— Вижу, прибыло подкрепление, — сказал он, глядя на приближающийся отряд Вадима. — Очень вовремя.

— Да, — кивнул Рюрик. — Мы готовим вылазку, чтобы поддержать их атаку. Хочешь присоединиться?

Виктор усмехнулся с каким-то мрачным весельем:

— Разве я когда-нибудь пропускал хорошую битву?

Рюрик ответил такой же усмешкой. В такие моменты он особенно остро чувствовал связь со своим наставником, этим странным, вечным воином, который научил его всему, что он знал о войне и власти.

— Тогда готовься, — сказал он. — Как только Вадим атакует их с тыла, мы выходим. И на этот раз мы не просто отбиваем штурм — мы переломим ход осады.

Виктор кивнул, его голубые глаза странно блеснули в утреннем свете:

— Это будет хороший день для нас и плохой для свеев.

Они спустились со стены и направились к воротам, где уже собирался отряд для вылазки. Лучшие воины, ещё сохранившие силы после дней осады, молча проверяли оружие и доспехи, готовясь к решающему бою.

Рюрик встал перед ними:

— Сегодня мы не просто защищаемся — мы наступаем. Вадим ведёт подкрепление и ударит врагу в спину, а мы встретим их лицом к лицу. — Он поднял меч. — За Ладогу! За нашу землю!

— За Ладогу! — ответили воины, поднимая оружие.

Рюрик повернулся к Виктору:

— Ты всегда говорил, что момент, когда осаждающие сами оказываются в окружении — это поворотный момент любой осады.

— И сегодня мы увидим, как это работает на практике, — кивнул Виктор.

Они встали у ворот, наблюдая через узкие смотровые щели за происходящим снаружи. Свеи всё ещё были сосредоточены на штурме, не подозревая о приближающейся опасности с тыла.

И тут, наконец, раздался боевой клич Вадима, и его отряд обрушился на тылы свеев как снежная лавина на горные деревни. Внезапность атаки привела к замешательству в рядах осаждающих.

— Сейчас! — скомандовал Рюрик, и ворота крепости распахнулись.

Отряд защитников во главе с князем и его бессмертным наставником хлынул наружу, обрушиваясь на растерянных свеев, зажатых между двух огней. Рюрик сражался с холодной яростью, меч в его руке казался продолжением его воли, находя бреши в обороне противника, разя без промаха.

Рядом с ним бился Виктор, и на мгновение, в пылу сражения, Рюрику показалось, что он видит нечто странное — словно время вокруг его наставника замедлялось, позволяя ему двигаться быстрее всех остальных. Возможно, это была лишь игра воображения, усталость многодневной осады, но факт оставался фактом — никто не мог сравниться с Виктором в бою.

Свеи, зажатые между отрядом Вадима и вылазкой из крепости, начали дрогнуть. Сначала отдельные воины, потом целые группы начали отступать, бросая оружие и щиты, стремясь лишь спастись от неминуемой гибели.

— Не преследовать слишком далеко! — крикнул Рюрик, видя, как некоторые из его воинов, воодушевлённые успехом, готовы были броситься за убегающим врагом. — Держим строй!

Это была не просто победа, а переломный момент всей осады. Свеи потеряли слишком много воинов, их боевой дух был сломлен, а с появлением свежего подкрепления шансы взять крепость штурмом становились призрачными.

Когда последние из атакующих скрылись в лесу, Рюрик позволил своим людям поднять победный клич. Затем он повернулся к подошедшему Вадиму:

— Ты пришёл вовремя, друг мой.

Вадим, суровый словен с шрамом через всё лицо, коротко кивнул:

— Мы двигались без остановок, как только получили твоё послание. Новгород не оставит Ладогу в беде.