Мы приняли меры, чтобы разыскать ее. Но это оказалосьнеожиданно сложным. Зовут ее Джейн Финн, и эта фамилия значилась в спискеоставшихся в живых. Но сама девушка бесследно исчезла. Справки, наведенные о еепрошлом, ничего существенного не дали. Она была сиротой, преподавала в младшихклассах небольшой школы, где-то на Западе Соединенных Штатов. Судя по паспорту,она ехала в Париж, где собиралась работать в госпитале. Она сама предложиласвои услуги, и после соответствующих формальностей ее зачислили в штат.Обнаружив ее фамилию в списке спасшихся с «Лузитании», начальство госпиталябыло, естественно, очень удивлено тем, что она не явилась и не дала о себезнать.

Короче говоря, было предпринято все, чтобы разыскать этубарышню, но – безрезультатно. Нам удалось установить, что через Ирландию онапроехала, но в Англии ее след теряется. Документом же до сих пор никто невоспользовался, хотя удобных моментов было предостаточно – и мы пришли квыводу, что Денверс его все-таки уничтожил. Военная ситуация тем временемизменилась, а с ней – и дипломатическая, так что надобность в договоре вообщеотпала. Слухи о том, что существуют предварительные его варианты, категорическиопровергались, исчезновение Джейн Финн было забыто, как и все связанное с этимделом.

Мистер Картер умолк, и Таппенс спросила нетерпеливо:

– Так почему же оно всплыло опять? Война ведь кончилась.

Усталость мистера Картера как рукой сняло.

– Потому что документ, как выяснилось, остался цел и сегодняего тоже можно употребить, но теперь уже с самыми скверными для наспоследствиями.

Таппенс удивленно уставилась на него, и мистер Картер,кивнув, продолжил:

– Да, пять лет назад договор был бы нашим оружием, а теперьон оружие против нас. Сама идея оказалась ошибочной. Непростительный для наспромах! И если его условия станут известны, последствия могут оказаться самымипагубными… Вплоть до новой войны, и на этот раз не с Германией! Это,разумеется, лишь в крайнем случае, я не думаю, что дойдет до такого. Тем неменее документ, бесспорно, компрометирует ряд наших государственных деятелей,что в настоящий момент совершенно недопустимо, поскольку в этой ситуации квласти могут прийти лейбористы, что, по моему мнению, весьма отрицательноскажется на английской торговле. Но даже и это отнюдь не самое страшное.

Помолчав, он негромко добавил:

– Возможно, вы слышали или читали, что нынешнее недовольстворабочих во многом результат большевистских интриг.

Таппенс кивнула.

– Так оно и есть. Большевистское золото буквально рекойльется в нашу страну, чтобы вызвать в ней революцию. А некая личность – чьенастоящее имя нам неизвестно – ловит рыбку в мутной воде. За рабочимиволнениями стоят большевики… но за большевиками стоит этот человек. Кто онтакой? Мы не знаем. Его называют просто «мистер Браун». Но одно несомненно: этовеличайший преступник нашего века. Он создал великолепную организацию.Значительную часть пацифистской пропаганды во время войны налаживал ифинансировал он. И у него повсюду есть агенты.

– Натурализовавшийся немец? – спросил Томми.

– Отнюдь. Есть все основания считать, что он англичанин. Онзанимает пронемецкую позицию, но с тем же успехом она могла бы быть ипробурской[24]. Чего он добивается, мы не знаем. Возможно, заполучить в рукитакую власть, какую не удавалось иметь ни одному политику. А нам пока неудалось найти и намека на то, кто он на самом деле. Видимо, даже егоприспешники этого не знают. Всякий раз, когда мы нападали на его след, ондействовал где-то на втором плане, а в качестве главаря выступал кто-то другой.И всякий раз мы неизменно обнаруживали – среди действующих лиц не обратиливнимание на какую-то малоприметную личность… слугу или клерка… а мистер Браунснова от нас ускользнул.

– Ой! – Таппенс даже подпрыгнула. – А вдруг…

– Ну-ну?

– Я вспомнила, что в приемной мистера Виттингтона… Клерк… онназывал его Браун. Вы не думаете?..

Картер кивнул.

– Очень вероятно. Любопытно, что эта фамилия постоянноупоминается. Причуда гения. Вы не могли бы его описать?

– Я не обратила на него внимания. Самый обыкновенный. Ничегопримечательного.

Мистер Картер вновь утомленно вздохнул.

– Только так нам его и описывают. Принес Виттингтонутелефонограмму? А в приемной вы видели телефон?

Таппенс подумала и покачала головой.

– По-моему, его там не было.

– Вот именно. С помощью «телефонограммы» мистер Браун далнеобходимое распоряжение своему подчиненному. Разумеется, он слышал весь вашразговор. Виттингтон дал вам деньги и велел прийти на следующий день послетого, как прочел «телефонограмму»?

Таппенс кивнула.

– Да, характерный почерк мистера Брауна! – Мистер Картерпомолчал. – Теперь видите, с кем вы столкнулись? Вероятно, с самым хитрымпреступником в мире. Мне это не слишком нравится. Вы оба еще очень молоды, имне бы не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось.

– Не случится! – заверила его Таппенс.

– Я за ней присмотрю, сэр, – сказал Томми.

– А я присмотрю за тобой, – отрезала Таппенс, возмущеннаятипично мужским самодовольством.

– Ну, если так, присматривайте друг за другом, – с улыбкойсказал мистер Картер. – А теперь вернемся к делу. С этим пропавшим договоромдалеко не все ясно. Нам им угрожали – прямо и откровенно. Заговорщики, по сути,объявили, что он находится у них и будет опубликован в нужную минуту. Однако имявно неизвестны частности. Правительство считает, что это чистый блеф, ипридерживается политики категорического отрицания. Но я не так уж уверен.Определенные намеки, косвенные ссылки явно указывают, что угроза достаточнореальна. Они намекают, что опасный документ у них в руках, но они не могут егопрочесть, поскольку он зашифрован. Но мы-то знаем, что договор зашифрован небыл – по самому его содержанию это было бы невозможно. Следовательно, тутчто-то другое. Конечно, Джейн Финн давно могла погибнуть, но мне почему-то вэто не верится. Самое странное, сведения о ней они пытаются получить у нас.

– Что?

– Да-да. Некоторые детали можно истолковать только так. Иваша история, милая барышня, – еще одно тому подтверждение. Им известно, что мыразыскиваем Джейн Финн: ну, так они предъявят собственную Джейн Финн… например,в парижском пансионе. – Таппенс ахнула, и мистер Картер улыбнулся. – Ведь никтопонятия не имеет, как она выглядела. Ее снабдят правдоподобной историей, аистинной ее задачей будет выведать у нас как можно больше. Понимаете?