Джейн Марпл обычно просматривала свою вторую газету послеполудня. Каждое утро ей доставляли две газеты. Первую мисс Марпл проглядывала,потягивая утренний чай, если, конечно, ее доставляли вовремя. Мальчик,разносивший газеты, явно был не в ладах со временем. Частенько также появлялсяновый мальчик, заменяющий первого. Каждый из них имел собственное представлениекасательно маршрута, по которому они развозили газеты. Возможно, они хотелиразнообразия. Те, кто привык просматривать газету пораньше, чтобы узнать самыесмачные новости, прежде чем отправиться на работу автобусом, поездом иливоспользоваться другим современным средством передвижения, раздражались, еслидоставка запаздывала. Между тем пожилые дамы, обитающие в Сент-Мэри-Мид,предпочитали разворачивать газету за завтраком.

В этот день мисс Марпл уже успела прочесть первую страницу инесколько других статей ежедневной газеты, которые она иронично окрестила«всякой всячиной», поскольку нынешний владелец «Дейли ньюсгивер», кнеудовольствию самой пожилой леди и ее приятельниц, печатал теперь заметки омужских портных, дамских туалетах, конкурсах для детей, истории о разбитыхдевичьих сердцах и жалобные письма женщин. А важные новости он запихивал кудаугодно, только не на первую страницу, – как правило, туда, где ихневозможно было найти. Мисс Марпл, будучи старомодной, желала, чтобы газетысоответствовали своему предназначению и сообщали настоящие новости.

После полудня, покончив с ленчем и подремав минут двадцать вспециально предназначенном для ее ревматической спины высоком кресле, миссМарпл развернула «Таймс», чтобы не спеша прочитать ее. Нет, и «Таймс» теперьуже не та, что прежде. Более всего раздражало то, что в ней ничего не найти. Аведь как было раньше: просматриваешь газету, начиная с первой страницы и зная,где искать нужные сведения и статьи по интересующим тебя вопросам. Вместо этогов традиционном расположении материалов «Таймс» появились какие-то нелепыеперебивки текста. Ни с того ни с сего две страницы были посвящены путешествиюпо Капри (к тому же с иллюстрациями!), а спортивная рубрика заняла болеезначительное место, чем раньше. Судебная хроника и некрологи остались почти безизменений. Рождения, браки и смерти, некогда более всего привлекавшие вниманиемисс Марпл прежде всего потому, что занимали самое заметное место, перекочевалив другой раздел газеты, хотя последнее время пожилая леди все чаще сталанаходить их на последней странице.

Прежде всего мисс Марпл занялась главными новостями напервой странице, но не задержалась на них, ибо все это уже прочитала утром и ктому же в лучшем изложении. Она просмотрела рубрики с перечнем материалов:статьи, комментарии, наука, спорт. Потом по привычке перевернула страницу ибыстро пробежала глазами рождения, браки и кончины, после чего решила заглянутьтуда, где печатались письма читателей, – там мисс Марпл всегдаобнаруживала что-нибудь занимательное. Отсюда она перешла к судебной хронике,рядом с которой помещались также сведения об аукционах. На этой же страницечасто встречались научные статьи, но мисс Марпл не собиралась их читать, ибоони редко были доступны ей.

Просматривая, как обычно, сообщения о рождениях, браках икончинах, мисс Марпл уже не в первый раз подумала: «Право же, очень грустносознавать, но всех теперь в основном интересуют лишь кончины!»

Дети по-прежнему появляются на свет, но имена их родителейвряд ли ей знакомы. Вот если бы рядом с именами новорожденных значились именаих бабушек, то, возможно, она и узнала бы кого-то, к своей радости. И тогда,пожалуй, подумала бы: «Поразительно: у Мэри Прендергаст уже третья внучка!»

Мисс Марпл быстро и не слишком внимательно пробежала глазамиколонку «Браки», поскольку дочери и сыновья ее старых друзей давным-давно ужепоженились и повыходили замуж. Колонка «Кончины» занимала ее куда больше, ибоона желала удостовериться, что не пропустила какое-нибудь знакомое имя.Аллоуэй, Ангопастро, Арден, Бартон, Бедшоу, Бергоуайзер... (Господи, какая жестранная немецкая фамилия. Кажется, он недавно приехал из Лидса!) Карпентер,Кэмпердаун, Клегг. Клегг? Уж не та ли Клегг, которую она знала? Нет, та какбудто была Джанет Клегг. Откуда-то из Йоркшира. Макдональд, Маккензи...Николсон. Николсон? Нет, конечно, это не тот Николсон, с которым она былазнакома. Огг, Ормерод... Мисс Марпл подумала, что это, должно быть, одна изтетушек. Да, наверное. Линда Ормерод. Нет, она не знала ее. Квонтрил? Боже, даэто же, вероятно, Элизабет Квонтрил! Восемьдесят пять лет. Ну разумеется! Аона-то полагала, что Элизабет Квонтрил давно уже умерла. Удивительно: прожилатак долго, а ведь всегда была такой хрупкой. Никто не ожидал, что она столькопротянет. Рейс, Рэдли, Рэфьел. Рэфьел? Что-то знакомое. Рэфьел. Бедфорд-парк,Мейдстоун, Бедфорд-парк, Мейдстоун. Нет, мисс Марпл никак не могла припомнитьэтот адрес. Просят не приносить цветов. Джейсон Рэфьел. Какое необычное имя!Видимо, она где-то слышала его. Росс-Перкинс. Пожалуй... нет, не то! Райленд?Эмили Райленд. Нет. Нет, мисс Марпл никогда не знала Эмили Райленд. Горячолюбимая мужем и детьми. Что ж, очень мило или очень грустно – как для кого.

Пожилая леди равнодушно взглянула на кроссворд и отложилагазету, недоумевая, почему ей так мучительно знакомо имя Рэфьел.

«Ничего, потом вспомню, – сказала себе мисс Марпл,хорошо зная по опыту, какова память у пожилых людей. – Это всплывет.Ничуть не сомневаюсь».

Она посмотрела из окна в сад, потом отвела взгляд, пытаясьвыбросить его из головы. Этот сад уже много лет доставлял ей большую радость,но стоил немалых трудов. Теперь врачи запретили мисс Марпл работать в саду. Онапопыталась было воспротивиться этому, но в конце концов решила поступить так,как ей советуют. Мисс Марпл пристроила кресло так, чтобы не видеть сада, покаона твердо и четко не поймет, что именно ей там нужно. Вздохнув, она взяларабочую корзинку и извлекла оттуда шерстяную детскую кофточку. «Перед и спинкаготовы, так что теперь можно приниматься за рукава, – сказала себе миссМарпл. – Нудная работа – вязать два совершенно одинаковых рукава. Да,самая нудная! Однако эта розовая шерсть очень приятного оттенка. Розоваяшерсть. Так, с чем же это у меня ассоциируется? Да, да... с фамилией,которую я только что прочитала в газете. Розовая шерсть. Синее море. Карибскоеморе. Песчаный пляж. Яркое солнце. Я сижу с вязаньем, и тут... конечно, мистерРэфьел! Я тогда совершила вояж на Карибы. Остров Сент-Оноре. Это устроил мнемой племянник Реймонд». Мисс Марпл вспомнила Джоан, жену Реймонда.

«Только не впутывайтесь ни в какие расследования убийств,тетя Джейн, – напутствовала ее Джоан. – Здоровья вам это неприбавит».

Что ж, ей совсем не хотелось впутываться в расследование, новсе же это случилось. Вот так-то. А все из-за отставного майора со стекляннымглазом, который уговорил ее выслушать несколько очень длинных и утомительных историй.Бедный майор... как же его звали?.. Мисс Марпл напрочь забыла это имя... МистерРэфьел и его секретарша, миссис... миссис Уолтере, да, Эстер Уолтере, и егомассажист Джексон. Вот и вспомнила! Так-так! Бедный мистер Рэфьел. Итак, мистерРэфьел умер. Впрочем, он полагал, что это случится гораздо раньше. Именно такмистер Рэфьел сказал ей. Однако он протянул значительно дольше, чем пророчиливрачи. Да, этот человек был сильным, волевым и к тому же весьма богатым.