– Вижу, вы твердо стоите на своей версиислучившегося, – заявил Стас, качая головой. – Убеждены, что всемувиной проклятие, что оно действует.

– Еще бы! Ведь на мне оно отыгралось по полнойпрограмме, – сказала Настя, глядя в окно невидящими глазами.

– А если мы найдем другое объяснение?

Стасу почему-то очень хотелось, чтобы другое объяснение действительнонашлось. Потому что мистический процесс внутри его продолжался; и кто знает,чем он в конечном итоге мог завершиться? Может быть, и ему, Стасу, придетсяиспытывать страх за свою жизнь?

– Завтра вечером отправимся в ночной клуб, –сообщил он Насте, когда автомобиль затормозил возле ее подъезда.

– Хорошо. Тогда до завтра.

– Подождите, я провожу вас до квартиры. Уже поздно.

– Мне нечего бояться, – с ноткой прежнего отчаянияв голосе проговорила она. – Со мной ничего не может случиться, вы ведь понимаете,правда?

– Это если верить в проклятие…

Стас довел ее до двери и остановился. Она доставала изсумочки ключ, а он с нежностью смотрел ей в затылок, смотрел на шею, белеющуюпод рассыпавшимися по плечам волосами. Настя неожиданно повернулась.

– До свидания, – сказала она и после некоторогоколебания протянула Стасу руку.

Он осторожно пожал ее. Лампочка на этаже горела ярко, и всевокруг было залито каким-то странным желтым светом. Стас подумал: если сейчаснаклониться и поцеловать Настю, она ничего не скажет, потому что ситуациясовершенно нереальная.

Настя выдернула руку из его пальцев, превратившихся в тиски,и как-то жалобно улыбнулась. «Господи, да что это со мной? – в раздраженииподумал Стас, сбегая вниз по лестнице. – Как будто я нажрался галлюциногенови грежу наяву. Девчонка может вить из меня веревки. Хорошо, что она об этом недогадывается. Нет-нет, завтра надо будет взять себя в руки и не распускаться».

Но завтра преподнесло очередные сюрпризы. В половинеседьмого вечера, повесив на шею самое дорогое кашне, какое у него имелось,благоухая цитрусовой туалетной водой, Стас под руку вел Настю к своей машине,когда телефон в кармане его плаща громко запиликал.

– Пардон, – пробормотал он, притормаживая. –Может быть, что-то важное? На линии был взволнованный донельзя Пучков.

– Стас, ты где? – с ходу спросил он.

– Мы с Анастасией, как и планировалось, едемразвлекаться.

– Мне жаль, но придется все отменить. Срочновозвращайся в агентство. В Руслана Фадеева сегодня стреляли.

– Он жив? – тихо спросил Стас, отворачиваясь.

– Пока жив, – ответил Пучков, делая нажим напервом слове.

– Что, так плохо?

– Он в тяжелом состоянии. Пуля засела в грудной клетке.Наверное, метили в сердце. Сам понимаешь, что нам придется объясняться соперативниками. И Шороховой, кстати, тоже. Если она не против, можешьприхватить ее с собой. Ей будет легче в нашем присутствии. Сможем поддержать,если что.

Когда Стас ввел бледную и растерянную Настю в агентство,она, обратившись к Пучкову, вместо приветствия сказала:

– Вот видите, видите! Наш маскарад оказалсябессмысленным! Господа бога обмануть нельзя. Он-то знает, на кого направитьсвой гнев.

– Почему господа бога? Тогда уж дьявола,Анастасия, – возразил Пучков.

– Не хотите взглянуть на дело с другой стороны? –подал голос Стас. – Ваше пресловутое проклятие нацелилось на того самогочеловека, который платит за расследование.

* * *

– Итак, что мы имеем на сегодняшний день? –спросил Пучков, усевшийся во главе стола. И сам же ответил на свой вопрос: –Удалось проследить родословную ротмистра Шестакова, от которого, собственно, иисходило проклятие. В семнадцатом он перешел на сторону большевиков. Ввосемнадцатом женился на крестьянке Ольге Уткиной. Умер в шестьдесят четвертом,оставив после себя дочь Арину Шестакову. Не буду утомлять с именами и датами,пройдусь лишь по самому основному. В сорок шестом Арина выходит замуж занекоего Антона Фокина. От этого брака в пятидесятом рождается сын ВалерийАнтонович Фокин. Ему сейчас пятьдесят лет, его сыну, Степану Валерьевичу –двадцать семь. Никаких других родственников и побочных ветвей нет.

– И на том спасибо, – пробормотал Стас.

– То, что мне удалось узнать о Валерии Фокине, должнонас заинтересовать. Вот, поглядите. – Саша достал газету и ткнул пальцем вобъявление. «Изменение характера – коррекция судьбы. Доктор В.А. Фокин».

– Доктор чего? – спросил Стас.

– Как мне удалось узнать, доктор психологии.

– Вот это да! – выдохнула впечатлительная ВероникаМатвеевна.

– Он работает один? – поинтересовался Стас. –Или у него какая-нибудь лига? Или центр?

– Нет, он сам по себе, – ответил Саша. – Япоехал поглядеть на него. Подкараулил на улице.

– Ну и как? – Вероника Матвеевна с девичьимлюбопытством наклонилась вперед.

– Потрясно. Высокий, стройный, выглядит чертовскимолодо. Лицо породистое, тонкое. Брюнет с темными глазами.

– По описанию он похож на своего предка, ротмистра,заварившего всю эту кашу, – заметил Пучков.

– А что его сын? – напомнил Стас.

– Его сын, – подхватил Таганов, – СтепанФокин – личность довольно безобидная. Молодой бизнесмен со всеми вытекающими.Автосалон на Коровинском шоссе. Разведен. Бывшая жена – Светлана Прохорова…

– Стоп! – гаркнул Стас, метнувшись к своей папке.

Разбросав по столу бумаги, он тут же нашел нужную и положилее перед Тагановым.

– Гляди, что написала Анастасия. Светлана Прохорова –ее единственная подруга. Еще со школьных лет. А Степан Фокин – первый муж этойсамой Светланы. Значит, Шорохова должна быть хорошо знакома с Фокиным-младшим!

– Уже кое-что, – кивнул Пучков.

– В первую очередь надо выяснить, знал ли сам Степан,кто такая Шорохова, – заметила Вероника Матвеевна. – И имеет ливообще представление о проклятии, которое его предок выдал на свадьбе Настинойпрабабки.

– И наш доктор. До какой степени он в курсе? И если вкурсе, то как относится ко всему этому?

– Тут придется продумывать все на несколько ходоввперед.

– Так, пошли дальше, – сказал Стас. – Что унас по покушению на Фадеева?

– У нас – ничего, – сообщил Таганов. – А умилиции – пистолет, брошенный на месте преступления. Владельца обнаружилимгновенно. Это некий Воробьев Игорь Михайлович, бизнесмен. Имеет разрешение наношение. Гражданин Воробьев уверяет, что пистолет у него украли, а вот кто икогда – он не в курсе.

– Ладно, Воробьева пока оставьте мне, – сказалПучков. – Сегодня же все выясню. Стас, что есть у тебя?