Я рванула на звук и, опередив всех, схватила противнуюдевчонку за локоть.

– Чего орешь?

Девушка застыла с выпученными глазами и начала тыкатьпальцем в сторону кабинки.

– Там, там, там…

Подлетевшая продавщица отдернула темно-синюю бархатнуюшторку и завопила в свою очередь:

– А-а-а!..

– А-а-а!.. – подхватили посетители, оказавшиеся внепосредственной близости от кабинок.

Я глянула внутрь кабинки и похолодела. На полу, скорчившись,лежала Полина, из-под ее тела разливалась темно-красная лужа.

– Милиция! – надрывалась продавщица. – Сюда, скорей,на помощь, человека убили…

Я стала медленно сползать по стене.

– Что случилось? – раздался знакомый голос.

Я вскинула голову и увидела, как из соседней кабинкивыбирается Поля.

– Ты? – вскрикнула я. – Но почему в этойпримерочной, ведь ты заходила сюда!

По дороге в Ложкино испугавшаяся донельзя Полина рассказала,что случилось. Между кабинками нет стенки, только занавеска. Не успела Полянатянуть понравившуюся кофточку, как из-за драпировки высунулась женщина ипопросила:

– Будьте так любезны, поменяйтесь со мной примерочной.

– Зачем? – удивилась Полина.

– Понимаете, у вас тут стоит трельяж, а в моей виситтолько одно зеркало, – пустилась в объяснения покупательница. – Я жехочу посмотреть на новые брюки со всех сторон, а здесь это невозможно. Сделайтемилость, у вас ведь кофточка…

– Пожалуйста, – пожала плечами Полина и, взяв вохапку вещи, прошла в соседнее помещение.

Девушки не выходили наружу, в торговый зал, онипередвигались внутри примерочных. Когда раздался крик, Полина стояла голая попояс. Удивленная, она натянула на себя свитерок и, выглянув в магазин, увиделаменя в полубессознательном состоянии.

– Да я чуть не скончалась от ужаса, – воскликнулая, – думала, это ты лежишь в луже крови!

– Ну ничего себе, – возмутилась Поля, – да тадевушка в три раза меня толще, к тому же она брюнетка, а я русая…

– Я настолько была уверена, что ты именно в тойкабинке, – вздыхала я, – потому ничего не заметила, ни цвета волос,ни фигуры…

Некоторое время мы ехали молча, и только, когда показалисьворота, Поля пробормотала:

– Это что же такое творится? За несколько дней столькожутких событий! Сначала по непонятной причине я впадаю в состояние, которое вбольнице посчитали за смерть, затем Ленка погибает в моей машине…

– «Жигули» загорелись…

– С чего бы? Все было в полной исправности! А теперьеще этот случай в магазине! Слышала, что сказали милиционеры? Стреляли изпистолета с глушителем прямо через занавеску… Понимаешь, что происходит?

Я нажала на брелок, створки разъехались.

– Нет, честно говоря, не знаю, почему тебя преследуютнесчастья.

Полина выбросила в окно окурок.

– Просто кто-то задумал меня убить, но, по невероятномустечению обстоятельств, сначала погибла бедная Ленка, а потом эта тетка,покупавшая брюки. Прикинь, что вышло бы, если бы за руль после занятий села я…Или останься я в той, первой кабинке…

– Но почему тебя хотят уничтожить? – оторопелая. – Ты кому-то сделала плохо?

Полина пожала плечами:

– Сама удивляюсь. Бизнесом я не занимаюсь, врагов неимею… С Костей мы со школы дружим, никаких ревнивых бывших любовников у наснет… Как сели в девятом классе за одну парту, так и не расстаемся с тех пор,сама знаешь… Ума не приложу!

– Наверное, ты ошибаешься, – протянула я, –это просто стечение обстоятельств, в машине что-то замкнуло, а в примерочной…Ну не знаю… Случай вышел… Ты тут ни при чем…

С этими словами я крутанула руль, въехала на наш участок иобомлела. Вся площадка перед входом была забита машинами. Парадная дверь стоитнараспашку, и туда-сюда снуют люди с какими-то железками и ящиками в руках.

Я высунулась из окна и попросила водителя «рафика»,закрывавшего подъезд к гаражу:

– Будьте добры, подайте чуть вперед.

– Еще чего, – ответил тот, – вечно вам,бабам, удобное место уступи. Нет уж, села за руль, сама и крутись. На дорогенет деления на сильный и слабый пол, все равны.

Недоумевая, я бросила «Форд» возле сарая и пошла в дом. Гробвсе еще стоял в холле, вокруг высились прожекторы, какие-то треноги, ящики,змеились провода и бегали совершенно незнакомые люди, у которых на головах,несмотря на декабрь, красовались бейсболки.

– Что вы тут делаете? – попыталась я узнать уодного из парней.

– Отвали, – ответил тот.

– Да что происходит? – кинулась я к тетке вкожаных штанах.

– Отстань! – рявкнула та и скрылась в гостиной.

– Дашутка! – раздался радостный крик, и я увиделараскрасневшуюся Зайку, несущуюся со второго этажа. – Ты уже приехала! А мыкак раз аппаратуру тащим.

– Какую? – начала заикаться я.

– Ой, – всплеснула руками Ольга, – тебе-то яи не рассказала! У нас в доме будет сниматься сериал.

Я навалилась на гроб и тупо повторила:

– Сниматься сериал? У нас? За что?

– Ты недовольна? – приняла боевую стойкуЗайка. – Все, Кеша, Маня, Ирка, даже Катерина в восторге, а ты недовольна?

– Я счастлива, только хочу узнать, почему эта радостьприключилась именно с нами?

Зайка с подозрением посмотрела на меня и приняласьобъяснять.

У каждого человека бывает мечта, есть она и у Зайки. Мояневестка обожает красоваться на голубом экране. Вообще у нее за плечами хорошееобразование, а в кармане диплом прекрасного вуза. Наша Заюшка переводчик,владеет двумя европейскими языками свободно плюс арабским, на котором онапрактически не может читать и писать, зато болтает вполне бойко. Но работатьтолмачом Ольге неохота. Ей всегда хотелось вселенской славы, аплодисментов ивсеобщего поклонения. Переводчик же по роду свой деятельности всегда находитсяв тени. Если он синхронист, то стоит за спинами, если работает с книгами, топросиживает день-деньской в кабинете, словом, медные трубы трубят не ему.