— Я уже поняла, — невесело усмехнулась я.

— Мы могли бы пригнать буровые машины и пробить проход под землю. Но опасались, что при этом возникнет вибрация, на и без того изможденного дракона мог обрушиться свод. Тогда государь Эрмиор решил прожечь землю в этом месте — немного в стороне от точки заключения дракона. Для этого ему требовалось принять драконью ипостась. А перед этим Эрмиор хотел попробовать связаться с заключенным драконом, поскольку в драконьей ипостаси он обретает способность разговаривать мысленно… По его словам, ничто на свете не может до конца заблокировать телепатию настоящего дракона, если тот находится в сознании. На это он и надеялся… Чтобы избежать ментального шума и поражения драконьем огнем, мы стояли в стороне от места действия…

— Тут-то он и пропал? — обреченно спросила я.

— Да, — вновь вздохнул Андрей Александрович. — Время шло, а мы не видели ни огня, ни каких-либо сигналов от государя. Когда вернулись, даже инфракрасные датчики не зарегистрировали его присутствия там или в окрестностях.

— А камеры? Никогда не поверю, что вы не следили?!

— А камеры, Маша, показали вот это, — в разговор вступил Марк. Он достал смартфон, пару раз нажал на экран и протянул его мне.

На видео Эрмиор стоял посреди молодой поляны в лесу. Молодой, потому что здесь явно специально вырубили деревья, чтобы расчистить место для обращения Эрмиора.

Одетый с иголочки, просто теперь не в черные с шитьем одежды другого мира, а в брюки и дорогой пуловер. Я не сдержала горькой улыбки. Мой дракон всегда умел выглядеть сногсшибательно.

Знакомые черные кудри, отросшие длиннее, чем несколько недель назад в момент нашего знакомства. Сосредоточенный взгляд ярких глаз на красивом строгом лице…

Я чуть не заплакала. Любимый! Не хочу верить, что эта запись и портреты в Гаутдире — это все, что от тебя осталось!

Эрмиор сосредоточенно смотрит перед собой, потом, кажется, начинает перевоплощаться. В обращении драконов есть момент, когда вихрь еще не закрутился, но образ человека уже становится расплывчатым. И вдруг в его лице появляется нечто странное — удивление и злость.

В следующее мгновение… он просто исчез.

— Вот что произошло, Машенька. И никого больше мы там не обнаружили. Неизвестно, что увидел государь, прежде чем «раствориться в воздухе». Может быть, у вас есть соображения? — сказал Андрей Александрович, а Марк забрал телефон из моих внезапно ослабших рук.

Надел полог невидимости? Но тогда инфракрасные датчики девятого отдела смогли бы его обнаружить. Ушел в другой мир? Но он не умеет открывать порталы, и никакого портала на записи не видно.

Мысли мучительно метались в голове. И не подсказывали никакого ответа.

— А у вас есть соображения? — быстро бросила я. — Я не знаю ничего из драконьей или человеческой магии, что могло бы объяснить такое внезапное исчезновение.

— Есть. Вилами по воде писаное, что называется, но есть, — глядя мне прямо в глаза, сказал Андрей Александрович. — Во-первых, вы предполагаем, что как раз в тот момент могущественный маг или маги вышли из тени, чтобы «убрать» Эрмиора. А, во-вторых… Маша, скажите, драконы ведь обладают всей магией в обеих ипостасях, то есть дракона-человека тоже очень сложно убить…

— Да, верно, — я нашла в себе силы улыбнуться. — Заговорщики в том мире сочли очень опасной даже меня, тогда еще совсем неопытную драконицу.

Марк опустил глаза, чуть улыбаясь. Видимо, его позабавило, как я называю себя драконицей. Ну да, еще два месяца назад он учил простую русскую девушку Машу приемам психологической саморегуляции и психологического воздействия на других людей.

— А есть ли момент, когда дракон становится очень уязвим и не может применить свою магию?

И тут меня осенило. Такой момент действительно есть! Я просто никогда не задумывалась об этом.

— То есть, вы думаете, дело в перевоплощении?! — я почти закричала. — Этот гад — или гады — дождались момента, когда Эрмиор соберется перевоплотиться, и что-то с ним сделали?

— Да, Маша, — сказал Андрей Александрович. — Вся логика ситуации указывает на это. Что за вихрь появляется, когда дракон перевоплощается? Ответ, скорее всего, прост — это вихрь из атомов, составляющих тело дракона. В человеческой ипостаси они «уложены» одним способом, а в драконьей — другим. Ну и конечно, для «построения» огромного драконьего тела требуется больше атомов. Поэтому тело драконов в человеческой ипостаси тоже содержит больше атомов и молекул. Оно более плотное. Никогда не догадывались, что ваш жених весит… хм… несколько больше, чем должен весить мужчина его комплекции? Мы, кстати, проверили, так и есть. Отсюда большая физическая сила, крепость костей и другие свойства драконов в человеческой ипостаси. Но, так или иначе, когда тело дракона распадается на атомы, их, наверное, можно… собрать и заключить, например, в сосуд, вроде «лампы Алладина». Или распылить, а магическую силу забрать себе… Мы сожалеем, но предполагаем, что именно так и произошло…

— Что?! — мое сердце упало. — Вы думаете, что моего Эрмиора… распылили?

— Вероятнее всего, если они хотели получить его силу.

Я опустила глаза, едва сдерживая слезы. К сожалению, другое объяснение придумать сложно.

— Ну да… — грустно сказала я. Картина — ужасающая, режущая по живому — почти целиком сложилась у меня в голове. Это было необыкновенно… больно. Безысходно. Хоть в значительной мере соответствовало тому, что мы с Эрмиором предполагали и прежде. — Этот гад уже получил силу двух драконов — отца Эрмиора и другого, Гольцена, наверное. А может быть, и трех, ведь была еще драконица Вейлина. Но силы все же не хватало для реализации каких-то его планов, например, сделать дракона из самого себя и подмять под себя весь мир — просто как предположение. Ему требовалось еще два дракона… Поэтому очередного пришедшего в этот мир дракона он заключил под землей, десятилетиями использовал как «батарейку», а заодно — как приманку для Эрмиора. Ведь в этом мире драконы закончились… Ему требовалось выманить сюда дракона из другого мира. И вот теперь… он его получил. Мы отыграли его план, как по нотам! — закончила я срывающимся голосом.

— Маша, — Марк ободряюще посмотрел на меня. — Общая картина, скорее всего, такая, но… возможно, все не так плохо.

— Например, он или они могли заключить Эрмиора в какой-нибудь «сосуд», как я уже говорил, — сказал Андрей Александрович. — Тогда он еще жив. И в любом случае… Этот преступник так и не убил томящегося под землей дракона. И до сих пор над миром не нависла никакая угроза. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно. Никто не пытается захватить мировое господство магией. Ведь, наверняка, он бы сразу взялся за дело, получив силу Эрмиора. А значит, он все еще не реализовал свой план. Что-то у него пошло не так…

Хм… А ведь генерал прав!

— Сколько дней прошло с момента исчезновения Эрмиора? — спросила я.

— Пять.