тонкостью, с тем же искусством он поведал ей о том, что Черный Охотник находится в городе, о том, какое это имеет значение для Новой Франции, и, наконец, о том, что Дэвид участвовал в планах и деяниях этого предателя.

Таким образом, юноше грозит смертельная опасность.

Только ради нее, только потому, что она была той радостью, которую он видел в своей жизни, и ее счастье значило для него, интенданта Новой Франции, больше, чем благо его родины, он готов, рискуя именем и честью, бороться ради спасения Дэвида Рока.

Но он должен поставить условие: Дэвид больше не должен встречаться с Черным Охотником. Если юноша действительно любит Анну, в чем не может быть сомнения, тогда ее влияние должно его спасти.

Биго кончал свое письмо страстной надеждой видеть ее счастливой, ради этого он готов был отказаться от своего собственного счастья.

В конце концов, решила Анна, ей придется обратиться к интенданту в этот страшный час ее жизни. И эта мысль засела у нее в голове, завладела ею и поработила ее волю. Но вместе с тем Анна испытывала ужас, ибо между строками письма прочла приговор, который, как ей казалось, Биго старался прикрыть своей нежностью. Ей чудилось, будто она видит слова, написанные огромными буквами: «Спасите Дэвида. Если Вы не сумеете этого сделать, тогда сам Бог ему не поможет. Ибо воля народа, короля и закон сильнее меня. Пока что я сдерживаю карающую руку, но это продлится недолго, тем более что Черный Охотник уже находится в Квебеке».

Дрожь охватила девушку. Что бы ни сделал Дэвид, что бы он ни намеревался совершить, несмотря на то что был предателем и лгал ей, ее долг – спасти его. Биго рассеял ее последние сомнения. Черный Охотник вскоре будет изловлен и повешен как шпион и предатель. И тогда Дэвиду будет грозить неминуемая опасность, на которую намекал Биго.

Она должна немедленно отправиться к интенданту и дать ему знать, что не справилась с порученной ей задачей. Она на коленях будет умолять его позволить Черному Охотнику уйти из Квебека – ради Дэвида!

Вскочив на ноги, быстро поправив волосы, накинув на себя плащ, Анна стремительно вышла из комнаты. Три четверти часа спустя Дешено докладывал интенданту, что мадемуазель Сен-Дени дожидается в приемной.

Он явился с этой вестью как раз в ту минуту, когда Биго закончил расспрашивать одного из своих агентов, который донес ему, что Черный Охотник в настоящую минуту находится с Дэвидом Роком в доме Пьера Ганьона.

Прошло несколько минут, прежде чем Дешено вернулся в комнату, где дожидалась Анна Сен-Дени. Лицо его выражало сильную тревогу.

– Месье Биго, очевидно, нездоров, – сказал он, стараясь показать своим тоном, что он и сам озадачен. – Я еще утром заметил какую-то ужасную перемену в нем и посоветовал позвать врача. Он очень обрадовался, когда узнал, что вы здесь. Возможно, вы сумеете повлиять на него и заставите посоветоваться с врачом.

В кабинете Биго никого не было, когда Дешено провел туда девушку. Когда секретарь вышел, тщательно прикрыв за собой плотную массивную дверь, Биго появился из соседней комнаты, отгороженной тяжелой портьерой.

Несмотря на предупреждение Дешено, Анна была изумлена при виде интенданта. По всему облику Биго видно было, что он сильно о чем-то переживает. Этот непревзойденный комедиант казался олицетворением отчаяния, безнадежности и душевной муки.

Но лишь только Биго увидел перед собой Анну Сен-Дени, он как будто сделал над собой огромное усилие – согнал с лица все, что она могла там прочесть. Впрочем, не раньше, чем Анна успела все как следует разглядеть. Закончив это маленькое вступление к своей комедии, он сказал:

– Я знаю, что случилось. Настала минута, которой я с ужасом дожидался, и теперь я не вижу выхода.

В его голосе звучали жалость, нежность и бездна сочувствия. Влекомая силой, против которой она не могла устоять, Анна бросилась к нему. Голова ее шла кругом. В комнате стоял какой-то пряный, насыщенный запах. Девушка не отрывала взгляда от лица интенданта.

– Бедная, бедная девочка! – тихо произнес Биго.

И когда Анна приблизилась к нему, он привлек ее к себе и, не давая опомниться, стал покрывать ее лицо и губы страстными поцелуями. Прежде чем Анна могла бы подумать о сопротивлении, он отпустил ее и, к великому своему удовольствию, заметил, что ее лицо, залившееся румянцем, не выражает ни гнева, ни стыда.

– Бедная девочка! – снова тихо произнес Биго. – Я знаю, что случилось. Уже с самого утра мои люди не спускают глаз с Черного Охотника. Он сейчас находится с Дэвидом в доме Пьера Ганьона, а сегодня вечером намеревается оставить город со сведениями, им добытыми, и с чертежами, которые Дэвид приготовил для него. Моя бедная, бедная девочка!

Последние слова он произнес прерывающимся голосом и, прикрыв лицо руками, отвернулся от Анны и подошел к столу.

– Что вы намерены делать? – спросила Анна, с трудом шевеля губами. – Что вы намерены сделать с Черным Охотником и… с Дэвидом?

– Черный Охотник выйдет из Квебека, не встречая препятствий, унося с собой сведения, которые он добыл для наших врагов, – твердым голосом ответил Биго. – Когда он очутится за пределами города, ему будет сделано предостережение – никогда больше не возвращаться сюда под страхом смерти. Что же касается Дэвида, то я завтра же пошлю его с миссией к нашим индейским союзникам оттава.

Анна подошла к нему и протянула руку. Биго взял ее пальцы и стал нежно гладить их, а потом поцеловал их несколько раз и прошептал:

– Я день и ночь вижу вас перед собой, Анна. Я не перестаю грезить о вас. Мне даже не верится, что я когда-нибудь могу вас потерять. Милая, чудная Анна! Возможно ли, что если бы не Дэвид, то вы немного полюбили бы меня?

– Вы великий, благородный человек, – ответила девушка, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. – Но я не вольна над собой – я люблю Дэвида Рока…

– Да, если бы не Дэвид, – задумчиво произнес Биго, словно обращаясь к самому себе. – Вместе – вы и я. Мы шли бы рука об руку и добились величия и славы Новой Франции. Какая чудесная мечта, Анна! О, почему она не может осуществиться!

Анна склонила голову, и Биго увидел, что плечи ее задрожали, а потому он решил, что пора прервать комедию.

Полчаса спустя после того, как девушка покинула его, он обратился к маркизу Водрёю:

– Теперь незачем больше мешкать, остается нанести последний удар. После него мадемуазель Сен-Дени сама придет сюда, в эти покои, и останется здесь.

– Мы не станем терять времени, – согласился Водрёй. – Pardieu, Франсуа, вы всегда были счастливчиком!

Кошмарный сон, каким были для Анны свидания с Дэвидом и с интендантом, несколько рассеялся, когда она снова вернулась в монастырскую школу. Она почти совершенно забыла, что Биго целовал и ласкал ее, она думала сейчас только о Дэвиде. Если бы Дэвид был сейчас с ней, она ушла бы с ним куда угодно!

Если в этом будет необходимость, решила она, она готова отдаться своему возлюбленному, лишь бы оказаться между ним и Черным Охотником! Только бы спасти его от грозящей ему опасности!

Рука ее дрожала, когда она писала Дэвиду, умоляя немедленно явиться к ней.

Мне кажется, я нашла выход. О Дэвид, я нашла выход из ужасного положения, и я не могу понять, как это я была столь слепа, что не видела его раньше!

Отправив послание, она почувствовала себя счастливой. Сердце ее радостно билось, и она с нетерпением отсчитывала минуты и секунды, которые отделяли ее от встречи с Дэвидом. Она то и дело подходила к окну, дожидаясь его появления.

И вдруг заметила, что посыльный возвращается назад один. И в его руке было письмо, которое он должен был передать Дэвиду Року…

Она опоздала. Месье Рок покинул город за час до того, как посыльный явился на улицу Святой Урсулы. Казалось, неумолимая судьба протянула руку, чтобы