— Камешки, — прорычал волк.

— Да, — подтвердил ворон, — камешки! Тебе непонять сущности красоты.

— Да, — согласился волк, но в голосе звучаланасмешка, — куда уж нам, серым.

Я не слушал их пререкания, привычно. Рогач идет галопом,дорога пошла на холм, а оттуда увидели разбросанные домики, ровные квадратыполей, огромный заливной луг, стада коров. И в то же время мой взгляд сразу жеотметил дом, как сказал угольщик, на отшибе. Не хату, а именно дом, крепкий,кирпичный, без огородов, но с большим садом, колодцем.

Волк все понял, понесся короткими торопливыми скачками,ворон ревниво заерзал, каркнул:

— Ну чего суетится, чего? Все ведь понятно… Эх,серость!

— Нехорошо так про отсутствующего, — упрекнуля. — Лучше подумай, как с колдуном будем разговаривать. Ворон каркнул:

— Как? Мечом по голове!

— Ты чего? — удивился я. — Озверел?

— Мой лорд, разве вы не герой?

— Герой, — ответил я с готовностью, — дажеглавный герой, что самое важное, даже жизненно важное. Нет, я неинтеллектуальный герой, я такой хрени не понимаю, но в то же время и не полныйдурак, понял?.. Я говорить пришел, а не бить по голове, как младших братьев. Имы поговорим. Если не согласен, подождешь за дверью.

Ворон сказал поспешно:

— Мой лорд, я только ярче обрисовываю ваш героическийобраз.

— Ладно, — сказал я. — Будешь допущен.

Колдун оказался на диво крупным мужиком, загорелым,жилистым, хоть и с животиком. Он колол дрова за домом, проделывал все это судовольствием. Я ощутил раздражение и смутное беспокойство, что-то слишкоммногое не укладывается в знакомые и такие удобные схемы.

— Бог в помощь, — сказал я. — У меня такойпустячок, что я мог бы и не слезать с коня.

Колдун посмотрел на меня с хмурым интересом, поколебался, ссилой воткнул топор в колоду.

— Говори, — предложил он. — Знаю, что послетакого вступления да еще таким небрежненьким тоном обычно собирают Великую ЛигуМагов. Проверим.

Я вытащил две золотые монеты, подбросил в воздух, поймал.

— Они твои. Как только ответишь. У меня, повторяю,пустяковый вопрос… Мне нужно знать, где прячет свою жизнь Властелин Тьмы.

Колдун несколько мгновений смотрел выпученными глазами,потом голова его запрокинулась, я увидел могучий кадык, из распахнутой пастивырвался могучий рык, это он так смеется, возможно, даже просто хихикает, такчто лучше не провоцировать на хохот, могу оглохнуть.

— И это все?

— Да, — согласился я. — Правда, пустячок?

Он покачал головой, губы все еще трясутся от смеха.

— Великую Лигу Магов, возможно, созывать не придется…но я не уверен, что вообще кто-то сможет ответить. Ладно, пойдем в дом.

В доме этот великий колдун часа два всматривался в волшебныезеркала, бросал в огонь щепотки диких трав, те начинали вопить, извиваться ипытались выпрыгнуть из языков пламени, приносил жертвы… ну, когда надо, топусть, это же для меня, для меня можно, шептал заговоры и призывал душиумерших. Наконец подземный гул затих, дым вытянуло в окно, а чародей визнеможении откинулся на спинку испещренного рунами кресла.

— Ну что? — спросил я жадно. — Рисуй карту!

Он медленно открыл глаза. Я содрогнулся, глаза красные, вних полыхает пламя.

— Карта не понадобится.

— Так близко?

— Ну, не совсем…

— А где, я знаю это место?

— Узнаешь…

Он медленно ронял слова, то ли от усталости, то ливажничает, нагоняет цену. Я спросил нетерпеливо:

— Так где же?

Он опустил взор. Мне на миг показалось, что чародей малостьне в своей тарелке.

— Его жизнь хранится…. Его жизнь хранится там же, где иего источник колдовской мощи. Это место — его собственный замок.

Он не поднимал взора, я вдруг понял, что колдуну простонеловко взглянуть мне в глаза. И не потому, что не смог ответить, смог, но этотВластелин Тьмы ведет себя совсем не так, как ведут, как вели все остальныеВластелины Тьмы, Хозяева Ужаса, Владыки Ада, Черные Мастера и прочиегенералиссимусы Бездны и Хаоса. Потому колдун все это время привычно шарил поледяным пустыням, охраняемым великанами Имира, по недоступным смертным горнымвершинам Черных Гор Ада, по дну самых глубоких океанских впадин, где спитМорской Змей, по пещерам, что тянутся через владения троллей, гномов, кобольдови кудов до Огненных Озер, где так удобно спрятать на одиноком острове какисточник своей удивительной мощи, так и драгоценную жизнь.

Я тяжело рухнул на широкую лавку. В голове все кругом, дажев ушах затрещало, будто перекись выжигает пробки.

Это не лезет ни в какие ворота. Этот гад, Властелин Тьмы,ведет себя не по правилам. Он должен был, просто обязан спрятать свою жизньесли уж не на том острове, где мы лопухнулись, то где-нибудь на краю светасреди ледяных пустынь. Я прошел бы долгий путь, побивая ледяных чудовищ ВечногоМрака, отыскал бы этот гребаный утес, срубил бы ледяной дуб, а затем, как пописаному: ящик, зайца, утку, Фаберже, иглу… Или так же точно бы через жаркуюпустыню, побивая огненных чудовищ Вечного Пламени, отыскал бы… и так далее. Ноэтот гад играет нечестно, не по правилам.

Колдун прокашлялся, в неловкости нарушил молчание:

— Я даже не знаю… Как поступишь, герой?

Я буркнул:

— Не знаю. Как вообще положено поступать с теми, ктонарушает законы?..

Он ответил осторожно:

— Это зависит от того, как нарушить… Если по мелочи —таких в темницу или на плаху. Если по-крупному — то в короли, спасителичеловечества.

Я подумал, кивнул. Это знакомо, в каждой странеправительство и депутаты именно из таких, а у нас так и вовсе самые отпетые,самые что ни есть паханы, воры в законе.

— Деньги твои, — сказал я. — А мы пошли,пошли, пошли….

Я уже садился на Рогача, когда колдун окликнул:

— Эй, герой!

Мы все четверо обернулись, затем Рогач застеснялся и сноваустремил взор в линию горизонта, а волк и особенно ворон с вниманием таращилиглаза на колдуна, будто обращается именно к ним, а я так, сбоку припеку.

— Слушаю, — ответил я очень вежливо.

Колдун приблизился тяжелой походкой дрессированного медведя.На лице по-прежнему смущение, лопухнулся с поисками, а всякий профессионал нелюбит, чтобы клиенты видели такие катастрофические промахи, заговорил густымворчливым голосом: