Концерт закончился, генерал Скоблин отворил дверь. Из залыначали выходить зрители. Мелькнула невысокая, крепкая фигура генерала Миллера,главы РОВСа; рядом с ним, как всегда, шел генерал Кусонский, начальникканцелярии. До этого господина у Дмитрия имелось дело, поэтому он решилзакончить бессмысленный разговор с Шадьковичем:

– На самом деле вам сегодня дважды повезло, Кирилл… КириллАндреевич, если не ошибаюсь. Повезло на встречи с гадалками и гадателями! Ятоже в этом ремесле не из последних. Не верите? Хотите вот так, запросто,скажу, на какой улице обрели вы свою вторую мадам Ленорман? На рю Марти, 21. Вкомнатке для консьержки расположены ее скромные апартаменты. Верно?

– Ну да, – кивнул Шадькович, ничуть, впрочем, не изумленныйтакой догадливостью. – Значит, вам тоже приходилось у нее бывать? Вы ее знаете?Отчего же тогда не верите моему рассказу? И ведь вы меня даже не дослушали…

– Нет, это вы меня послушайте! – нетерпеливо махнул рукойДмитрий. – Ваша милая гадалка предсказала вам на нынешний вечер что? Встречу сомной, верно?

Шадькович пожал плечами:

– Ну да… но…

– Вы ей говорили, что пойдете на собрание РОВСа? Ну,вспомните. Говорили?

– Что-то не припоминаю, хотя, может статься, и говорил, аможет, и нет…

– Да не может! – с досадой отмахнулся Дмитрий. – Не можетбыть, чтоб не сказали! И она вам, конечно, напророчила, что вы на собраниивстретитесь с высоким шатеном (вернее, бывшим шатеном, поскольку я уженаполовину седой), бывшим штабс-капитаном бывшей русской армии ДмитриемДмитриевичем Аксаковым. Верно?

И он взглянул на Шадьковича с победным выражением. Однаконапрасно: Шадькович глаза изумленно не таращил, не охал ошарашенно, рукамипотрясенно не всплескивал. Впрочем, Дмитрию уже попала вожжа под хвост:

– Ладно, я больше не буду вам голову морочить, как морочилагадалка. Вся штука в том, что сия особа – моя собственная теща. Да-да! Еенаступательную, бесцеремонную методу я тотчас распознал. Лидия НиколаевнаШатилова – вот как звать-величать сию даму. Наверняка ведь вы познакомились.

– Она сказала только, что ее зовут мадам Лидия, – пролепеталШадькович, в глазах которого наконец-то появилось требуемое изумленноевыражение.

– Вот-вот, – ухмыльнулся Дмитрий. – И она, конечно,великолепно знала, что я буду на собрании РОВСа. Как же не знать, когда в ееприсутствии моя жена просила передать привет Надежде Васильевне Плевицкой? Вотмадам Лидия и предсказала вам роковую встречу, подробным образом меня описав инаименовав. Так?

Шадькович опустил голову. Похоже, он был совершенноуничтожен разоблачением… срыванием, так сказать, всех и всяческих масок, каквыразился бы главный большевизан товарищ Ленин.

– Ну, довольно, – проговорил Дмитрий, которому никогда недоставляло удовольствия зрелище чужого унижения, и нетерпеливо оглянулся:Кусонский уже вышел в коридор. – Покончим с пустой болтовней. Мой вам совет:поменьше доверяйтесь всяким…

– А мой вам совет, – с неожиданной яростью вскинул головуШадькович, и его бесцветное альбиносье лицо снова ужасно покраснело, –научитесь дослушивать собеседника до конца. Прошу у вас еще минуту терпения.Только минуту! Я должен вам рассказать. Мадам Лидия предсказала мне три событияна сегодняшний вечер. Первое: чуть выйдя из ее подъезда, я окажусь всмертельной опасности, которой, впрочем, избегну, но только чудом. Опасностьбудет исходить от белого человека.

– Ага, – кивнул Дмитрий. – От белого человека или белойлошади. Совершенно то же самое предсказала некая гадалка Александру СергеевичуПушкину, моему любимому поэту. Что и говорить, наша мадам Лидия – особа весьмаобразованная.

– Далее она сказала, что я совершенно неожиданным образомпоправлю свое финансовое состояние, но врожденная порядочность моя послужит вданном случае мне в ущерб, и я в одночасье лишусь всего, что только чтоприобрел, – продолжал Шадькович, решив, видимо, вообще не внимать ехиднымрепликам Дмитрия. – Я расскажу, как сбылись эти два предсказания. Лишь толькоступив на мостовую, я едва не был сбит таксомотором. По счастью, никакогоувечья мне не было причинено. Кажется, водитель испугался более моего. Выскочилв такой панике, что… В общем, он рассыпался в извинениях, а я посмотрел на него– и не смог удержаться от смеха: он был и правда белый! Он был совершенно такойже альбинос, как я! – И Шадькович хихикнул. – Видите ли, люди такой, спозволения сказать, породы довольно редко встречаются, а тут р-раз – и сошлисьнос к носу! Сначала он ничего не понял и решил даже, что я от потрясения сошелс ума, а потом оценил юмор ситуации, и мы с ним вволю посмеялись, дажевизитными карточками обменялись, решив на досуге создать в Париже клуб альбиносов.А почему бы нет? Но это к слову. Как видите, первое предсказание мадам Лидиисбылось в точности.

– Не удивлюсь, между прочим, – хмыкнул Дмитрий, – что онасама наняла вуатюр… Тьфу, автомобиль, простите великодушно, галлисизмыволенс-ноленс так и липнут к языку![5]Сама, говорю, наняла автомобиль сшофером-альбиносом… С нее, поверьте, станется, я ее уже лет двадцать пять знаю,это такая плутовка, что не приведи Господь!

– Хорошо, – не стал спорить Шадькович. – Оставайтесь присвоем скептицизме. Но слушайте! Простившись с нанятым, как вы изволите думать,водителем такси, я отправился дальше, и путь мой привел меня на пляс Этуаль. Издесь, лишь только начал я выходить на Елисейские поля, как обнаружилваляющийся на земле пухлый бумажник. Я, конечно, его подобрал. Открыл – и вглазах у меня зарябило от количества купюр! Много их там было. Много, и все побольшей части пятидесяти– и стофранковые. Думаю, там лежало не меньше пятитысяч франков – сумма для меня громадная!

– Не токмо для вас, – пробурчал Дмитрий.