помню я всё. Я – патрульный стражи, между прочим. Без пяти минут следователь.

– Ну тогда, Шерлок, купи ещё мыла, а то у нас кончилось.

– Мыло?

– Ну да, мыло.

– Варь, а знаешь, мне сегодня Агафья снилась.

– Какая ещё Агафья? – насторожилась Варя.

– Ну эта, Тимофевна.

– А…

– А к чему, никак не пойму. За тобой говорит, должок. И ведь уже не первый раз снится.

– Должок? – Варвара расхохоталась. – Я знаю, к чему она тебе снилась.

– К чему?

– А ты ей ещё месяц назад обещал шкаф передвинуть. Вот тебе и должок.

– Точно! – Семён ударил себя ладонью по лбу. – И ведь правда, шкаф! Как я забыл? Сейчас тогда доем да схожу к ней.

И Семён с удвоенной силой принялся уничтожать гренки.

Глава VI

– Здорово, Алёнка! – Димка бросил рюкзак под парту и хлопнулся на стул рядом с соседкой.

– Привет, – как-то непривычно тихо ответила девочка.

Димка уставился на неё. Алёнка-кнопка, маленькая, светловолосая, с большими карими глазами. Она всегда была загадочной. А сегодня – особенно.

– Ты чего такая? – спросил Димка.

– Сейчас увидишь, – ответила девочка и указала кивком головы на дверь.

Класс поднялся – вошла Маргарита Павловна, женщина неопределённого возраста в больших круглых очках и шерстяной шали. А за ней… за ней как-то строго, по-военному, вошёл Алёнкин папа – майор пограничной стражи Олег Васильевич Кошевой.

«Вот это да…» – только и подумал Димка.

– Садитесь. Коготков! Дима, ты чего рот раскрыл? Садись.

Димка сел и уставился на Алёнку. А та не сводила глаз со своих исчёрканных пастой рук – стеснялась.

– Ребята! – торжественно, будто на свадьбе, произнесла Маргарита Павловна. – Сегодня у нас особый гость. Это следователь пограничной стражи и по совместительству – Кошевая младшая вжала голову в плечи – Алёнин папа. Зовут его Олег Васильевич, поприветствуйте.

По классу разнеслось неровное «Здрасть». А майор вышел к доске, как будто сам был учеником, посмотрел на ребят и улыбнулся улыбкой дяди Стёпы, доброй, строгой, милиционерской:

– Здравствуйте, ребята, – сказал он. – Как вы думаете, что самое главное нужно знать школьнику об Иномирье?

«Что?», «Это круто!», «Я хочу быть ведьмой!» – раздались детские голоса. «Это опасно», – прошептала Алёнка, не поднимая головы.

– Самое главное, что вы должны знать сейчас об Иномирье – что оно опасно. Да-да! Это, конечно, круто, и ведьмой наверняка быть интересно, но для детей, да и для большинства взрослых, Иномирье – враг.

Дети притихли.

– Кто знает, когда у нас в России открылись первые порталы?

Димка потянул руку вверх – он знал. Но руку подняли ещё несколько человек, и Олег Васильевич спросил Одуванчикову.

Вера встала, оправила платье и громко отрапортовала:

– Первый портал открылся девятого мая две тысячи десятого года в городе Лесосибирске Красноярского края. Прямо во время парада в честь победы над фашистско-немецкими… – Одуванчикова споткнулась, – над немецко-фашистскими захватчиками.

– Во время парада… – протянул Олег Васильевич. – Кто знает, что было дальше? Ты, мальчик.

Поднялся Петров, он вовсе не хотел отвечать на вопрос, напротив, он сам хотел что-то спросить, но под пристальным взглядом майора не решился. Впрочем, отступать было уже некуда, а потому Петров рассказал всё, что знал:

– Из портала вылез волк.

– И слопал бабушку! – выкрикнул с галёрки Лёшка Пипеткин. Класс заржал, как стадо маленьких пони.

Олег Васильевич не засмеялся. «Может, майоры вообще не смеются?» – подумал Димка, продолжая тянуть руку.

– Коготков!

«Ну наконец-то!» Дима встал, расправил плечи. Он много раз слышал эту страшную историю от своего отца.

– Из портала вылез не волк, а волколак. И не съел он бабушку, а напал на пенсионерку. И ещё ранил четверых мужчин. Люди бросились бежать, в давке погибли ещё трое. Полицейские в волколака стреляли, конечно, но убить его пулями не смогли.

Димка замолчал. В классе царила тишина.

– А что было дальше? – тихо спросил Петров, щёки на его круглом лице тревожно замерли.

– А дальше было вот что, – ответил за Димку Олег Васильевич. – Волколак ушёл в портал. Растворился прямо посреди улицы. Людей убрали, движение перекрыли, поставили оцепление. Портал не могли закрыть две недели. Если показывался кто – сразу открывали огонь на поражение. Кто из вас знает, как его удалось закрыть?

– Я знаю, – Алёнка подняла руку.

– И я, – сказал Димка.

– Ведьма его закрыла, – крикнула Одуванчикова с места. – Ведьмой быть круто!

– Всё верно, – похвалил майор. – Портал закрыла ведьма, вернее ведунья, откуда-то из тайги её староверы доставили. А потом… потом началось.

– Появился Институт, да? – спросила Одуванчикова.

– Да, девочка, как тебя зовут?

– Вера.

– Вера… – повторил Олег Васильевич, будто вспоминая это забытое слово. – Вопросы у вас есть?

Петров подскочил как ошпаренный, на этот раз он не собирался упускать момент:

– Олег Васильевич, а вы можете убить минотавра голыми руками?

Майор усмехнулся.

– Как тебя звать?

– Давид, – Петров шмыгнул конопатым носом.

Олег Васильевич хмыкнул:

– Понимаю твой интерес к чудовищам… Видишь ли, Давид, убить можно любое существо, даже то, которое больше тебя и сильнее. Нужно только знать, как и чем. В этом плане, благодаря Институту, мы хорошо осведомлены. Ну и физическая подготовка, конечно, у нас в пограничной страже на высоте.

Димка не смог сдержать гордой улыбки: майор, не прямо, конечно, но всё же хвалил его отца.

– Можно вопрос? – Лёшка с последней парты поднял руку.

– Конечно, – ответил Олег Васильевич.

– Скажите, пожалуйста, вот организация ваша называется «Пограничная стража», а сами вы, получается, как называетесь, стражники?

По классу прошёл весёлый шепоток. Майор тоже усмехнулся, но ответил серьёзно:

– Мы – стражи, так оно звучит солиднее. А вообще, наше ведомство до сих пор формально относится к миграционной службе.

– Как к миграционной? – изумился Димка. – Вы же… как полицейские, вроде?

– Верно, Дима. Мы как полицейские. У нас и следователи есть, и патрульные, и даже ведьма-криминалист в нашем участке работает, но… – Олег Васильевич развёл руки в стороны, – так уж вышло. Бюрократия, ничего не поделаешь.

– А что такое бюрократия? – спросила Одуванчикова. – Тоже ведьмовство какое-то?

– Ещё какое, – ответил Олег Васильевич. – Ещё какое.

И начался длинный рассказ о бюрократии, перемежаемый шутками и рассказами из жизни.

Некоторое время спустя Алёнка зевнула, ткнула Димку под локоть, и показала на тетрадь. На чистом листе в клетку аккуратным девчоночьим почерком была выведена надпись: «Верка дура!» Коготков младший взял в руку карандаш и задумался, чтобы такое умное написать в ответ, но увы…

Мир неожиданно вздрогнул от электрического звонка, и всё, что казалось до этого важным, в одно мгновение было перечёркнуто и забыто, потонуло в гомоне и суете начавшейся перемены.