Очень осторожно, стараясь не задеть ещё больше его гордость,Дани покачала головой. - Но, Гевин, ты ведь это не серьезно? Конечно же, тышутишь! Вот что, давай лучше просто забудем об этом разговоре!

- Ни за что! - резко вскочив на ноги, Гевин в яростипринялся метаться из угла в угол. Конечно, он достаточно хорошо знал, как кнему относится Дани, чтобы не рассчитывать на то, что она бросится от счастьяему на шею и ответит немедленным согласием. Он заранее был готов к тому, чтопонадобится немало времени и усилий с его стороны, чтобы она посмотрела на сложившуюсяситуацию так же, как и он. Но такой резкий, категоричный и решительный отказсовершенно потряс Гевина.

Не мог же он рассказать ей о письме, полученном Элейн отТревиса. Не мог объяснить, что она должна потребовать свою долю наследства.Ведь если Дани узнает об этом, то неминуемо догадается, почему Гевин вдругбросился просить её руки.

Все это с быстротой молнии пронеслось у него в голове и,мгновенно оценив ситуацию, он взял себя в руки. С самым сокрушенным видом Гевинопустился на одно колено у ног Дани, сделав вид, что не заметил, как онаневольно с отвращением отшатнулась. - Посмотри, - тихо произнес он, обводярукой комнату, - Красиво, не правда ли? И всю эту роскошь можно купить заденьги. Только так ты и должна жить, Дани, купаясь в роскоши, как принцесса. Тыпросто создана для этой жизни! Но всему этому придет конец, если ты несогласишься стать моей женой, потому что только я смогу обеспечить тебе такуюжизнь. Тебе, надеюсь, хорошо известно, что Клод оставил Элейн в наследство однидолги, но я - я буду трудиться, не покладая рук, чтобы нажить богатство для насобоих.

Дани безнадежно покачала головой. Ну как заставить егоприслушаться к её словам?!

- Выходи за меня замуж, - с дрожью в голосе прошептал он, -Ты ведь можешь сделать меня счастливейшим из смертных, слышишь, Дани? Мы поедемв Америку и потребуем то, что является твоим по праву. Если нужно, я готовстать простым ковбоем на ранчо твоего отца. Просто позволь мне позаботиться отебе. Ведь я люблю тебя.

Гевин уже раскрыл ей объятия, но она с криком отпрянула всторону. Нет, Гевин, ни за что! Я никогда не выйду за тебя! Я вообще никогда невыйду замуж.

- Может быть, ты сейчас и не любишь меня, так, как я, нопотом, со временем ...

- Нет! - Крепко стиснув дрожащими пальцами висевшее на грудираспятие, Дани вскочила на ноги и бросилась в дальний угол комнаты, подальше отнего. - Вот кому я дала слово принадлежать, Гевин. Это все, что мне нужно вэтом мире. Больше ничего для меня не важно.

Гевину показалось, что он сходит с ума, он не понимал, о чемона говорит. Ему казалось, что она просто упрямится, как когда-то в детстве.Неторопливо поднявшись с колен, он одернул смокинг и, отбросив назад упавшую налоб непослушную прядь волос, терпеливо сказал, - Ну, хорошо. Мы продолжим этотразговор за ужином. Конечно, я понимаю, все это немного неожиданно для тебя. Ноесли ты хорошенько подумаешь, то поймешь, что это единственный выход для насобоих.

Стоя на том же месте, у широко распахнутого окна, Данитяжело вздохнула. - Я никогда не выйду за тебя замуж, Гевин, - медленно итерпеливо, как будто разговаривая с ребенком, повторила она. - Я вообще несобираюсь замуж. И обсуждать тут нечего, разве что ... - Она замолчала,заметив, что он не слушает её.

Уже открыв дверь, Гевин обернулся. - Сегодня вечером мыдолжны окончательно все решить. Я думаю, все будет очень просто: скромнаясвадьба, а затем медовый месяц, который мы проведем в Америке.

Захлопнув за собой тяжелую дверь, он с трудом перевелдыхание, стараясь подавить душившую его ярость. Будь она трижды проклята,упрямая девчонка! Но он заставит её согласиться, другого выхода у него не было.Иначе им конец.

Погрузившись в невеселые мысли, он направился к лестнице,когда вдруг краем глаза заметил, как что-то мелькнуло в конце коридора. Быстрообернувшись, он успел увидеть Бриану, юркнувшую в открытую дверь ближайшейкомнаты. Бросившись со всех ног за девушкой, Гевин пытался угадать, удалось лией подслушать его разговор с Дани. Перед глазами и без того разгоряченногомолодого человека возникла стройная, точеная фигурка. Он успел заметить,пышную, упругую грудь под простой крестьянской блузой и привычное возбуждениеохватило его. Гевин даже губами причмокнул, представив, как ему неожиданноповезло.

В три прыжка промчавшись через коридор, он без колебанийрванул на себя дверь комнаты, где только что скрылась Бриана. Убедившись, чтоего жертва там, он плотно прикрыл дверь за собой и направился к испуганнойдевушке.

Бриана застыла, как изваяние, посреди комнаты. Крепко сжимаяв руках грязную тряпку, она как можно тверже предупредила, - Лучше держись отменя подальше, Гевин. Я безумно устала от твоих наглых приставаний!

Хищная усмешка искривила его тонкие губы. - А ты не забыла,милочка, что теперь я здесь хозяин?! И если ты по-прежнему хочешь работать взамке, тебе надо научиться получше угождать своему новому господину - какследует угождать, ты понимаешь меня?

- Тогда я уйду отсюда, раз ты не оставляешь мне выхода, -сухо сказала Бриана.

- А как ты собираешься кормить брата ? - с жестокой усмешкойпротянул он, и даже руки потер от радости, заметив, какая боль появилась в еёглазах при упоминании о брате. Тревога исказила прелестные черты нежного лица иБриана отчаянно прижала к груди руки, - Ведь тебе хорошо известно, что онникогда не сможет работать, бедняга. Такой молодой, а уже калека, Боже, какпечально ...

- Ах ты, мерзавец! - её затрясло от возмущения, - да как утебя язык повернулся говорить о Шарле, да ещё таким тоном?! А теперь убирайсяпрочь, не видишь, у меня работы по горло!

Он сделал осторожный шаг вперед, и тогда Бриана схватилапервое, что подвернулось ей под руку - тяжелый медный подсвечник. Это произошломашинально, но в глазах её горели холодной, яростной злобой, а рука, державшаятяжелый подсвечник, не дрожала. И Гевин заколебался, сообразив, что у отчаяннойдевчонки, пожалуй, хватит смелости швырнуть в него чем угодно. - Ты ещёпроклянешь тот день, когда решилась поднять на меня руку, бесстыжая сука, -прошипел он. Резко повернувшись, Гевин выскочил из комнаты, из всех сил хлопнувдверью, так что несколько висевших по стенам тяжелых картин с оглушительнымгрохотом рухнули вниз. От этого зрелища он ещё больше осатанел.

Бриана тяжело вздохнула и поставила подсвечник на прежнееместо. При мысли, что она вполне могла проломить ему голову, по спине девушкипробежала холодная дрожь. Господи, помилуй, она бы сделала это, если бы неосталось другого выхода! Бриана с первого дня ненавидела и презирала ГевинаМейсона. Он всегда был наглым, злобным, до мозга костей испорченным человеком.Она ни минуты не колебалась, сразу и бесповоротно отвергнув его ухаживания,даже зная, чем это может обернуться ... для неё и Шарля.

Ах, Шарль!