– А если я хочу абсолютной власти на материке? – громковопросил Сварог. Рошаль рядом с ним едва слышно хмыкнул. – Хочу, чтобыновая история Граматара началась с короля Сварога Первого, которому быповиновались все народы новой земли? По силам вам такое?

Шум на скамьях возрастал. Но ведь надо же было запроситьчто-то этакое. Чтоб не смельчить и не переборщить… И правды не сказать.

– Это нам по силам, – с жесткой серьезностью сказалмастер Вало, поднимая руку и тем самым успокаивая зал. – Мы можемобеспечить вам механизм влияния на тех правителей, что подчинят себепереселившиеся народы. А подчинив, в свою очередь, правителей, вы уж самидальше решите – взбираться вам на большой трон под овации толпы или править,оставаясь в тени. Последнее не так уж худо, смею вас уверить… Впрочем, потомвыберете сами, что лучше… Итак, ваши слова следует понимать как согласиевзяться за задание?

– Мне поверить вам на слово? – Сварог изобразил вполнеестественный скепсис.

– А вы хотите письменного договора? Уверяю, его сила менеедейственна, чем мое слово, данное в присутствии Совета.

– Хорошо, тогда меня устроит ваше слово дворянина.

– У нас нет дворян, мастер Сварог, у нас все равны, – соттенком укоризны, но при этом иронически кривя кончики губ, поправил мастерВало.

– Ах да, я все время забываю… Тогда – слово дамурга и словочлена Совета.

– Я даю вам это слово. – Вало отвернулся от Сварога,обвел взглядом притихший зал. – Почтенный Совет! Перед вами человек,который может приблизить нас к Цели. Во имя Цели мы готовы на многое, мы готовыотступить от догм и условностей, мы согласны нарушить давний устав нашей жизни.Потому что Цель… (Сварог подумал, что Вало скажет: «оправдывает средства»)…превыше всего. Теперь подумайте о варгах. Почему никто из вас сегодня невспомнил о них? Неужели нас перестали волновать их назойливые потуги внестираскол в Совет, во все сообщество Островов? Учтите, они тоже знают о Ключе, ито, что их путеводной звездой не является Цель, еще не значит, будто ониотказались от коварных планов везде и всегда вставать нам поперек дороги…

– Варги слишком глупы и неорганизованны, чтобы причинить намсерьезный вред, так что толку говорить о них? Мы ж не вспоминаем, собираясь вОкеан, о волнах или акулах. Каждый из нас в юности был уверен, что способенизменить мир к лучшему, что старики заблуждаются. С годами это пройдет.

Сварог узнал голос оратора, который утверждал, будтосказочки про Ключ распускаются последователями какой-то «черной величины».

– С годами! А разве кто-то может поручиться, что варги ужене заполучили некое средство, открывающее им доступ к Ключу? – Валоудостоил оппонента лишь легкого поворота головы в его сторону.

«Еще и варги какие-то, – с тоской констатировалСварог. – Расплодилось вас…»

– Кто-нибудь из нас может поручиться, что они не доберутсядо Ключа раньше? А Ключ-то один. Значит, и обладатель может быть только один. Иэтим обладателем должны стать мы… Я обращаюсь к почтенному Совету и кпредседателю с просьбой выразить вашу волю. Согласен ли Совет с моимпредложением оставить объект номер триста сорок шесть в живых и привлечь его кмиссии извлечения Ключа на обговоренных с ним условиях?

Председатель, на которого выжидающе смотрел Вало, не безтруда, с явной неохотой поднял себя с диванчика и дребезжащим старческимтенорком слово в слово повторил последнюю фразу мастера Вало. Потом соблегчением плюхнулся обратно.

После чего состоялось голосование с местным уклоном.Оказалось, что дамурги выражают согласие, снимая и укладывая на колени своинакидки цвета старого золота. Несогласие – оставляя накидки на плечах.Голосовали только за или против, хитрой и трусливой позиции «воздержался» непредусматривалось. Надо ли говорить, что Совет единодушно, как на пленумахкомпартии, проголосовал за предложение мастера Вало?

– Теперь нам предстоит избрать дамурга, члена Совета, ктовзял бы на себя ответственность за подготовку и исход миссии, – словно бызагодя зная о результатах голосования, сказал Вало. – Если Совет доверитэту работу мне, почту за честь. Но, может быть, кто-то другой, более достойный,сойдет вниз и назовет себя?

Наиглавнейшее слово – ответственность. Вало даже выговорилего вкусно, с удовольствием, понимая, как оно пугает владельцев золотыхнакидок.

Более достойных не нашлось. Да и не сказать, чтобы ихособенно искали. Процедура голосования повторилась с прежним результатом.

– Польщен и тронут, – сказал Вало, сходя с «арены» ижестом приглашая Сварога со товарищи следовать за ним. – С позволенияпочтенного Совета, я не стану откладывать дело, которое так важно для всехдамургов. Счет идет уже даже не на недели – на дни… Прошу разрешенияоткланяться.

«Лихо, как говаривали в иных местах, „развел“ их Вало. Вотчто значит удобренная почва, засевай ее чем хошь», – думал Сварог,двигаясь за Вало к выходу из Купола.

– Ох уж мне эти формальности. Одна необходимость выслушиватьвсе эти бредни чего стоит… – зло бросил мастер Вало, сразу проходя к плетеному«бюро», на полочках которого стояли ряды одинаковых сосудов, похожих навысушенные тыквы и отличающиеся друг от друга лишь цветом пробок. Вало взял спробкой ярко-красной, наполнил стакан пенистой жидкостью.

Они довольно скоро оказались в этом помещении: покинув зал,сделали каких-то пять шагов и свернули в узкий, по двое не пройдешь,коридорчик. У двери, которой заканчивался коридор, их встретил слуга, но, вотличие от ранее виденных, у этого в глазах не темнела стоячей водой рабскаяпокорность. Взгляд этого был умным и внимательным… жестким и острым, какхирургический скальпель. На слугу он походил, пожалуй, только лиловой формойодежды, а в остальном – на верного и натасканного сторожевого пса.

Дверь свернулась на манер соломенных штор, пропуская их, какдогадался Сварог, в рабочий кабинет мастера Вало… Что ж, кабинет был обставленв предельно аскетическом стиле. Только самое необходимое – в число чего входилисосуды с богатым ассортиментом неких жидкостей и некий предмет, не древний,гикорат Сварога на него не среагировал, но тоже из разряда странных: размером спень вековой сосны розовая раковина, внутренность которой была словно бы залитазеркалом.

– Хотите пить – подходите, берите. – Вало провел ногтемпо сосудам. – У меня без затей и церемоний… Без этих там – «почтенныйСовет», «соблаговолите выслушать», «Ваша Мудрость»! – неожиданно рявкнулон. – А изо рта этой Мудрости, простите за натурализм, воняет, как изотхожего места…

Вало теперь и говорил по-другому, да и весь его вид уженичуть не соответствовал внешности доброго диснеевского гнома. В еговзгляд словно бы плеснули ковш олова.

– Это я так, – он махнул рукой, – пар выпускаю,как говорят у вас на броненосцах. Времени жалко. Не скрою, меня всецелоустраивает такой Совет. Самодовольный, недалекий, управляемый. Более того, я делалэтот Совет под себя. На что ушел не один год.