Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это… Это — Эмия?.. — вопросил тогда слабый первый голос.
— Д-да, — ответил ему второй. — И нам нужно… придумать, к-как забрать его отсюд-да…
Всё произошло до того быстро, что Эмия не смог ни опознать говорящих, ни даже в полной мере осознать значение их диалога. Куда они хотели его забрать? Откуда? Уж не привиделось ли ему всё это из-за чрезмерной усталости и боли? У Эмии не было ответа ни на один из поставленных самому себе вопросов, однако сам случай очень сильно врезался в его сознание. Может и наваждение, но это было нечто, с чем он не сталкивался прежде, и Эмия решил использовать сиё происшествие в качестве нулевой точки отсчёта.
Заранее обречённая на провал попытка вести счёт времени там, где его попросту нет, началась со следующего же лязга ржавых шестерней в небесах. Сопровождавшее каждое их вращение скрежетание позволяло Эмии не опасаться, что он хоть что-то пропустит и собьётся со счёта. Так сильно этот звук въедался ему прямо в мозг. И Эмия цеплялся за все его проявления.
Тратя на восхождение силы, лежащие далеко за гранью его возможностей, Эмия ещё и исправно добавлял в уме одну единицу к уже сформированной ранее сумме. Пятьдесят шесть. Сто два. Сто девяносто восемь. Триста двадцать четыре. Пятьсот шестьдесят пять. Семьсот семнадцать. Одна тысяча сто тридцать девять. Одна тысяча шестьсот сорок три. Три тысячи девятьсот девяносто один. Десять тысяч четыреста тридцать два. Пятьдесят тысяч восемьсот шестьдесят шесть. Сто двадцать две тысячи сто пятнадцать. Восемьсот тысяч пятьсот двадцать девять. Один миллион…
Обувь Эмии окончательно стёрлась и, как и вконец изношенная и опавшая одежда, полностью впиталась в землю. А он всё продолжал считать. Слои засохшей крови и прилипшей грязи сформировали на его теле прочный чёрно-алый доспех, а он всё продолжал считать. Он считал идя. Он считал падая. Он считал вставая. Слабое и плохо осознаваемое желание привнести в опостылевшую неизменность хоть что-то новое породило лишь дополнительную грань её вечного бытия.
Эмия считал. Но в уме его никаких цифр уже не было. Губы беззвучно шевелились всякий раз, как шестерни проворачивались, однако никакого смысла за этим действом более не крылось. Из памяти стёрлось даже событие, с которого всё началось. Остался только сам процесс. Машинный, сравнимый с дыханием, которое только то и делало, что давало Эмии возможность не останавливаться и далее продвигаться к вершине.
Снова падение. На этот раз Эмия сбил своим туловищем несколько воткнутых в землю мечей, один из которых неглубоко порезал ему правую ладонь.
— Ты сможешь его вылечить, Полюшка?
— Вылечить что? Макаров, посмотри на него. То, что он жив в таком состоянии, уже не поддаётся никакому объяснению. Это — не человек. Что именно ты хочешь, чтобы я в нём вылечила?
— Он — человек.
— Нет, Макаров. Будь он хоть трижды волшебником, с таким телом считаться человеком он не может. Посмотри на все эти клинки. Да он уже фактически состоит из них, а они всё продолжают множится. Кожа, кости, плоть. Они всё ему заменяют. Стоит делу дойти до внутренних органов и тогда…
— Просто сделай всё возможное, Полюшка. Прошу тебя.
— Прости, Макаров. Но всего возможного здесь будет недостаточно.
Ветер унёс последние отзвуки непонятного шума, и Эмия, заставив себя после небольшого отдыха подняться, с прежним упорством заработал ногами. Что-то ненадолго всколыхнуло в нём отголоски любопытства, но что именно это было, Эмия так и не понял. Видимо, нечто совершенно неважное. Да и ничего не имело значения, кроме достижения вершины.
Благо и она наконец-то начала приближаться.
Шаги Эмии полностью синхронизировались с ускорившимся движением шестерней, задавая подстёгивающий его ритм. Оставалось совсем немного. Если ранее вид вершины не изменялся ни на йоту, сколь бы долго и усердно Эмия ни поднимался к ней, то теперь, казалось, с каждым его шагом преодолевались целые километры. Она была так близко, что он практически уже мог коснуться её рукой. Мечи, вонзённые в землю, и те словно бы расступились, перестав путаться под ногами, и формировали теперь для Эмии открытый прямой путь.
Ещё чуть-чуть.
Вращение шестерней всё больше набирало обороты, а вместе с тем и шаг Эмии становился всё быстрее. Да, с увеличивающейся скоростью росла также и испытываемая Эмией боль во всех её проявлениях, но разве могло это волновать его теперь? Он уже практически достиг своей цели. Место, которому он всецело и безоговорочно принадлежал, уже готово было вновь принять его.
Последние усилия. Последние шаги под непрерывное лязганье титанических шестерней. Последний рывок…
Не рассчитав силы, Эмия споткнулся о собственную ногу и полетел лицом в землю. Ровно так же, как и неисчислимое количество раз прежде. Сейчас, однако, он не был готов так просто дать себя повалить и, вскинув вперёд левую руку, потянулся к рукояти так удачно оказавшегося в непосредственной близости меча. Пальцы идеально легли на холодный металл и привычно сомкнулись на нём, принимая на себя весь вес падающего Эмии.
Это было больно. Очень больно. Эмия вскрикнул от вспыхнувших адским пламенем ран на спине и груди и тут же выставил вперёд правую ногу, дабы снять с корпуса нагрузку. В глазах потемнело от такой агонии, а лёгкие и вовсе парализовало, лишив Эмию возможности сделать вдох.
Но он устоял.
Вопреки всему, Эмия не дал себе позорно пасть перед самым концом. Он справился. Нужно было подождать, пока вернётся способность дышать, а сам он вновь сможет стоять без сторонней опоры, но Эмия выдержал. Он смог. Он почти на месте.
Эмия медленно поднял голову, чтобы сосредоточить взгляд на финальном отрезке пути, как вдруг смутно осознал, что не может этого сделать. Голову-то он поднял, с этим проблем не возникло, да и зрение его более менее уже прояснилось. Однако лицезреть вершину ему всё равно не удалось. Там, где ранее была лишь пустынная дорога, теперь возвышалась посторонняя человеческая фигура.
И стоило только Эмии суметь детально её рассмотреть, как его мгновенно захлестнула злость.
Он знал этого человека.
Он слишком хорошо его знал.
— Нет, только не ты… — прохрипел севшим голосом Эмия, мгновенно заставив себя выпрямиться.
Он не мог более позволить себе выглядеть слабым. Только не перед ним.
— И это твоё приветствие? — усмехнулся молодой парень. — После всех этих лет…
— Что ты здесь делаешь? — перебил его Эмия, глядя в самодовольные карие глаза.
— А сам-то как думаешь? — сложил парень руки на груди и вздёрнул
