– Привет, Витек! Слушай, мы без приглашения решили ктебе, ничего?

– Охренели, что ли? Какие приглашения?! За столдавайте, ужинать! Черт, сколько лет…

Глядя из окна на обнимающихся мужчин, Тоня поймала себя натом, что любуется Виктором. В нем чувствовалась порода. Двое пришедших быливыше, крепче, со светлыми волосами (а Тоне всегда нравились блондины), но нафоне смуглого Виктора они как-то… Терялись, что ли? Нет, не терялись, простосразу было видно, кто из них главный. «Интересно, а в детстве, когда они вседружили, тоже так было?» – подумала Тоня и пошла знакомиться.

Через час из дома были вытащены старые подстилки, и всеразвалились под яблонями, прихлебывая Тонин клюквенный морс. Виктор предложилвыпить за встречу, но братья, к удивлению Тони, дружно отказались. Викторпокачал головой, но уговаривать не стал.

Тоня с интересом приглядывалась к сыновьям тети Шуры. Сашкаи Колька нисколько не напоминали мать. И друг на друга они вроде походили, а вто же время были разными. Разговорчивый, улыбчивый Сашка постоянно откидывал солба светлые волосы и восторженно и немного недоверчиво смотрел на Виктора.Николай держался сдержанно, говорил немного и неохотно, и Тоня несколько разловила на себе его пристальные взгляды (гость смотрел очень серьезно, безулыбки). Поначалу она объяснила их обычным интересом к жене бывшего приятеля,но через некоторое время такое внимание начало ее раздражать. Улучив момент,когда Саша и Виктор увлеклись разговором, Тоня повернулась к Николаю и спокойновзглянула прямо на него. Тот смутился, немного покраснел и вклинился в беседу:

– Вы о ком, об Андрюхе, что ли?

– Да, я интересуюсь, может, кто из деревенских о немчто-нибудь знает? – обернулся к нему Виктор.

– Не думаю я, – покачал головой Сашка. – Еслиуж мать, которая с тетей Машей близко общалась, не знает, что с ними случилось,то остальные и подавно. Они же не деревенские, которые у всех на виду, агородские: ну, подумаешь, не приехали на очередной сезон, только и всего.

– Странно, что дом не продают. Кстати, Витька, а ты какузнал, что почтальонов-то продается? Мы вот и слыхом не слыхивали, а то, может,и сами бы купили! – улыбнулся Сашка.

– Но я ведь где работаю – в фирме строительной.

– И что с того?

– А то, что такие фирмы очень быстро узнают обо всехпредложениях на рынке жилья. Наша специализируется на коттеджах, которые вразличных подмосковных районах строятся, так что нам сам бог велел собиратьпредложения о продаже домов в деревнях. Ну а я как увидел, что в Калинове домпродают, так сразу собрался и поехал смотреть. Ну и купил, конечно.

– Понятно… – протянул Сашка.

Колька смотрел на Виктора немного недоверчиво, и Тоня егопонимала. Между прочим, ей Виктор сказал, что случайно узнал о продажепочтальонова дома от одного из приятелей, с которым столкнулся на улице. Тогдаона не стала уточнять, что за приятель, который знает о родной деревне Виктора,но сейчас задумалась. Ей стало очевидно, что никакими предложениями о продажедомов фирма Виктора не занимается, и она не понимала, зачем он говоритнеправду.

– Ладно, парни, что мы все обо мне да обо мне. Выдавайте рассказывайте, как у вас у самих дела! Только вот что, холодает уже,давайте-ка мы с вами костерок разведем.

Виктор встал и принес от дома несколько старых досок. ПокаТоня ставила чай, они развели небольшой костер и теперь все трое горячообсуждали что-то, стоя вокруг него. Тоня вынесла чайник и чашки, затем сделалабутерброды и только собиралась разложить все по тарелкам, как в кухню зашелНиколай.

– Тоня, давайте я вам помогу. А то вы все вокруг насхлопочете… – пробормотал он.

– Спасибо, – обрадовалась она, – выбутерброды выносите, а я пока варенье в вазочку переложу.

– Да не нужно никакого варенья, – грубоватоотозвался Николай. – Вы идите, посидите спокойно, а бутерброды я доделаю ивынесу.

Тоня удивленно взглянула на него и тут же поняла, что ей иправда не хочется ничего делать, а хочется сидеть под яблоневыми деревьями, уогня и смотреть на закат. Она кивнула и пошла в сад, закутавшись в шаль.

Искоса наблюдавший за ней Сашка решил, что мать права:Виктор оторвал себе настоящую красавицу, хоть и не по своему вкусу. Да и не поСашкиному, честно сказать, – слишком серьезная. Ни поговорить толком, нипошутить. Но фигура-то, фигура какая! Да, хороша бабенка.

Через час уже не обсуждали, кто чем занимается, а вспоминалистарых приятелей и знакомых.

– Завадские, представляешь, в Америку свалили! –Сашка поворошил палкой ветки в костре.

– Да ты что! Давно?

– Да года три уже будет, пожалуй… Все вместе, с детьмии собакой.

– А Графку помнишь? – вмешался Николай.

– Хм, помню придурка, как не помнить.

– Так он вообще спился, теперь ходит по деревне, застопку соглашается работать. Ну да работник-то из него тот еще!

– Уж точно! – согласился Сашка. – Что нисделает – переделывать надо. К матери подкатывался, она его куда подальшепослала. Теперь вроде у бабки Степаниды обосновался.

Виктор покачал головой и повернулся к жене:

– Тоня, вот к кому мы с тобой завтра зайдем. И вообщепо деревне прогуляемся. Не поверите, мужики: неделю как приехали, а деревни ещеи не видели.

– Ну, увидишь – удивишься. Половину домов приезжиеперекупили и виллы себе отгрохали.

– Да ладно, виллы! – покосился на братаНиколай. – Выдумываешь ты… Просто нормальные дома, добротные.

– Ага, ага… Ты те, которые с бассейном, что ли,называешь добротными? Нам бы такой добротный домик…

Виктор прищурился на костер. Да, и здесь многое поменялось.Обязательно нужно посмотреть! И с соседями познакомиться не мешает, Тонькаправильно предлагает.

– Слушай, совсем как в детстве сидим, – заметилСашка. – Раков не хватает. И картошки.

– Еще ребят почтальоновых и Андрюхи, – добавилНиколай.

Наступило молчание. Тоня хотела спросить про почтальоновыхребят, но тут калитка за яблонями заскрипела, и раздался громкий бас:

– Эй, можно к вам на огонек?

– Милости просим! – крикнул Виктор, поднимаясь.

Через несколько секунд на тропинке между яблонями показалсякрупный, толстый человек с черными кудрями.

– Разрешите представиться, – прогремел он, подходяближе, – Аркадий Леонидович, ваш сосед. Живу вон в доме, который стоит засоседним, заброшенным. Увидел свет в саду вашем и полагал, по своей наивности,что от костра, но теперь вижу, что ошибся. Сударыня, – поклонился онТоне, – ваша красота озаряет Калиново, как свет зари.