Он обвёл взглядом собравшихся:

— Мы выстояли вместе — варяги и словене, весь и чудь. Каждый внёс свою лепту в эту победу. И так будет всегда в нашей земле — не важно, откуда ты родом, важно лишь то, что ты готов отдать для общего блага.

Эти слова вызвали новую волну приветственных криков. Хельга заметила, как многие из местных жителей, ещё недавно настороженно относившихся к "чужеземцам-варягам", теперь кричали громче всех, приветствуя своего князя.

Когда первые восторги улеглись, Рюрик начал отдавать распоряжения — о размещении раненых, о допросе пленных, о восстановлении разрушенных во время осады зданий. Все немедленно разошлись по своим делам — работы было много, и начинать нужно было немедленно.

Хельга направилась в лазарет, где уже начали размещать раненых. Её умения, полученные от матери-знахарки, сейчас были нужнее всего. Но по пути её остановил Виктор.

— Он искал тебя глазами, — тихо сказал бессмертный, кивая в сторону Рюрика, занятого разговором с военачальниками. — Всё время, пока мы возвращались.

Хельга почувствовала, как краска приливает к щекам:

— У него сейчас много забот...

— Да, — согласился Виктор, — но даже посреди них он думает о тебе. Знаешь, я прожил много жизней и видел много правителей. Некоторые были великими воинами, другие — мудрыми законодателями. Но лучшими были те, кто не забывал о простой человеческой любви даже на вершине власти.

Он посмотрел на неё с неожиданной мягкостью:

— Он нуждается в тебе, Хельга. Не только как в умной советнице или искусной лекарке. Но как в той, кто напоминает ему, ради чего стоит строить государство.

С этими словами Виктор оставил её, отправившись помогать с ранеными. Хельга стояла, обдумывая его слова, когда почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, она увидела Рюрика, смотрящего на неё через весь двор. Освободившись от военачальников, он теперь направлялся к ней уверенной походкой человека, точно знающего, чего он хочет.

— Ты цела? — были его первые слова, когда он подошёл к ней. — Во время штурма... у ворот... это было опасно.

— Я в порядке, — ответила она, удивлённая его беспокойством. — Это ты был в настоящей опасности, отправляясь на ночную атаку.

Рюрик покачал головой:

— Со мной был Виктор. Рядом с ним... — он замолчал, словно не зная, как объяснить. — Рядом с ним смерть отступает.

— Я знаю, — тихо сказала Хельга. — Я видела, как быстро заживают его раны. Слышала, как он говорит о вещах, случившихся столетия назад, так, словно был там.

Рюрик пристально посмотрел на неё:

— И это не пугает тебя? Не заставляет отвернуться от нас обоих?

Хельга задумалась на мгновение, затем решительно покачала головой:

— Нет. Мир полон тайн и чудес. Моя мать общалась с духами леса и воды, мой отец видел чудеса дальних земель. Почему бы не поверить, что кто-то может жить дольше обычного?

Рюрик улыбнулся с видимым облегчением:

— Я боялся, что эта тайна... оттолкнёт тебя. Виктор — мой учитель, мой наставник. Больше, чем отец. Если бы тебя испугала его природа...

— Меня не так легко испугать, — прервала его Хельга с лёгкой улыбкой. — Я дочь варяга и весинки, выросшая между двух миров. Мне знакомы и северные саги, и лесные предания. И я знаю, что самое страшное чудовище — это не бессмертный воин, а обычный человек с жестоким сердцем.

Рюрик смотрел на неё с возрастающим восхищением:

— Когда я вёл своих воинов сегодня ночью, — тихо сказал он, — я думал не только о крепости, о державе, о победе. Я думал о тебе.