Он засмеялся:

– Я вас хорошо знаю, Анита. Если вас не напугать, вынайдете предлог не приехать.

– Вы специально для этого преувеличиваете? –спросила я.

– Увы, нет. Я просто выложил вам все более прямо, чемсказал бы другой пациентке. Но других моих пациенток не надо тащить за шиворот,чтобы они просто в кабинет приехали.

– Вы не в кабинете меня ждете, док, а хотите, чтобы яприехала в больницу. Я туда попадала только когда бывала ранена на службе.

– Это вы уже на попятный пошли?

Я вздохнула:

– Нет, приеду. – Подумала об одной вещи и решила,что надо спросить. – Я могу привести с собой сопровождающих в отделениеакушерства? Сейчас не так, как в моем детстве, когда все запрещено?

– Можете привести друга держать вас за ручку, еслихотите, но так как нам может понадобиться УЗИ малого таза, это должен бытьблизкий друг.

Блин, еще и УЗИ…

– По крайней мере один будет настолько близкий, чтобынаходиться при мне. Остальные могут подождать за дверью.

– Остальные? – спросил он.

– По крайней мере один бойфренд, если не больше, иохранники.

– Охранники? Вам грозит опасность?

– Почти всегда, но это не… это не то что за мнойгоняются враги или что. Скажем так: этот визит может вызвать у меня сильныйстресс, а в обозримом будущем мне не следует подвергаться стрессу безсопровождения.

– Загадки загадываете? – спросил он.

– Не намеренно.

– Обычно вы чертовски прямолинейны, Анита.

– Извините, это такая вещь, которую я по телефонуобъяснить не могу.

– О’кей. Вся эта ситуация – она сказывается на вашемздоровье?

Я подумала и ответила:

– Может быть. Думаю, что да. – До меня тут дошло,что если я перекинусь по-настоящему, то потеряю ребенка, и вся эта ситуацияразрешится раньше, чем мы даже ее обдумаем. Но я просто не могла найти короткоеобъяснение, что со мной происходит. – Так я могу привести с собой людей?

– Если я скажу «нет»?

– Тогда у нас проблема.

– Сколько человек?

– Надеюсь, что не больше четырех… – Я быстроприкинула в уме. Двое телохранителей и по крайней мере по одному представителюот каждого зверя, который во мне есть. – Пять.

– Пять, – повторил он.

– Из них по крайней мере двое – это бойфренды.

– Потенциальные отцы?

– Да.

– Если будут вести себя прилично, то ладно.

– Если кто и будет вести себя неприлично, то этоя, – сказала я и повесила трубку.

Грубо, конечно, но у меня уже нервы не выдерживалиразговоров на эту тему. Мне было страшно, так страшно, что кожа холодела…Холодела? Я потрогала себе лоб, пытаясь понять, действительно ли мне холодно.Если да, то я подвергла опасности Дамиана, моего бедного слугу-вампира, первогоиз мужчин, из которых я метафизически выкачивала энергию, если междукормлениями проходило слишком много времени. Я его не высасываю до смерти, такчто он уже из гроба подняться не сможет? Мне удалось укротить ardeur, чтобы онне был таким требовательным, я могла отодвинуть его на несколько часов, но ценаза это была высока. Иногда она поднималась почти до жизни Дамиана. Теоретическипосле смерти Дамиана я начала бы высасывать Натэниела. Только мне никогда нехотелось проверить эту теорию экспериментом.

Я посмотрела на часы: десять утра. Господи, какое длинное,черт бы его побрал, утро. Невероятно рано, чтобы столько вампиров Жан-Клода ужеподнялись. Пока что только мастера проснулись, а Дамиан в это число не входит.Но все-таки… может, я уже его высасываю, только потому что не накормила ardeurи сама не позавтракала? Настоящая еда помогала сдерживать другие виды голода,от ardeur'а и до зверей. А я еще даже чашки кофе не выпила. Еще не время былодля этого, но сколько же я уже бодрствовала не евши, что это стало ошибкой.Может быть, мы вчера достаточно хорошо попировали на Огюстине, но рисковать яне могла. Нужно поесть. Только вопрос, какой голод утолять первым. Так секс иликофе? Хм… подумать надо.

Оказалось, что кофе прежде. Реквиема в спальне не было, аМика вошел в дверь, неся поднос с завтраком. Он не сказал, что я слишкомзатянула с едой, подвергла опасности Дамиана, могла пробудить зверей с рискомдля себя или для ребенка, не сказал, что я пренебрегаю своим здоровьем, чтоardeur от этого может стать неконтролируемым, – он просто принес завтрак ипоставил его на столик. Две чашки кофе, круассаны, сыр и фрукты. Всю еду в«Цирк» приносили, потому что кухни здесь нет. Прежний мастер города не держалапри себе много людей, и плевать ей было, удобно им или нет. Жан-Клод первымделом перестроил ванные – приоритеты. Хорошую еду можно заказать, и еепринесут, но приличную ванну тебе не принесет никто. И все же, глядя на этотподнос, я в который раз подумала: «Нам нужна кухня».

Первым делом я съела кусочек чеддера – мы выяснили, чтобелок лучше всего поддерживает уровень энергии. Ну, некоторые среди нас простоне предназначены быть вегетарианцами.

– Как ты, Анита? – спросил Мика. – Вид у тебяочень… – он попытался найти слово, и не нашел.

Я улыбнулась ему:

– Спасибо за еду, и у меня в два часа встреча сгинекологом.

– Сегодня? – спросил он. – Разумно ли это?

Я кивнула, беря чашку с кофе. Пусть я, как хорошая девочка,и взяла сначала сыр, но это не то, чего мне хотелось.

Я сделала первый глоток горячего крепкого кофе. Потом, днем,я в него буду добавлять сахар и сливки, может быть, но сейчас он мне нужен былчерный, как есть, как я люблю. Закрыв глаза, я сделала глоток, пропуская черезсебя тепло. Я кофеманка? Может быть, но бывают мании и похуже.

Открыв глаза, я сказала:

– Хороший кофе.

Мика улыбнулся:

– Рад, что тебе понравилось, но к двум часам уже почтивсе вампиры проснутся и соберутся сюда. И дневные посетители тоже будут.

Я кивнула и на этот раз сделала глоток поменьше.

– Знаю, – сказала я и передала Мике то, чтоговорил мне доктор.

Он моргнул – долгим, медленным движением. Я его и за собойзамечала, когда приходится слишком много информации обработать слишком быстро.

– Ты должна ехать.

– Знаю, – сказала я, села на край кровати изаставила себя откусить кусок круассана. Он тоже был хорош, мягкий,маслянистый, но я не была голодна. Кофе я хотела, а все остальное ела толькопотому, что надо. Ела, чтобы все были живы и здоровы. Завтрак мне всегда былонелегко съесть, но сегодня я к тому же еще и сильно нервничала… ладно, сильнобоялась.