– Пойдешь за ним следом, глупышка. Ну что? Как тебе мойплан?

– Прямо как в романе. Только в жизни-то, если часами будешьбез толку торчать на улице, я думаю, очень скоро почувствуешь себя идиотом. Даи прохожие заподозрят неладное.

– Только не в Лондоне. Здесь все так торопятся, что на тебяпросто никто не обратит внимания.

– Опять ты непочтительна к моей замечательной особе!Впрочем, прощаю. Во всяком случае – придумано неплохо. А сегодня ты чтособираешься делать?

– Ну-у, – мечтательно произнесла Таппенс. – У меня быликое-какие мысли насчет шляпки, насчет шелковых чулок, насчет…

– Уймись! – порекомендовал Томми. – Даже пятидесяти фунтаместь предел. Знаешь, пообедаем вместе, а вечером сходим в театр.

– Заметано!

День был упоителен, а вечер – еще лучше. Две пятифунтовыебумажки канули в небытие.

На следующее утро они встретились, согласно уговору, иотправились в Сити[19]. Томми остался на противоположной стороне, а Таппенс,перебежав улицу, нырнула в подъезд.

Для начала Томми медленно прошелся до конца улицы, потомзашагал обратно. На полпути его перехватила Таппенс.

– Томми!

– Что случилось?

– Дверь заперта, и никто не отзывается.

– Странно.

– Вот именно! Пойдем и попробуем вместе.

Томми с готовностью последовал за ней.

На третьем этаже из двери какой-то конторы вышел молодойклерк. Немного поколебавшись, он спросил Таппенс:

– Вам нужно «Эстонское стекло»?

– Да.

– Они закрылись. Еще вчера. Говорят, фирма ликвидирует своидела. Мне лично об этом ничего не известно. Но помещение они освободили.

– Спа… спасибо, – пробормотала Таппенс. – Вы случайно незнаете домашнего адреса мистера Виттингтона?

– К сожалению, нет. Все это произошло так неожиданно.

– Большое спасибо, – сказал Томми. – Идем, Таппенс.

Выйдя на улицу, они с недоумением переглянулись.

– Вот так-то, – высказался наконец Томми.

– Этого я никак не ожидала, – пожаловалась Таппенс.

– Веселей, старушка, тут уж ничего не поделаешь.

– Да? – Подбородок Таппенс упрямо вздернулся. – Ты думаешь,это конец? Если так, ты очень и очень ошибаешься. Это только начало.

– Начало чего?

– Наших приключений! Томми, как ты не понимаешь? Если они дотого перепугались, что сразу убежали, значит, за этой историей с Джейн Финнчто-то кроется. И мы доберемся до истины. Мы их отыщем! Устроим настоящуюслежку!

– Да, вот только за кем?

– Просто нам придется начать с самого начала. Дай-ка сюдакарандашик. Спасибо. Погоди… только не перебивай! Ну, вот. – Таппенс вернулакарандаш и с удовлетворением посмотрела на листок бумаги, зажатый у нее владошке.

– Что это?

– Объявление.

– Неужели ты все-таки решила напечатать эту чушь?

– Да нет, совсем другое!

Она протянула ему листок, и Томми прочел:

– «Требуются: Любые сведения, касающиеся Джейн Финн.Обращаться к М. А.».

Следующий день тянулся очень медленно. Требовалось резкосократить расходы. Если экономить, сорок фунтов можно растянуть надолго. Ксчастью, погода стояла прекрасная, и, как объявила Таппенс, «нет ничего дешевлепрогулок пешком». А вечером они отправились развлекаться в дешевую киношку.

Итак, крах надежд произошел в среду. Объявление появилось вчетверг, и вот теперь, в пятницу, на адрес Томми должны были поступить первыеписьма. Под некоторым нажимом он дал торжественное обещание не вскрывать их, апринести в Национальную галерею[20], где в десять часов его будет ждатькомпаньон.

Первой на свидание пришла Таппенс. Она уселась на красныйплюшевый диванчик в зале Тернера[21] и принялась невидящими глазами созерцатьего шедевры. Зато знакомую фигуру увидела сразу:

– Ну?

– Ну? – повторил мистер Бересфорд ехидно. – Какое полотнотебе особенно приглянулось?

– Не измывайся! Пришло что-нибудь?

Томми покачал головой с глубокой и несколько ненатуральнойпечалью.

– Не хотелось сразу разочаровывать тебя, старушка. Оченьгрустно. Только деньги на ветер выбросили. – Он вздохнул. – Но что поделаешь!Объявление поместили и… всего два ответа.

– Томми, черт тебя возьми! – почти крикнула Таппенс. – Дайих мне сейчас же. Это же надо быть такой скотиной!

– Следи за своей речью, Таппенс, следи за своей речью! Ты вНациональной галерее. Все-таки государственное учреждение. И, пожалуйста, незабывай, как я уже тебе неоднократно напоминал, что, поскольку ты дочьсвященнослужителя…

– То должна была бы пойти в актрисы![22] – ядовито докончилаТаппенс.

– Я хотел сказать совсем другое. Однако если ты сполнанасладилась радостью, столь острой после отчаяния, в которое я так любезно тебяповерг, причем совершенно бесплатно, то займемся нашей почтой.

Таппенс бесцеремонно выхватила у него оба конверта иподвергла их тщательному осмотру.

– Этот из плотной бумаги. Пахнет богатством. Его отложим напотом и вскроем другое.

– Как угодно. Раз, два, три, давай!

Пальчики Таппенс вскрыли конверт и извлекли на свет егосодержимое.

«Дорогой сэр!

Касательно вашего объявления в утренней газете. Полагаю, ямогу оказаться вам полезен. Не сочтите за труд посетить меня по вышеуказанномуадресу. Завтра в одиннадцать часов утра.