– Стоп, – сказал Мазур громко. – Курса не менять.

– Что? – недоуменно обернулся Пашка.

– Леспромхоз отменяется, – сказал Мазур. – Прежнимкурсом – по фарватеру... Усек?

– Вы...

– Не дергайся, – Мазур упер ему в поясницу дулопистолета. – Один раз можешь оглянуться, только быстренько, и руки наштурвале держи... – и, вызвав в себе должное остервенение, зло прошипел: –Шлепну, паскуда, будешь дергаться...

Морячку хватило одного взгляда. В лице он не особенноизменился, просто застыл всем телом, как манекен, процедил сквозь зубы, выказавпохвальную быстроту ума:

– Купил, козел... Ой, купил... Опять в побег сорвались,с о с е д и...

– Не твое дело, – бросил Мазур. – Ты, главное,руки на штурвале держи, жизнь человеку один раз дается...

Как ни удивительно, Пашка немного успокоился, – видимо,беглый уголовник из ближайшей зоны пугал его меньше, чем явившийся по его душузагадочный мент. Протянул:

– Сцапают же... Пират, тоже мне, абордаж устроил...

– Штурвал держи, – оборвал Мазур.

– А Чигина откуда знаешь?

– Я ж не всегда сидел... – фыркнул Мазур.

– Эй, ты что, точно балтийский?

– Ага, – сказал Мазур. – Будь у нас время, я б стобой повспоминал и Чигина, и Круминьша Яна Оттовича, и славный боевой путь«Стерегущего», для широкой публики совершенно неизвестный... Только нет у менявремени, и я тебя, Паша, душевно прошу – не дергайся. Очень мне не хочетсябалтийца дырявить, но если ты мне выбора не оставишь...

Он не смог бы, конечно, выстрелить в парня, судя повозрасту, служившего на «Стерегущем» каких-то пару-тройку лет назад. В крайнемслучае – вырубить как можно деликатнее, и не более того. Но брататься не стоит,пусть подчиняется не за совесть, а за страх...

– Э, а за что тебя? – спросил Пашка, не оборачиваясь.

– Был в отпуске, «мерседес» новому русскому по пьянкемалость поуродовал. И хозяина зубов лишил, чтобы к жене не приставал. Дали вотпятерик, а мне скучно стало...

– Сам с какой коробки?

– С «Алмаза», – почти мгновенно ответил Мазур.

– Где Авксентьев кэпом?

– Ты меня, салага, не подлавливай, – ухмыльнулсяМазур. – Авксентьев – на «Александре Суворове», а у нас на «Алмазе» былБондарь. По кличке Бандура.

– А ведь не врешь, братишка, – балтийский...

– А я тебе что говорю?

– Убери пушку.

– Но смотри...

– Ладно, что я тебя – закладывать, буду? Ты что задумал? Уменя ж до Шантарска топлива не хватит, не на моей скорлупке...

– Поднимемся на пару миль против течения, там в тайге ивысадишь, – сказал Мазур, ни на миг не ослабляя бдительности. –Дальше уж не твое дело...

– Это что ж ты на себя повесил, пока драпал? Корочкимилицейские, пистоль...

– Моя забота, – сказал Мазур.

– Так куда ж тебе в тайгу? Там по левому берегу зон – чтоблох на барбоске...

– Моя забота, – повторил он. – Вывезут.

– Что, с блатовьем повязался?

– Погоняй, – угрюмо сказал Мазур.

Позади остались и леспромхоз, и переправа. По обоим берегам– тайга. Катер держался сзади, как привязанный, а слева показался еще одинпреследователь, в котором Мазур тут же опознал «стража переправы». Ну, этот нестоль опасен – катерок закрытый, из него чертовски неудобно на ходу палить...

Пашка что-то понял: оглянулся назад, азартно спросил:

– Скорость прибавить?

– Это у них – скорость, – проворчал Мазур. – А утебя – запас хода... Шлепай прежним курсом.

Оба катера скрупулезно соблюдали дистанцию. Определеннождут, когда «Таймень» подальше отойдет от цивилизованных мест, а там-то ужначнется...

– Там не менты? – спросил Пашка.

– Совсем даже наоборот... – хмуро отозвался Мазур.

– Ну, ты, я смотрю, загрузился сложностями жизни по самуюватерлинию... Стрельба будет?

– А похоже, – сказал Мазур. – Ты уж извини, чтовпутал, но ходу тебе обратно нет.

– Да уж, по морде тебе врезал бы со всем старанием...

– Но-но!

– Стою спокойно, – сказал Пашка. – Я ж так,мечтательно... Но ты гандон, братишка...

– Жизнь заставила, – на миг опустив глаза отсправедливого и заслуженного упрека, сказал Мазур. – Хочешь, подойди кберегу поближе, за борт прыгай, я уж как-нибудь сам дальше пойду...

– Ага, а э т и меня на всякий случай притопят, как«Титаника».

Катера подтянулись поближе – теперь от «Тайменя» их отделялапара кабельтовых[14]. Ольга задумчиво сказала:

– Берегите пенсне, Киса, сейчас начнется...

Навстречу прошел красивый белый теплоход «Антон Чехов» –конечно, в Игарку с иностранцами. Там громко играла музыка, спокойные, веселыелюди стояли на всех палубах, кто-то даже помахал рукой, когда расходилисьвстречным курсом, и Мазуру стало грустно от чужого праздника.

Катера прибавили ходу – теперь до них меньше кабельтова...Мазур посмотрел в бинокль. Ага, в корме крытого стоит мрачный тип с пистолетомв руке и прикидывает, как бы ему половчее занять позицию, а у того, что набелом, уже автомат приготовлен. Положим, «Тайменя», хоть он и мал, автоматнымогнем так быстро не потопишь, но вскоре начнут палить по рубке, никакихсомнений, один положит на пол огнем, другой попытается на абордаж взять...Знают ли они точно, каким арсеналом Мазур располагает, или нет? Вообще-то, всеза то, что на катерах сидят шестерки, перед такими ставят конкретные задачи, ноне перегружают лишней информацией, так что о ружье могут и не знать...

Он присел на корточки, разворошил мешочек с ружейнымипатронами, отобрал полдюжины пулевых в пластмассовых красных гильзах. Стоя всевремя так, чтобы держать штурвального боковым зрением, тихо бросил Ольге:

– Будешь прикрывать. Инструкции прежние: пали в белый свет,лишь бы часто...

– Когда?

– Скажу... Эй, Паша! По моей команде дашь лево на борт, дапокруче. Потом жми прежним курсом.

– На волну хочешь посадить? – догадливо спросилрулевой.

– Ну, – Мазур, не поднимая ружье на уровень окон, чтобыне углядели в бинокль, зарядил оба ствола, включил выбрасыватель. Присев накорточки, приказал Ольге:

– Как только выскочу наружу, лупи, – ногой подвинул кней здоровенный гаечный ключ: – Разобьешь стекло... Все готовы? Лево на борт!