который дотащил Малика до этого пола, оказался вовсе не мужчиной. Девушка сняла свою бандану и первое, что привлекло внимание Стаса это ее голубые, как летнее безоблачное небо, глаза. Лицо ее было вытянутым, аккуратный носик и короткая стрижка. Должно быть если бы не ее миловидные черты лица, Стас по-прежнему думал бы что перед ним стоит парень.

– Сходи за аптечкой, – сказал незнакомец дочери, и добавил, когда она уже направлялась в нужную сторону. – И водки прихвати.

Стас решил оглядеться вокруг. Приметил симпатичный интерьер, в основном из дерева, десятки стульев со столами и барную стойку, что была под завязку заполнена разноцветными бутылками. Прямо над барной стойкой висели номера авто, металлические таблички и старые плакаты в стиле ретро, где улыбающаяся женщина с бокалом пива и нарисованной голливудской улыбкой предлагает еще кружечку. Чего уж скрывать, но Стас бы с удовольствием принял бы у нее эту кружку, будь она настоящей.

– Прошу прощения за столь грубое спасение, – сказал незнакомец, стоя между Стасом и сержантом с его подопечным. – Никак иначе мне бы не удалось их убрать от автомобиля.

Сержант встал на ноги.

– Вы отлично справились, – сказал он. – Еще бы несколько секунд, и один из них меня бы точно сцапал.

Незнакомец протянул руку сержанту, тот с охотой ее принял.

– Филипп Росс, – сказал незнакомец. – Владелец этого заведения. С вас, кстати, счет за отличную водку, что полетела прямиком во благо вашего спасения. – Филипп улыбнулся, давая окружающим знать, что он пошутил. По всей видимости напряженную ситуацию шуткой разрядить не удалось, никто даже не ухмыльнулся.

– А вы я гляжу солдат… – продолжил Филипп.

– Да, так оно и есть, – отозвался сержант. – Константин Соколов, пехота. Это рядовой Малик Гелаев, а вот тот Стас… Фаррум, так?

Стас кивнул, когда глаза старика смотрели на него.

– Фаррум? Сын Коли Фаррума? – спросил Филипп, обращаясь к Стасу.

– Да.

– Ну конечно, ты так похож на отца, я почти сразу тебя узнал. Кстати, а он…?

Стас молчал, первые секунд пять прежде чем сказать короткое: «мертв».

– Проклятье, – сказал Филипп. – Сочувствую. Хороший был мужик, мы с ним часто здесь губили пару стаканчиков. Ведь он живет здесь, за углом. Вот же черт его побрал.

Стас словно бы не слушал нового знакомого. Он сел за стол и тупо смотрел в одну точку, рассуждая над тем, что случилось с ним и его семьей за последние несколько часов.

– Где здесь уборная? – спросил Стас, обращаясь к владельцу заведения. Филипп указал пальцем на другой конец бара, где Стас заметил двери «формы крыльев», что обычно были в старых салунах, где предпочитали напиваться до коликов ковбои. Он направился в сторону уборной, попутно встретив по пути ту самую голубоглазую девчонку, что спасла его и сержанта. Она держала в руке небольшую коробочку с красным крестом, а в другой бутылку с коричневой жидкостью.

Зайдя в уборную, Стас включил ледяную воду, умыл лицо, посмотрелся в зеркало. Губы начали дрожать, глаза засветились в тусклом свете туалетной комнаты, и Стас заплакал, сев прямо на кафельный пол в угол напротив унитаза.

Все пятеро собрались спустя несколько часов за двумя сдвинутыми столами. Перед каждым на тарелке лежал небольшой сандвич с ветчиной и стакан с газировкой, или водой, кто что предпочитал. Пулю из бедра Малика удалось изъять без особого труда, благо у того были все необходимые инструменты для подобной операции и опыт военврача. Как только свинцовый кусочек оказался в одной из пепельниц, стоявшей на столе, Малик попросил Стаса отмыть его от крови и передать ему.

– Затолкаю этому ублюдку в пасть, как только встречу, – сказал Малик, пряча пулю в один из своих карманов.

Теперь рядовой сидел прямо напротив Стаса, охотно поедая свой сандвич, и запивая его колой. Стас, несмотря на то что не запихал за весь день в рот ни кусочка, даже думать о еде не хотел. Ему хотелось выпить, да не просто выпить, а нажраться до бессознательного состояния.

– Понимаю, все мы здесь еле-еле знакомые, – начал Филипп, перескакивая взглядом с одного на другого. – Но сложившиеся ситуация вынуждает нас объединиться, хотя бы на время, и придумать дальнейший план действий.

– Согласен. – Сержант отхлебнул глоток воды. – Нужно прикинуть все возможные варианты, подумать и согласовать их между собой.

– А чего думать, сержант? – вмешался Малик, – План прежний, прямиком в штаб к тому озеру, к нашим ребятам. Разве изначальный план был не таков?

– Он был таковым, – сказал сержант. – Но как ты видишь, все пошло к черту, и джипа для прорыва у нас нет. Да и вообще, видел, что бешеные сделали с обычной легковушкой? Думаю, джип для них остановить также не составит большого труда и тот паренек уже тоже наверняка мертв.

– Позвольте, о каком штабе идет речь? И что там? – спросил Филипп, обращаясь к сержанту.

Сержант принялся рассказывать то, что рассказывал Стасу еще в кафешке, про приказ, про точку сбора и про Волчье озеро. Все это время Филипп внимательно слушал солдата, изредка кивая головой.

– Да, я знаю где находится это озеро, бывал там часто с друзьями на рыбалке. Это в семидесяти километров к северу от города.

– Довольно далеко, учитывая что за все то время, что я нахожусь в городе с момента заражения, мне удалось пробежать чуть меньше километра и все время моя жизнь была на волоске, – сказал Стас.

– Именно нечто подобное я и хотел сказать после, – сказал Филипп. – Попытаться выйти сейчас наружу – подписать себе смертный приговор. Эти люди быстры, очень быстры, и самое главное – они сильные.

– Плевать. – Голос Малика становился более раздраженным. – Мы можем также выйти ночью, по-тихому пройти от от улице к улице пока они спят, и дойти до шоссе, где возьмем какую-нибудь тачку и рванем прямиком к озеру. На шоссе их быть не должно.

– Слишком рискованно, – сказал сержант. – До шоссе тут сколько, километров десять? – сержант повернулся в сторону управляющего бара, а затем Стаса, чтобы убедиться в правильности своих слов. Ответил Филипп.

– Да, может чуть меньше.

– И как ты собираешься пешком пройти за одну ночь десять километров, да еще и с ранением в ноге, когда эти твари вокруг тебя и в любую секунду могут проснуться?

– Мы будем идти тихо… – сказал Малик.

– Рядовой, ты солдат, а не ниндзя-самурай. Любая оплошность – ты труп, как и все рядом с тобой.

– Прошу прощения, вы сказали, что они спят? – поинтересовался Филипп.

– Мы не уверены, можно ли назвать это сном, – начал сержант. – Но, когда ночью мы вышли на улицу, все