— Но ведь этот местный детектив, который приносил вамзакуски, — заметил я, — наверняка скажет:

«Нет, это не тот мужчина, который был с ней».

— Нет, ничего такого он не скажет. Карлетон в это времялежал отвернувшись на кровати. Это, кстати, стало одной из причин, почему я кнему охладела: оказавшись в мотеле, он начал вести себя так, словно стыдилсяменя.

— Потом ему хватило наглости явиться к вам и предложитьтысячу баксов за то, чтобы вы обратились в полицию и все рассказали сами?

— Вовсе нет. Он даже не заходил сюда. Я не видела его с тогосамого дня и готова поспорить на сотню долларов, что больше никогда его неувижу.

— Ну, а теперь расскажите про эту тысячу, — предложил я.

— Карлетон сказал мне по телефону, что полиция будетразыскивать меня и, вероятно, отыщет, так как я все время на виду. Рано илипоздно портье или посыльный наткнется на меня в коктейль-баре, ведь уходить сработы я не собираюсь.

— Значит, эта тысяча была обещана вам по телефону?

— Да.

— И надеетесь ее получить?

— Уже получила.

— Получили?

— Ну да, получила. Не думаете ли вы, что я согласилась бы наподобное, поверив на слово?

— Как же вы получили деньги?

— Курьер принес мне пакет с пачкой прелестных стодолларовыхкупюр.

— А что вам сказал Карлетон по телефону?

— Сказал, что хотел бы, чтобы я отправилась снова в мотель,что он уведомит портье, чтобы тот забронировал за нами номер, и отправит дляэтого требуемую сумму денег с нарочным. Он сообщил, что мне нельзя тампоявляться одной и поэтому наймет какого-нибудь частного сыщика, которыйсоставит мне компанию и выдаст себя за него. Далее, по его словам, портьедолжен будет уведомить полицию, после его звонка о нашем появлении, и что теобязательно нагрянут, чтобы допросить нас, — и этого будет достаточно, чтобы снятьего с крючка.

— Почему он полагает, что на этом все и кончится?

— Потому что посыльный или мотельный детектив подтвердит моипоказания о том, что Карлетон был слишком пьян и знать ничего не знает.

— А что же вы ему ответили?

— Ответила, что ничего не выйдет, что я не из тех женщин, закоторую он меня принимает. Он предложил пять сотен и стал уговаривать, но ястояла на своем и вдруг внезапно вспомнила про вас и заявила ему: «Хорошо,Карлетон, если на пару со мной в мотель отправится Дональд Лэм в качестветвоего второго „я“ и ты отстегнешь мне тысячу баксов, то я соглашусь, иначе —выкручивайся сам».

— И что же дальше?

— А дальше — вот вы здесь, — съехидничала она. — А Карлетонпозвонил в мотель и договорился насчет номера. Он так и числится за нами,словно мы его и не покидали.

— И все же местный детектив видел Карлетона, — возразил я. —Посыльный — тоже. Что будет, если полицейские заставят их опознать меня?

— Они и не разглядели его толком в субботу вечером, —ответила она. — Посыльный видел его мельком, а местный сыщик рассматривал восновном меня.

— Вы что, выглядели интригующе? — подковырнул я.

— Дональд, я всегда привлекаю к себе внимание.

Такова моя работа. Что, сами этого не видите? Или освещениездесь плохое?

— Пожалуй, из-за плохого освещения.

— Ладно, вам еще предстоит вдоволь насмотреться на меня, —бросила она и рассмеялась.

— Я не намерен лгать по-крупному, — заметил я, — но в тойчасти, что малость перебрал, что подбивал к вам клинья и вы поощряли моиухаживания, как и то, что на пару были в мотеле, — готов вам подыграть. Это,возможно, и сработает, но совсем не обязательно так, как мы планируем. Главное— не проговориться полиции, что кто-то стоит за нашей спиной.

Лицо ее вспыхнуло:

— Думаете, что на этом можно здорово подзалететь.

— Или оказаться на грани этого, — был мой ответ. — Когда женачнем?

— Я заканчиваю работу в одиннадцать, а потом хотела бы какследует поесть. Согласны ли раскошелиться на хорошую закуску, Дональд?

— Почему бы и нет?

— О’кей, — сказала она и спросила: — Как насчет багажа?

— Лучше без него, — ответил я. — Пусть все будет так, как всубботу вечером.

— Договорились, Дональд. Мне пора к посетителям. Увидимся водиннадцать. Пока! — Она приложила указательный палец к своим губам, а затем кмоим.

Выждав минут десять, я поднялся.

Когда я выходил, она стояла спиной ко мне, но успелаоглянуться и бросить мимолетную улыбку через плечо. Шейрон принимала заказы состолика, за которым расположились две пары. Зал коктейль-бара заполнялся —начинался час пик.

К коктейль-бару я подъехал в одиннадцать вечера.

Шейрон заставила меня ждать минуты три, а затем вышла, и мыпрошли к моей машине. Затем отправились в венгерский ресторан и выпилишампанского. Я щедро расплатился с официантом, и мы двинули в мотель «Постоялыйдворик».

— Мандражируете? — спросил я.

— Есть немного, — ответила она.

— Возьмите себя в руки, — бросил я ей. — Все скоро кончится,и останутся только воспоминания.

— А мы разве не остановимся?

— Где именно?

— По дороге.

— Это еще зачем?

— Чтобы немного пообвыкнуть. Для меня это слишком ужпо-деловому: приехать в мотель с мужчиной, с которым даже не поцеловалась…

— Не стоит расслабляться, — прервал я Шейрон. — У вас дажене будет времени, чтобы волноваться на этот счет. Полиция нагрянет к нам еще дотого, как вы успеете сделать второй глоток.

— Виски на шампанское?

— Нет, шампанское после шампанского, — возразил я. — У менятам в картонной коробке несколько охлажденных бутылок, упакованных в сухой лед.

— Я думала, что мы без багажа.

— Это не багаж. Это шампанское.

— А бокалы? — спросила она. — Не люблю пить шампанское изстакана.

— Там же и бокалы, — успокоил я. — И тоже холодные.

— Дональд, — воскликнула она, — вы почти обо всемпозаботились!

— Почему же почти? — поинтересовался я.

— Потому что забыли о том, что я женщина… ну, что немноголаски мне бы не помешало.