— Это может вызвать нежелательные последствия и отвлечь отсценария, который мы должны разыграть перед полицейскими.

— Ну, быть может, наверстаем потом…

— Вы о чем? — спросил я.

— Ни о чем. Так, к слову пришлось, — бросила она.

Я подрулил прямо к входу в мотель.

— Приступаем, — сказал я. — Вы сейчас с понтом спроситеключ. И помните, на данный момент вы миссис Карлетон Блевет и будете ею до техпор, пока не прибудет полиция и нас не попросят предъявить наши водительскиеудостоверения, тогда мы расколемся и назовем наши настоящие имена.

— Господи, — воскликнула она, — я не настолько тупа, чтобыне понимать очевидное!

Шейрон зашла в мотель, прошло минуты две, затем вышла всопровождении посыльного.

Посыльный побежал перед нами к номеру 27 и остановился там,ожидая распоряжений насчет багажа.

Я послал его за картонной коробкой, чтобы он смог убедиться,что это и есть весь наш багаж. Затем, когда он вернулся, протянул ему доллар начай, и мы прошли в номер.

Шейрон нервно огляделась и сказала:

— Никогда не чувствовала себя так неловко.

Я открыл картонную коробку и вынул холодную бутылкушампанского.

— Это поможет, — сказал я.

— Плохо, что мы не познакомились поближе, Дональд.

Пробка от шампанского вылетела с хлопком, похожим напистолетный выстрел, и Шейрон слегка взвизгнула.

— Дональд, вы напугали меня!

Я повернулся, чтобы взглянуть на нее. Она поправляла чулки,демонстрируя ноги.

— О, — воскликнула она, одергивая подол. — Я думала, что выотвернулись!

— Главное, вовремя повернуться, — ответил я.

— Вы застали меня врасплох, — сказала она и призывноулыбнулась.

— Прошу вас, — пригласил я. — Подойдите и выпьем за успехнашего безнадежного дела.

И я сел в мягкое кресло.

Она подошла и взгромоздилась на подлокотник. Я подал ейхолодный как лед бокал для шампанского и наполнил его.

— За нашу аферу! — провозгласил я.

Мы чокнулись бокалами, затем, усевшись, начали потягиватьшампанское.

— Дональд, — произнесла она наконец, — как вы полагаете,скоро ли нагрянет к нам полиция?

— Это зависит от того, — пояснил я, — насколько тепленькимиони хотят застать нас, когда свалятся как снег на голову, вот и тянут время…пока. Но надолго их не хватит. А портье узнал вас?

— Наверняка. Более того, человек, который в субботу приносилнам выпивку, тоже был в вестибюле. Я чуть ли не физически ощутила его взгляд насебе, когда повернулась к нему спиной.

— Вы настолько восприимчивы, что можете ощутить, когда васразглядывают?

— Иногда — да. Так и чувствуешь, как некоторые мужчины так иобшаривают глазами каждый дюйм твоего тела.

— И вам это не нравится?

— Скорее, наоборот. Многие дюймы моего тела достойнысозерцания, Дональд.

— Пожалуй, да.

— Вам еще предстоит в этом убедиться, Дональд…

Как насчет шампанского?

Я наполнил ее бокал.

— Вы милы, — сказала она, погладив меня по волосам.

Шейрон сбросила туфли, развернулась в кресле и положиланоги, обтянутые чулками, мне на колени.

— Мои ножки замерзли, — пожаловалась она.

— Да, озябшие ноги на этом этапе игры нежелательны.

Она засмеялась и пошевелила пальцами ног.

— Чувствуете, какие холодные?

— Да, прямо как лед.

Она пошевелила пальцами сильнее.

Раздался стук в дверь.

— А что теперь? — спросила она.

— Ваши друзья пожаловали, — ответил я. — Вот и дождались.

Поставив бокал, я взялся за ее лодыжки, бережно снял ее ногис моих колен, встал и прошел к двери.

За ней стояли двое мужчин.

— Привет, — произнес я.

Один из них вытащил из кармана кожаный бумажник, раскрыл егои показал значок.

— Полиция, — объяснил он. — Мы хотим побеседовать с вами.

— За что? Я… я… О чем?

— Позвольте войти!

Я стоял как вкопанный, преграждая им путь.

— Вы выбрали не самый подходящий момент, — пояснил я. — Могувыйти к вам попозже, если это так важно.

В ответ на это говоривший выступил вперед, оттеснив меня спути своим широким плечом.

— Я же сказал, позвольте войти, — повторил он. — Вам что,медведь на ухо наступил?

Я попятился назад; они оба вошли и закрыли за собой дверь.

Мне пришлось обернуться, чтобы взглянуть на Шейрон.

Та уже успела снять платье и стояла в бюстгальтере, трусикахи чулках с бокалом шампанского в руке; в глазах — испуг.

Она сумела выбрать позу — и хорошо смотрелась: ее округлыеформы и длинные ноги сразу бросались в глаза.

— Этого еще не хватало! — воскликнула она, а затемприказала: — Вон отсюда!

— Мы на службе, и нам нужно поговорить с вами, — невозмутимоответил все тот же, по-видимому главный.

Шейрон сгребла свою одежду и шмыгнула в ванную.

Главный прошелся, взял бутылку с шампанским, понюхал, наощупь определил температуру стекла, заглянул в коробку, где увидел дорогуюбутылку шампанского и бокалы, засыпанные кубиками льда.

— Красиво жить не запретишь, — сказал он.

Шейрон вышла из ванной, застегивая молнию на платье.

— Что все это значит? — с негодованием осведомилась она.

— Полицейские расселись, один — на моем кресле, другой — накровати.

Главный повернулся ко мне:

— Ваше имя Карлетон Блевет?

— Нет.

Он повернулся к Шейрон.

— А вы миссис Карлетон Блевет?

— Нет!

— Придется заняться проверкой. Предъявите ваше водительскоеудостоверение.

— Зачем вам это? — спросил я.

— Ну, на данный момент, — ответил полицейский, — затем,чтобы убедиться, те ли вы двое, которые до этого сняли этот номер в аморальныхцелях.