— Мы не одни в здешних водах, — напомнил капитануБелгарат. — Во время шторма у маллорейцев достаточно забот кроме того,чтобы, сидя верхом на мачтах, разыскивать нас. Идите и отдайте приказания,капитан. Поскорее поворачивайте судно.

— А как ты догадался, что капитан знает о потайнойзаводи? — спросил Шелка Ургит сразу, как только за капитаном закрыласьдверь.

Драсниец поднял брови.

— Вот те на. Послушай, ты ведь облагаешь налогомтовары, которые перевозят с места на место?

— Разумеется, ведь это одна из статей государственногодохода.

— Ну а предприимчивый человек, к тому же владелецсудна, вполне может запамятовать, что надобно зарегистрировать свой груз, илиподыщет укромное местечко, чтобы припрятать товары, покуда на них не найдетсяпокупатель.

— Но это же контрабанда!

— И что с того? Да, некоторые называют это именно так.Впрочем, лично я полагаю, что все капитаны мира хотя бы раз в жизни занималисьподобными делишками.

— Только не мурги! — настаивал Ургит.

— А как иначе ты объяснишь тот факт, что твой капитанзнает великолепное укрытие менее чем в пяти лигах от места, где мы сейчаснаходимся, а возможно, и еще добрую сотню подобных мест?

— Ты продажный человечишка и вообще омерзительный тип,Хелдар!

— Знаю. Но учти, контрабанда — дело весьма и весьмаприбыльное. Предлагаю тебе поразмыслить хорошенько, не заняться ли этим самому.

— Но, Хелдар, ведь я король! Последовав твоему совету,стану красть сам у себя!

— Поверь мне, — не унимался Шелк. — Все этодовольно непросто, но я могу растолковать тебе даже на пальцах, как поиметь наэтом деле приличные барыши.

Корабль качнуло, и все выглянули в окошки — судно резкоменяло курс.

Далеко за кормой маячило шесть красных парусов — издалекаони казались крошечными.

— Есть ли гролимы на борту этих кораблей,Полгара? — спросил у дочери Белгарат.

Голубые глаза Полгары на мгновение сделались почти совсемпрозрачными, а рука коснулась брови.

— Нет, отец. Там только простые маллорейцы.

— Хорошо. Тогда нам не составит труда от них укрыться.

— К тому же они вот-вот попадут в тот самый шторм,который напророчил наш капитан, — прибавил Дарник.

— А вдруг это заставит их поторопиться? — нервноспросил Ургит.

— Да нет, не похоже, — ответил кузнец. —Скорее всего им придется развернуться против ветра — только так можно выдержатьсильный шторм.

— А не придется ли нам сделать то же самое?

— Маллорейцев раз в шесть больше, чем нас, —напомнил Шелк брату. — Нам волей-неволей придется попытать счастья.

Вода на горизонте стремительно чернела — красные парусамаллорейцев ярко выделялись на этой черноте. Шторм неумолимо приближался. Морезаволновалось, и мургский корабль нещадно бросало из стороны в сторону. Снастистрадальчески стонали и поскрипывали, а откуда-то сверху доносилось пениепарусов. Гарион какое-то время прислушивался к этому звуку, прежде чем егозначение начало мало-помалу доходить до него. Но всерьез Гарион насторожился,услышав странное потрескивание, доносящееся откуда-то из самого чрева корабля.

— Ах, какой идиот! — воскликнул Гарион, вскакиваяна ноги и хватая плащ.

— Что стряслось? — спросил встревоженный Сади.

— Он идет на всех парусах! Если грот-мачта непереломится, мы потонем!

Гарион стремглав выскочил из кают-компании и взлетел полестнице.

— Капитан! — заорал он, оскальзываясь на мокройпалубе, по которой вовсю гуляли волны. Чтобы не упасть, он ухватился занатянутый канат, и вовремя: огромная волна как раз в этот момент чуть было несвалила его с ног, окатив до коленей. — Капитан! — снова закричал он,не выпуская каната и передвигаясь по нему в направлении рулевой рубки.

— Что, мой господин? — закричал капитан в ответ.Он был явно изумлен.

— Спустите парус! Грот-мачту вот-вот вырвет с корнем!

Капитан задрал голову.

— Решительно невозможно, мой господин. Матросы несмогут свернуть парус в такой шторм.

Гарион, заслоняя глаза ладонью, взглянул на надутый ветромпарус.

— Тогда придется вам рубить канаты.

— Рубить канаты? Но, мой господин, парус совсем новый.

— Выбирайте: корабль или парус! Если ветром вырветмачту, судно просто-напросто разорвет пополам, а если мачта устоит, мы потонем.А теперь уберите проклятый парус, или я сделаю это сам!

Капитан молча уставился на него.

— Поверьте мне, — продолжал Гарион, — если ясам возьмусь за дело, то смету с палубы все подчистую — и мачты, и снасти, ипаруса!

И капитан немедленно отдал приказ рубить канаты. Как толькогигантский парус взмыл в небо, подобно огромному воздушному змею, и скрылся изглаз, страшный треск прекратился, и судно тотчас же сбавило ход — ведь теперьна мачте оставался лишь малый парус.

— Далеко ли до Моря Горанда? — спросил Гарион.

— Совсем близко, мой господин, — ответил капитан,утирая мокрое лицо. Он поглядел в сторону берега, который маячил в туманесправа, и, указав рукой на едва заметную возвышенность, прибавил:

— Вот там, мой господин, видите обрыв, где белыебуруны? Пролив как раз там. — И, повернувшись к матросам, приказал:— Бросить морской якорь!

— Это еще зачем? — спросил Гарион.

— Мы набрали слишком большую скорость, мойгосподин, — принялся объяснять капитан. — Пролив довольно узкий, ивойти в него непросто, а нам надо успеть еще и свернуть. Морской якорь поможетсбавить скорость.

Гарион старался осмыслить сказанное капитаном. Явно что-тоне так, но вот что именно — никак не мог понять. Он смотрел, как матросыразворачивают длинный полотняный мешок, крепко привязанный к толстому канату,укрепленному на корме.

Но вот мешок оказался в воде, канат натянулся, корабльвздрогнул и заметно замедлил ход.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал капитан.

Гарион, прикрывая ладонью глаза от ледяного дождя,вглядывался в бушующее море. Маллорейских судов уже не было видно.