В связи с политикой Мауры в Марокко Блок левых получил еще один шанс для нападок на правительство. Испания поздно присоединилась к большому колониальному разделу Африки, которым занимались великие державы, и ей достались крохи с праздничного стола — несколько небольших областей на севере Марокко. Воины местных берберских племен напали на испанских рабочих, строивших железную дорогу в области Риф[367]. В «Волчьем ущелье» произошла катастрофа: погибло более 150 испанских солдат, и сотни были ранены. А коль скоро лучший выход из затруднительной военной ситуации — это атака противника превосходящими силами, Маура решил отправить в Марокко резервистов. Корабли должны были уходить из Барселоны, но рабочие и республиканские организации в знак протеста организовали всеобщую забастовку, переросшую в восстание[368]. Огромное число убитых, раненых, разрушенные здания, поджоги монастырей и церквей — все это напоминало события 1833–1834 гг. Добропорядочное общество Барселоны объял страх перед революцией и подъемом народного антиклерикализма.

Репрессии, последовавшие за восстанием, напоминали и о событиях в Барселоне во времена Кановаса, когда в крепости Монжуик пытали и казнили анархистов. Теперь непреклонность требовалась от Мауры, и он ее проявил. Под следствие попали 1,7 тыс. человек, пять из шестнадцати смертных приговоров привели в исполнение; среди казненных был педагог Франсеск Феррер-и-Гуардиа, осужденный без убедительных доказательств. После этого Либеральная партия решила, что пришла пора активизировать кампанию против Мауры. К ней присоединились республиканцы и ИСРП; действия испанского правительства осудило европейское общественное мнение. В результате король отправил Мауру в отставку и поручил формирование правительства Морету. Тот недолго удержался у власти: слишком уж тесно он был связан с республиканцами, противниками режима.

Пост председателя правительства получил Каналехас, тот самый, что несколько лет назад создал демократическую группу. Современный и популярный политик, он стремился сформировать правительство, основанное на гражданской поддержке и честных выборах. Он пришел к власти, расколов Блок левых, и начал править, посматривая в сторону Мауры. На следующих выборах он оставил Консервативную партию в лучшем положении, нежели ла Сьерва в 1907 г. — Либеральную[369]. Это была попытка перегруппировки двухпартийной системы, которой угрожала гибель, поскольку Маура при всей своей склонности к позерству оставался верен своей клятве «вечной ненависти» к либералам. Каналехас игнорировал угрозы Мауры. Он пришел к власти, чтобы править. Каналехас попытался противостоять влиянию религиозных орденов при помощи так называемого «закона висячего замка», который остался без применения[370], как и многие другие. Он способствовал развитию образования на всех уровнях, особенно практике предоставления стипендий для обучения за рубежом и созданию новых центров высших научных исследований (посредством Комитета по развитию образования и научных исследований). При Каналехасе были отменены косвенные налоги на товары первой необходимости[371] и введена всеобщая воинская повинность с возможностью сокращения срока службы за плату (2 или 1,5 тыс. песет). В конце концов, была предпринята попытка пойти навстречу национальному движению в Каталонии: правительство предложило проект так называемых «Содружеств» (Mancomunidad) — объединений провинциальных депутаций, которые рассматривались как прототип нового устройства власти в регионах. В программе Каналехаса присутствовали и антиклерикальная традиция, и стремление к развитию народного просвещения в духе социального либерализма. В то же время он не отказывался от репрессивных мер в отношении рабочего движения.

В условиях набиравшего силу забастовочного движения власти прибегали к ограничениям гражданских свобод, закрытиям рабочих клубов, преследовали рабочих лидеров и применяли военную силу в полицейских целях. Все эти меры по приказу Каналехаса применялись во время всеобщей забастовки 1911 г. и забастовки железнодорожников в 1912 г.

В декабре 1912 г. Каналехас был убит анархистом. Его гибель положила конец двухпартийной системе, основанной на пакте 1885 г., что не могло не удручать Мауру. В январе 1913 г. вождь консерваторов сгоряча уведомил короля, что он не намерен продолжать игру, если либералы не принесут извинения за свое поведение в 1909 г. и торжественно не пообещают больше никогда не вступать в союз с республиканцами. В противном случае королю следовало искать какую-то другую «подходящую» партию, потому что он, Маура, для этой цели уже не годился. «Подходящим» кандидатом стал Дато. Он принял приглашение короля после правления либералов во главе с Романонесом и оказался у власти в исключительно важный момент: началась Первая мировая война. Великая война вызвала взрыв политических эмоций, раскол общественного мнения на антантофилов и германофилов; нейтралитет, скорее вынужденный, нежели желанный, способствовал росту предпринимательской деятельности и появлению нуворишей; под руководством профсоюзов активизировалось движение социального протеста.

После убийства Каналехаса и демарша Мауры положение напоминало времена после гибели Кановаса и смерти Сагасты. Консерваторы и либералы, лишившись авторитетных вождей, разошлись по группам и фракциям, которые образовались вокруг трех-четырех «хозяев». Депутаты были членами скорее фракции, а не партии, а фракции существовали на основе верности лидеру, а не идеологии. Поскольку избирательная система не изменилась, а касики успели «врасти» в свои округа, ни одна из фракций не могла сформировать большинство в Конгрессе депутатов. «Рассадка» кандидатов по округам превратилась в сложную и трудоемкую процедуру; правительства формировались на основе парламентского меньшинства, а не большинства. Кортесы стали неуправляемыми, несмотря на то что их по-прежнему формировало правительство, и не потому что в парламенте лучше было представлено общественное мнение, а потому, что исчезли такие принципы, как дисциплина и верность партии. Теперь чередовались не правительства, а кризисные ситуации, и поэтому избирательные кампании следовали одна за другой, а тем временем вся политическая система лишалась легитимности.

Неэффективность системы была очевидна. Прежде всего буксовали реформы. Дато сумел довести до конца проект Каналехаса и создать «Каталонское содружество», но его полномочия были прекращены усилиями «политических друзей» Мауры и ла Сьервы. Преемник Дато Романонес выпустил из рук самый интересный проект своего собственного министерства — налоговую реформу Сантьяго Альбы, и всё из-за саботажа Франсеска Камбо, обеспокоенного появлением этой новой «звезды» на либеральном небосклоне. Сменивший Романонеса Гарсиа Прието в 1917 г. спасовал перед манифестом полулегальных Военных хунт защиты[372]. Военные возвращались в политику, только теперь в организованной форме офицерских корпораций, а между тем само слово «хунта» напоминало о революции. Как в 1906 г. Морет уступил нажиму со стороны короля в вопросе о Законе о юрисдикциях (Ley de Jurisdicciones)[373], так и в 1917 г. Гарсиа Прието был вынужден уйти в отставку по королевскому приказу. Альфонсо XIII возложил свою августейшую длань на плечо Дато, а тот был готов согласиться с манифестом Военных хунт защиты. Тайное стало явным: центр принятия политических решений опасно смещался от кортесов и правительства к военным и королю.

Завершение круговорота и кризис системы

После манифеста хунт каталонские депутаты призвали к