Более того – оказалось синонимом полного потрясения дляРики. В конверте были фотографии той самой фотомодели (а как же иначе?! ), исказать, что она была обнажена, значило, не сказать ничего. На некоторыхкарточках она снялась вместе со знаменитым актером. На других – с двумязнаменитыми актерами, один из которых ей вполне годился в дедушки, а натретьих…

Но прежде чем Рики успел рассмотреть, что было в третьейсерии (в конверте еще оставалось штук пятьдесят фотографий цветных, восемь надесять на глянцевой бумаге высшего качества), мистер Гонт отнял у него всюпачку.

– Это… – Рики с придыханием назвал имя, хорошо знакомоечитателям определенных журналов и зрителям определенных телепередач.

– О нет, – возразил мистер Гонт, в то время как его темныйвзгляд подтверждал – о, да! – Уверен этого не может быть, но сходство… сходствоудивительное, не правда ли? Распространение подобных фотографий запрещенозаконом, безусловно (даже не принимая во внимание сексуальную сторону вопроса),девушке едва ли исполнилось семнадцать, но меня можно уговорить на такую чернуюсделку, мистер Биссонет. Жар в моей крови сродни не малярии, а коммерции. Итак?Будем торговаться?

И они поторговались. Рики Биссонет заполучил семьдесят двапорноснимка за тридцать шесть долларов и… маленькую шутку.

Согнувшись пополам он пробежал по газону, присел на минуту втени крыльца, чтобы удостовериться, что за ним никто не следит, и наконецвзбежал по ступенькам. Достав из заднего кармана брюк белую карточку, он сунулее в почтовую щель на двери. Дабы избежать посторонних звуков он осторожнопридержал медную крышку, закрывая ее. Затем одним прыжком перемахнул черезперила крыльца и помчался прочь той же дорогой, через газон. У него былибольшие планы на оставшиеся два-три часа темноты в это утро – его ожидалисемьдесят две фотографии и большая бутыль лосьона Йергенс.

Карточка, словно белая моль, плавно приземлилась по другуюсторону двери на выцветший коврик в вестибюле прихода. Опустилась она текстомвверх.

«Как поживаешь, Старая Баптистская Крыса?

Советуем тебе закрыть свой поганый рот и прекратить трепнасчет нашего Казино Найт. Мы собираемся лишь слегка погудеть, тебе-то какоедело?! Но все равно мы, правомерные католики, сыты по горло твоей баптистскойдребеденью. Нам известно, что вся ваша баптистская свора ничто иное, как стадопохотливых жеребцов. Так што ты, припадобный Роуз, Парахот Вилли, намотай себена ус. Если не будешь держать свой паршивый язык подальше от нашиваблагороднава дела, мы на тибе и твоих ублюдков такую кучу наложим, чтопровоняешь навек!

Оставь нас в покое, ты, Старая Баптистская Крыса, не топожалеешь.

«Предупреждение» от ПРАВОВЕРНЫХ КАТОЛИКОВ КАСЛ РОК

Преподобный Роуз нашел записку, когда, проснувшись,спустился в халате за утренней газетой. Реакцию его легче, вероятно,представить, чем описать.

10

Лилэнд Гонт стоял у окна в комнате, расположенной надмагазином, скрестив руки за спиной и глядя вдаль, на город под названием КаслРок.

Четырехкомнатная квартира, в которой он жил, вызвала быполное недоумение у любого, забредшего сюда: в ней не было ничего. То естьсовсем ничего. Ни кровати, ни стола, ни стула. Дверцы шкафов были раскрыты,обнажая сияющую пустоту. На полу, тоскующему по коврам и дорожкам, былиразбросаны только несколько половиков – они издавали легкий шорох, беседуя сосквозняком, суетливо летающим взад-вперед по комнатам на уровне лодыжек.Единственный обстановкой, образно говоря, были занавеси на окнах – довольноуютные, в клеточку. Эта обстановка была необходимой, поскольку только она виднас улицы.

Город спал. Магазины темны, дома тоже, и признаки жизниподавал лишь мигающий желтым глазом светофор на перекрестке улиц Мейн и Уотермилл.Гонт смотрел на город с нежностью и любовью. Этот город пока ему непринадлежал, но очень скоро станет ему полностью подвластен. Он уже взял его взаложники. Они еще не знают этого… но скоро узнают. Обязательно узнают.

Премьера прошла прекрасно, без сучка и задоринки. МистерГонт подумал о себе, как об электрике человеческой души. Все распределительныекоробки в городе размещались цепочкой, одна за другой. Надо только открыть их иперепутать провода. В таком маленьком городе как Касл Рок это совсем нетрудно.Подсоединить, скажем, мальчишку Брайона Раска к пьянице Хью, Нетти Кобб кВильме Ержик. Точно так же ниточка потянется от Умника Китона к НоррисуРиджвику, от Фрэнка Джуетта к Джорджу Нельсону, от Сэлли Рэтклифф к ЛестеруПратту.

В какой-то момент придется проверить, не отсоединился лислучайный проводок – как он это сделал сегодня – а потом снова спокойнонаблюдать, изредка дополняя цепь новым звеном, чтобы не заскучали. Чтобы нерасслаблялись. Но большую часть времени сидеть тихо, как мышь, и ждать, покацепь не замкнется сама собой… а потом дать ток. По всей цепи. На всю катушку.

Это необходимо для раскрытия сущности человеческой природыи….

– И конечно в целях поддержания спроса предложением, –пошутил Лилэнд Гонт, глядя сверху вниз на спящий город. А зачем? Почему? Ну…просто потому. Просто потому. Людей всегда исчисляют подушно и, конечно, онзаберет с собой столько душ, сколько сможет унести, когда придет времязакрывать магазин; они для Лилэнда Гонта означают то же, что добыча дляохотника, улов для рыбака. Они доставались ему по дешевке вплоть до нынешнегодня, в практическом смысле, но свой лимит он еще не исчерпал, а должен, чтобытам ни возражали – взять меньше чем можешь, значит, проиграть игру.

И все же основной целью было развлечение, не души, кактаковые. Самое что ни на есть элементарное развлечение. С течением жизни этопонятие встает во главу угла, так как все меньше мест и способов развлечься,рассеять однообразную череду дней.

Мистер Гонт расцепил пальцы рук, тех самых, которыезаставляли любого, к кому прикасались, трястись от омерзения, и стиснул передгрудью, крепко, изо всех сил, так что суставы пальцев правой руки впились влевую ладонь, а суставы левой – в правую. Ногти у него были длинные и желтые, атакже очень острые и через несколько секунд из пальцев, в тех местах где в нихвонзились ногти, брызнула темно-красная густая кровь.

Вскрикнул во сне Брайан Раск.

Майра Иванс потянулась пальцами к влагалищу и принялась сазартом и страстью мастурбировать – во сне. С нею занимался любовью Король.

Дэнфорту Китону снилось, что он лежит лицом вниз наипподроме в Люистоне, и он в страхе прикрыл голову руками, спасаясь от конскихкопыт.

Сэлли Рэтклифф приснилось, будто она открыла дверь Мустанга,принадлежавшего Лестеру, и обнаружила, что в салоне кишмя кишат змеи.