— Вот тебе отпуск нужен в первую очередь, — отметила Сара, стоявшая тут же.

Стефан, как всегда, не мог с ней не согласиться. Коул даже не вставал с тех пор, как они отчалили от Соларума, — все сидел на лавке, прислонившись к стене, дрожа и покрываясь ледяным потом. Словно его лихорадило от морской болезни, хотя при столь мягчайшем передвижении ее просто не могло быть. Змееносца определенно нужно было оставить отдыхать, но тот не хотел пускать на самотек столь важное дело. Стефа интересовало, каким же сбродом он их всех считал и почему не мог доверить руководство протекторами Ханне или Паскалю. Нет, Коул вместе с остальными сел на ладью, прибывшую прямо из Аргентиона. И теперь страдал.

Сара приблизилась к Стефу и положила руки на борт, устало глядя вдаль.

— Звезды, ну и цирк, — фыркнула она. — Это все пахнет дурно.

— Да ладно, — отмахнулся он. — Всего лишь конец света. По крайней мере, мы будем первыми протекторами, которых уволили с должности. Типа, «простите, ребята, ваши услуги больше не требуются, планета закрывается».

— «Мы передадим ваше резюме на альфу Центавра».

Стефан лукаво вскинул брови, уловив от Сары попытку в юмор.

— Поздравляю, теперь ты настоящий мальчик, а не полено.

— Иди ты.

Он усмехнулся, да и она едва скрыла улыбку. Стеф до сих пор не понимал, откуда в протекторше такие изменения и что думать о них. С одной стороны, они не слишком ему нравились: Стефан привык к жесткой Саре, Саре-кремню, Саре Я-Сломаю-Тебе-Хребет-Если-Ослушаешься-Устава, Саре, от которой всегда знаешь, чего ожидать. Но с другой…

— Рад, что ты снова с нами. Без тебя здравый смысл в компании сократился ровно вполовину. Остальную пытался заглушить Дан, но мы держали оборону.

Сара опустила плечи.

— Еще было бы к чему возвращаться. После сегодняшнего собрания ничего прежним уже не будет.

Оставив ее созерцать виды, Стефан отправился на поиски Макса. Тот сидел с Фри как можно дальше от всех. Они о чем-то тихо переговаривались и выглядели хмурыми, словно крепко кому-то задолжали. Завидев Стефа, оба резко замолчали.

— Что, секретничаете, как лучшие подружки? — поинтересовался он.

— Пытаемся понять, как быть дальше, — ответила Фри, ежась и обхватывая руками колени. — Что нам делать, если Землю признают непригодной?

— Из-за одного только Грея? Брось, он не настолько важен, как хочет казаться.

Стеф сел напротив и устало сгорбился.

— Да и если мы с ним разберемся, то, возможно, будет шанс задобрить космических ублюдков.

— И у тебя есть план? — кисло спросил Макс.

— Конечно, нет, блин, зачем мне план, я что, настолько на дегенерата похож? Все решаем по ситуации.

— Потрясающе.

— А ты думал. Кстати, Макс, эфирное стекло не забыл? — Стрелец кивнул. Они хотели в случае чего продемонстрировать эквилибрумам, что Грею оно зачем-то требовалось. Возможно, это бы как-то помогло. Стефан сообщил: — Я обсудил с Коулом. Он говорит, предыдущий посол мало распространялся, но заявлял, что это оружие редко используется, эквилибрумам вреда не причиняет. Сказал что-то про сбор энергии. Изучи это, когда вернемся в Соларум.

На лице Фри отразилась смятение, было видно, как сильно ее тревожило положение дел. Стефан, разумеется, тоже волновался, но, к собственному удивлению, поддаваться панике не хотел. Сначала требовалось понять обстановку целиком.

— Мы выберемся, — сказал он Фри. — Как и всегда до этого. Слышишь? Все будет хорошо.

— Обещаешь?

— Знаешь, обещать такое трудно, но я приложу все усилия.

— Стефан обещает приложить к чему-то усилия, — Макс язвительно рассмеялся. — Вот уж правда конец света.

От взаимных колкостей их отвлек Сириус. Тот молча вышел откуда-то из нутра корабля и легко прошествовал к самому носу палубы, вглядываясь в горизонт. Чем светлее становилось небо, тем сильнее мрачнел Стефан.

Все протекторы подтянулись к Сириусу, чтобы взглянуть на Дом Терры, который большинство видели впервые. Он появился резко, как будто вырвался из марева. Дерево, накрытое голубоватым куполом. Гигантское и белое. Дух захватило даже у Стефа. Древо Мироздания, километры корней раскинулись во все стороны. Взгляд скользил по сияющему стволу все выше и выше, буквально к самым небесам, в которых растворялись раскидистые голые ветви, казалось, обхватившие полмира. Они исчезали в небосводе, переплетались со звездами. И мерцали. Будто бы вся полусфера держалась на дереве. Стефан бы не удивился. Древо стояло тут миллионы лет и могло не просто подпирать собой облака, испещрить корнями всю долину, но и дотянуться до каждой точки на Земле.

— Я думала, оно… Меньше… — выдохнула Фри.

— Было бы странно, будь оно другим, — ответила Ханна. — Это место силы, которое заоблачники возвели, принеся жизнь на нашу планету. Без этого тебе ни терраформирования, ни столкновения аминокислот, белков и прочего необходимого для возникновения приземленных.

— А Центрум? Он внутри Древа?

— Под ним. Среди корней.

Сириус обернулся к протекторам и заносчиво заявил, оглядев каждого:

— От грядущей встречи зависит судьба жизни на Терре. Кто-то скажет, что она уже предрешена, но есть шанс на благосклонное решение инквизиторов. Запомните, вы должны молчать. Здесь каждое слово может переломить ход событий. Даже если вам очень захочется объяснить свою точку зрения, лучше запечатайте уста. Инквизиторов это не проймет. Их не продавит ни жалость, ни доводы о миллиардах душ приземленных.

— Тогда что же их волнует? — хмуро спросил Максимус.

— Здравие Света, конечно же. И его будущее. В котором вам, возможно, места больше не найдется. Если все обернется так, то вы примете вашу судьбу без нареканий. — Сириус нервно потупил взор. — В любом случае выбора у вас не будет.

— Воодушевляюще, блин, — буркнул Стеф.

Никто его недовольство не поддержал. Даже Дан. После того как он едва не пристрелил Тисуса, Стеф предпочитал его не трогать. Волк в последнее время выглядел так, что это казалось правильным решением. Макс, Сара и Коул тоже смотрелись как жертвы душевных травм. Ханна слишком спокойная для бунта, Фри растерялась, а Рамона, видно, предпочла держать рот на замке чисто из принципа. Скорее всего, Паскаль мог бы вставить свое веское поганое словцо, да вот только его оставили следить за Соларумом. Стефан впервые жалел, что его не было рядом, — он испытывал к Скорпиону практически нежные братские чувства, когда при появлении общего врага им удавалось вместе его поносить.

А в итоге Стеф чувствовал, что остался единственным несогласным с происходящим, закипающим от предчувствия мерзости заоблачных натур. Таких надменных и холодных, которым плевать на приземленных. Эти черти приперлись решать судьбу Земли, словно она являлась их собственностью.

Стефан понял, что соврал Фри. Ничем хорошим это закончиться не могло.

* * *

Ранее в Доме Терры я, естественно, не бывал, а потому с удивлением смотрел на его тяжелую архитектуру с хрупкими стеклянными куполами. Он