— Я убью вас, — глухой голос Герарда и движение его руки к поясному ремню завораживали своей решительной безысходностью. — Прямо здесь.

Графиня ди Терзи вскочила с кресла, забегая за его спинку:

— Я пгосила вас не пегебивать меня!… Да, вы не ослышались. Я же сказала вам, что знаю всё. Знаю о вашем золотом гуднике, догогой Гегагд… — Перевела дух. — Откуда? Вы недооцениваете шпионов его величества. Вам должно быть известно, что я пгиближена ко двогу и военный советник коголя — мой любовник. Вы даже не догадываетесь, сколько всего интегесного можно узнать после пгиятного вгемяпгепговождения! Если уметь слушать и задавать пгавильные вопгосы. Да, сейчас он ждёт от меня подтвегждения поступивших сведений. И от того, что будет в записке, зависит не только ваша жизнь, но и жизнь членов вашей семьи. — Заметив, что его сиятельство внимательно её слушает, воодушевилась, не давая ему передышки. — Если вы окажетесь глупы настолько, чтобы пгедпочесть смегть, то я сделаю всё, чтобы вы умегли последним и не так быстго, как вы этого захотите. Вы будете долго мучиться от сознания того, что виновны в смегти вашего кгасавца-сына, его жены, бгата с его детьми и, наконец, вашей возлюбленной. — В подтверждение своих намерений и правдивости сказанного, медленно утвердительно кивнула. — Голуби… Почтовые голуби готовы вылететь без промедления. Дониза сидит с ними у откгытого окна. От того, кто войдёт в покои, зависит, улетят птицы или нет. — Наклонила голову, дивясь выдержке мужчины. Ах, как бы она хотела видеть его рядом с собой! Поёжилась от воспоминания о тех головокружительных эмоциях, которые вызвали в ней его сильное мускулистое тело и тяжёлое надрывное дыхание в момент его гнева. Находясь между жизнью и смертью, балансируя над пропастью забвения, она испытала всплеск всепоглощающего удовольствия, сродни тому, как пышущее жаром лоно принимает в себя всю неукротимую ускоряющуюся мощь толчков любовника, как сладкий спазм скручивает нутро, заставляя сжиматься всё плотнее и плотнее… там… Когда последний сокрушительный толчок вызывает маленькую смерть, унося на небеса… — И ещё. — Незаметно облизала пересохшие губы. — Есть не́что, о чём не знает никто кгоме меня. Это на тот случай, если с голубями или со мной случится что-то непгедвиденное. Сведения в любом случае дойдут до нужного человека.

Наташа стояла не двигаясь. Слова женщины впитывались в сознание, выстраивая логическую цепочку последовательности событий. Графиня шантажирует его? Птицы улетели во время задымления комнаты. Почтарей нет! А если она права и голуби вернулись? Или просто не вылетели, а забились куда-нибудь и потом были найдены? И это «не́что»? Связной?

Мисулла продолжала:

— Не всё так печально, ггаф. У меня к вам пгедложение. Вы бегёте в жёны мою дочь и мы с вами пгодолжаем начатое вами пгоизводство. Я помогу вам наладить сбыт золотого песка. У меня есть нужные связи. Мы станем богаты. Баснословно!

Его сиятельство рассмеялся:

— Вы заблуждаетесь. Ваши шпионы ничего не стоят.

— Милый ггаф, — женщина вздохнула, — дайте мне кагту и я вам покажу место, где находится ваш гудник.

Герард так и сделал. Простенькая карта графства лежала на столе уже несколько дней. Он планировал раскорчёвку участка земли близ реки. Неторопливо сдёрнул её со стола, подсовывая под нос графине. Та, уложив её на спинку кресла, не рискуя покинуть сомнительное убежище, всматривалась в начертанное и, увидев нужное место, уверенно ткнула пальчиком.

— Кто? — господин, вырвав карту из рук шантажистки, уже не сомневался в серьёзности происходящего.

— Его уже нет в живых.

— Вы хотите обмануть короля?

— Но вам же удавалось это делать в течение длительного вгемени. Если всё сделать пгавильно — никто ничего не узнает. Могу пгедположить, что вы пгедпочтёте запегеться в замке, и готовиться к осаде. Но насколько может быть длительной осада по пгиказу коголя? Так или иначе — вам всем конец. Думайте, догогой мой. Вам выпала гедкая возможность стать одним из богатейших и влиятельнейших людей Гегмании. Я помогу вам достигнуть небывалых высот власти! У вас есть выбог — жизнь или смегть. Я надеюсь на ваше благогазумие. И ещё… Моя дочь вам понгавится на ложе. Вы очень ского забудете о бедной пфальцггафине.

Мисулла вышла из-за кресла, отряхивая платье и расправляя складки на подоле.

Граф же подошёл ней и, неожиданно развернув к себе спиной, рванул за плечи, захватывая предплечьем горло женщины, сдавливая его. Она уцепилась в его локоть, шипя ругательства. Мужчина сквозь зубы процедил:

— Я знаю, как поступлю, но вы живите и бойтесь того, что с вами может произойти в любой момент, — оттолкнул её от себя.

Графиня ди Терзи вышла за дверь, а Герард, сжав голову, застонал, падая в кресло. Для него всё рухнуло в один миг. Перед глазами проносились видения: вот он целует свою любимую, свою Птаху, её руки, обнажённые плечи, вкус её губ, стоны, смех. Всё превратилось в прах. Так песок просачивается сквозь пальцы, ничего не оставляя взамен. Только пустота, чёрная, ноющая обжигающей болью, расползающаяся по телу, обездвиживая. Что ж, он сам во всём виноват. Он всё разрушил сам. Алчность взяла в плен душу. А ведь мог сделать подношение монарху, да ещё при этом остаться в почёте и уважении. Теперь об этом думать поздно. А счастье было так близко.

Наташа, качнувшись в сторону, расслабляя задеревеневшие мышцы, на негнущихся ногах поплелась к своей комнате. В первом же проходе, едва не скатившись с узкой лестницы, вышла в ближайшие пустые гостевые покои и прошла в коридор второго этажа, сворачивая к себе.

Сняв испачканное платье и обмывшись, переоделась, усаживаясь на скамью у окна. У неё даже не было сомнений в том, как ей следует поступить. От осознания этого становилось больно. А слёз не было. Чувства сковало словно льдом, выморозив влагу на глазах. Она не услышала, как открылась дверь и только когда напротив неё на скамью опустилась человеческая фигура, подняла невидящие глаза. Не удивилась, увидев гостью, которая прищурившись, изучающим взглядом скользила по её лицу:

— Я пришла поговогить с вами.

Девушка молчала, отстранённо всматриваясь в неё. Возрастные морщинки уже прописались на её лике. Бледная нездоровая кожа, выдающийся нос, носогубные складки, холодные бездушные глаза. Россыпь рубинов на груди, как капли застывшей крови. Розовые следы мужских пальцев на шее.

— Говорите, — прозвучало спокойно, невыразительно.

— Я знаю, что пгоизошло между вами и ггафом сегодня ночью, — замолкла, ожидая реакции на свои слова. Никакой! — Но дело не в этом. Ему нужно сделать выбог между благополучием его семьи и вами. Если он возьмёт в жёны вас, а он после случившегося так и поступит, то очень ского поймёт, что совегшил ошибку. Смегтельную ошибку… Вас проклянут… Вслед вам будут лететь камни…

— Вам нет необходимости продолжать… — Наташа хотела избавиться от визитёрши. — Успокойтесь. — Иронично улыбнувшись, посмотрела в глаза женщины. — Я не люблю этого мужчину и он мне не нужен. Ошибку совершила я, и завтра утром уеду в поместье пфальцграфа фон Россена. Уходите, я всё сказала.