, прошу…

– Нет, – тихо, но твёрдо ответил Верховный Жрец. – Поднимись. Я отдал распоряжения, чтобы для тебя кое-что подготовили. Отправляйся в библиотеку храма. Источников о Проклятии Ваэссира немного, но тебе стоит с ними ознакомиться как следует. А также, – Джети с необычной силой сжал плечо замешкавшегося Паваха, заставляя воина подняться с колен, – я хочу, чтобы ты изучил кое-что о культе Владыки Первородного Пламени.

Бывший телохранитель изумлённо уставился на Таэху, не найдя, что ответить. Быть допущенными в хранилище знаний Обители Таэху мечтали многие, но столь высочайшая честь оказывалась единицам. Говорили, что в Обители хранилась даже сокрытая история Таур-Дуат. Например, сведения о культе Сатеха. Ныне он находился в Империи под запретом, и письменные источники о нём изымались, однако Таэху хранили всё. О том, кого называли Колдун, кто владел силой фэйри и, как оказалось, силой Владыки Каэмит, Павах спрашивать не решился. Он лишь мстительно надеялся, что верные Владыки отыскали чародея и допросили. И хотя воин не смел расспрашивать ни о своей семье, которая едва ли даже попыталась узнать о его судьбе, ни о вестях из столицы, один вопрос он не мог не задать.

– Позволь просить тебя лишь об одной милости, мудрейший Таэху, – поклонившись произнёс он с глубоким почтением.

– Говори.

– Скажи, что с дочерью Владык? – Павах усилием заставил свой голос не выдавать эмоций. – Всё ли хорошо у госпожи царевны?

Джети прищурился, словно читал что-то внутри него, а потом вдруг чуть улыбнулся. В этот момент воину захотелось провалиться к хайту, но он сумел не опустить взгляд и дождался ответа.

– Да, с ней всё хорошо. Наша царевна под надёжной защитой далеко от столицы.

«И уже не вспоминает обо мне, должно быть…» – подумал Павах со смесью горечи и облегчения и поклонился:

– Благодарю тебя, мудрейший.

– Теперь иди. Я надеюсь, что следующий наш разговор состоится скоро.

⁂

Опустившись на колени, Колдун разрыл песок, потом, сдвинув ткань, защищавшую лицо, по-звериному принюхался. Он готов был поспорить: мёртвый царевич и его жрица проходили здесь и даже останавливались. Но след остыл. Он снова опоздал.

– Если Ты хочешь, чтобы я нашёл их – почему не выведешь меня прямо к нему? – со вздохом поинтересовался он у ближайшего бархана.

Пустыня в ответ только дохнула ему в лицо тёплым ветром и рассмеялась гиеньими голосами откуда-то слева. В общем-то, иного ответа от своего Бога Колдун сейчас и не ожидал. Сатех уже дал ему всё, что нужно, указал, что следовало сделать. Из всех, кто искал наследника, можно было сколотить небольшое войско, но ничьи попытки пока не увенчались успехом. Боги словно и правда набросили пелену на чужие взоры. Даже Колдун чувствовал это, а ведь он лично уводил со следа некоторые отряды по воле Сатеха – притом и верные Императору, и верные царице. Воля Владыки Каэмит была вроде бы очевидна – получить то, что было Хэфером, – но исполнить её оказалось не так-то легко, несмотря на преимущества, которые чародей имел перед остальными. Надежда, что он успеет добраться до