— Что за чушь вы несете про какую-то аморалку? — возмутилсяя. — Мы хотели посидеть немного за шампанским, а заднее сиденье в автомобилевряд ли для этого подходит.

— И поэтому ваша подружка разделась до трусов, не слишком лиоригинально?

— Она пролила шампанское на платье, когда вы, ребята,забарабанили в дверь, и хотела смыть его, чтобы не было пятен.

— Да, верно, — согласился полицейский. — Она была в одежде,когда мы постучали.

— Не знаю, откуда вам это известно, — подтвердил я. —Главное, что я не вру.

— Ладно, об этом потом. Видите ли, мы производим выборочнуюпроверку водительских прав. Позвольте взглянуть на ваши?

Я вынул бумажник и показал им удостоверение. Полицейскийзаписал имя и адрес. Другой в это время обратился к Шейрон.

— О’кей, сестренка, предъяви-ка свое.

— Что за фамильярность! — возмутилась Шейрон.

— Прошу пардону, если хочешь. А теперь вытаскивай права!

Она раскрыла сумочку, вынула кожаную вкладку с правами ипочти швырнула ему.

Полицейский внимательно пролистал их, страницу за страницей.Затем сообщил напарнику:

— Перед нами Шейрон Баркер, двадцати четырех лет, рост —пять футов и семь дюймов, вес — сто пятнадцать фунтов, судя по номерустраховки, работающая в коктейль-баре «Кок и Тхистл».

Другой на это ответил:

— Моего зовут Дональд Лэм… Эй, погоди-ка! А вы, часом, нечастный сыщик?

— Попали в точку, — признался я.

— Ну и ну, будь я проклят, — заметил полицейский. — Этоменяет дело. Мое имя — Смит. Как насчет того, чтобы расколоться?

— Валяйте, задавайте вопросы!

— Что вы здесь делаете?

— Приехал с Шейрон Баркер, чтобы провести вечерок зашампанским.

— А потом?

Пожав плечами, я ответил:

— В зависимости от обстоятельств. Скорее всего, разъехалисьбы по домам.

Кто-то забарабанил в дверь. Другой полицейский поднялся,пошел, открыл ее и впустил человека, который, как я понял, представлял службубезопасности мотеля, попросту был местным сыщиком.

Полицейский его представил:

— Это Донливей Рэлстон, ребята. Он здесь работает.

Рэлстон заявил с места в карьер:

— Бабенка — та самая. Я вот насчет мужика не уверен.

— Ты что, тогда его не разглядел? — спросил полицейский.

— Нет. Лицо он от меня прятал, вот габариты — другое дело!

Смит повернулся к Шейрон Баркер.

— Каким рэкетом занимаемся, сестренка?

— Что еще за «рэкет»?..

— Хватит темнить, — оборвал ее Смит. — Мы пытаемся помочьтебе выкрутиться. Ежу понятно, на чем ты подзарабатываешь, и причем не худо.Хочешь, чтобы тебя упекли в кутузку?

— Куда? — взвизгнула Шейрон. — Как вы смеете!..

— Давай без воплей, — перебил ее Смит. — Выкладывай всеначистоту — и мы тебя никуда не засадим.

— Что же вы хотите от меня услышать?

— Ты была здесь в субботу вечером. Зарегистрировалась какмиссис Карлетон Блевет. Указала адрес: 254, Эль Бельмонт-Драйв, Сан-Франциско.Проживающие по этому адресу даже и не слышали о Карлетон Блевет.

— Признаюсь, что это имя я выдумала.

— Почему?

— Почему я… Да потому, что оно первое пришло мне на ум. Нехотела указывать подлинное имя. Я все взяла с потолка, включая и номер машины.

— Это и так ясно, — сказал Смит. — Ты не девочка и должнапонимать что к чему. Если выяснится, что снимаешь за каждую ночь от сотнидолларов и выше, считай, что ты влипла.

— Ничего я с этого не имею. Не беру деньги за… за своюдружбу.

— Вот как, выходит, друзей у тебя навалом.

— А что в этом плохого?

— Все зависит от того, что ты считаешь плохим и чтопонимаешь под словом «дружба». Теперь давай выкладывай о себе.

— Я распорядительница в «Кок и Тхистл». Занимаюсь тем, чтослежу, чтобы посетители были довольны и получали то, за что платят деньги.Кончаю работу около одиннадцати вечера и после этого вольна распоряжатьсясобой.

— С этим пока все, а теперь расскажи нам о субботе.

— В субботу этот мужчина предложил отвезти меня в ресторан.Он страдал от одиночества, я была совершенно свободна. Из ресторана поехаликататься и затем остановились, чтобы полюбоваться на огни ночного города и…

— В обнимку или как? — спросил полицейский.

— Конечно, обнимались, — возмущенно бросила Шейрон. — Недумаете ли вы, что найдется мужчина, который, сидя со мной, сможет взирать начто-либо, оставаясь ко мне равнодушным.

— Так у нас дело пойдет, — одобрил полицейский. — Продолжайв том же духе.

— Затем он отвез меня в мотель.

— Он что, предложил этот вариант?

— Нет, не предлагал.

— Просто отвез и все?

— Да.

— И ты возмутилась, когда поняла, откуда ветер дует?

— Даже не пикнула, — ответила она. — Если вы хотите знать,мне это даже понравилось — как что-то новенькое. Не люблю мужчин, которыедобиваются от меня согласия. Не так легко решиться ответить «да» — как-тонеудобно. А иногда до чертиков не хочется говорить «нет». Он же просто-напростовзял и поставил меня перед фактом, вместо того чтобы заставить отвечать надурацкие вопросы.

— Ты мне начинаешь нравиться, — поощрил Смит. — Вот так же ипродолжай — открытым текстом.

— Куда денешься, если врать — себе дороже. Мы оформились,получили этот самый номер, а так как багажа у нас не было и в помине, то мойдруг заявил посыльному, что сам принесет багаж попозже. Затем мы немногооклемались, и он вытащил пинту виски, мы заказали закусок, а вот этот самыйджентльмен доставил нам их, и мы немного выпили.

— А что было потом?

— Потом… как бы это поясней? Я любительница шампанского. Нелюблю виски, но раз уж мы здесь оказались — не сидеть же насухую… ну, иногда ипара глотков виски способствует… ну, знакомству, что ли.

— Теперь это так называется? — заметил Смит. — Ладно! Поехалидальше!

— Дальше хвалиться нечем. После виски на шампанское мнестало муторно. Я не из тех, кому становится весело оттого, что пьет все подряд.У меня немного закружилась голова… словом, стало не по себе. Внезапно все дочертиков надоело. Мой друг уж не казался мне таким, как прежде, и он пьянелпрямо на глазах.