Да, действительно, он упоминал отель «Сент-Чарльз», сказал,что там остановился. Зачем бы он стал ей врать? В конце концов Стелларасплакалась и сквозь слезы все время твердила, что очень надеется, что соСтюартом не случилось ничего плохого. Она казалась такой расстроенной, чтополицейские хотели прекратить расспросы, однако она сама удержала их. Бытьможет, им стоит поговорить с людьми в ресторане «У двух сестер»? Она водилатуда Стюарта, и ему понравилось это место. Быть может, он вернулся туда еще раз?А еще маленький бар на Бурбон-стрит, где торгуют контрабандным спиртным. Послетого как рано утром их выставили из другого, более респектабельного, заведения– на самом деле ужасная дыра! – они перебрались в эту забегаловку.

Полицейские отправились по указанным адресам. Каквыяснилось, Стеллу везде хорошо знали и не исключали возможности, что онапоявлялась там с мужчиной – она всегда приходила с мужчиной. Однако был ли этоСтюарт Таунсенд, никто с уверенностью утверждать не мог.

Проверка других отелей в городе результатов не принесла: нивещей Стюарта, ни каких-либо иных его следов не нашли. Опрос таксистов тоженичего не дал.

В конце концов руководство Таламаски приняло решениесамостоятельно проводить дальнейшее расследование. Дабы выяснить, что же все-такислучилось, из Лондона в Новый Орлеан отплыл на теплоходе Артур Лангтри,которого нестерпимо мучила совесть за то, что он позволил Стюарту в одиночкуотправиться на такое задание.

Продолжение рассказа о Стелле

Отчет Артура Лангтри

Из всех агентов Таламаски Артур Лангтри был, пожалуй, однимиз самых способных. На протяжении многих лет он занимался изучением несколькихсемейств ведьм. Хранящаяся в наших архивах история его пятидесятилетнегослужения в Таламаске относится к числу наиболее интересных и удивительных, аего подробные отчеты об исследованиях и наблюдениях за семействами ведьм можноназвать едва ли не ценнейшим достоянием ордена.

К величайшему сожалению тех из нас, кто всю свою жизньпосвятил Мэйфейрским ведьмам, Артур Лангтри не имел ни времени, ни возможностиознакомиться с документами, касавшимися именно их. Лангтри и сам сокрушался поэтому поводу и незадолго до того, как их историей занялся Стюарт Таунсенд, дажеизвинялся перед коллегами.

Впрочем, о каких извинениях с его стороны могла идти речь –ведь не мог же он лично заниматься каждой такой семьей, попадавшей в полезрения ордена.

Тем не менее Лангтри чувствовал себя ответственным заисчезновение Стюарта, а потому никто не в силах был его удержать, и вопрекивсем возражениям в августе 1929 года он отправился в Луизиану. Как я ужеговорил, его мучила вина за судьбу Стюарта, за то, что он не возражал противданного тому разрешения, хотя в глубине души чувствовал: Таунсенда нельзяпосылать в Америку.

– Мне так хотелось, чтобы кто-нибудь тудапоехал, – признался Лангтри перед своим отъездом из Лондона. – Мнетак хотелось, чтобы хоть что-то наконец прояснилось. И я подумал, что, бытьможет, этому странному техасцу удастся все-таки пробиться сквозь глухую стену.

К тому времени Лангтри было уже без малого семьдесят четыре.Высокий, сухопарый, с жесткими чертами резко очерченного лица, со стальногоотлива седыми волосами и глубоко посаженными глазами, он обладал удивительноприятным тембром голоса и безукоризненными манерами. Конечно, в каких-то мелочахвозраст уже давал о себе знать, однако ни у кого не возникало сомнений, чтоАртур Лангтри по-прежнему здоров и крепок.

За годы службы ему довелось повидать многое, точнее,«абсолютно все». Он был очень сильным экстрасенсом, медиумом, и при встрече с любогорода проявлениями сверхъестественного совершенно не испытывал страха. Однаконикогда не действовал поспешно или неосмотрительно. Беспечность не входила вчисло отличительных качеств его характера, и его ни в коей мере нельзя былообвинить в недооценке опасности того, с чем приходилось сталкиваться. Инымисловами, если судить по отчетам Артура Лангтри, это был исключительно уверенныйв себе и сильный человек.

Узнав об исчезновении Стюарта Таунсенда, он ни минуты несомневался в том, что тот мертв. Быстро перечитав материалы, касавшиесяМэифеирских ведьм, он тут же увидел, какую именно ошибку допустил орден.

Двадцать восьмого августа 1929 года Лангтри прибыл в НовыйОрлеан, поселился в отеле «Сент-Чарльз» и незамедлительно написал домой, каккогда-то и Стюарт Таунсенд

Дабы впоследствии ни у кого не возникло сомнений в том, чтоон действительно останавливался в этом отеле, Лангтри оставил свои данные – имяи фамилию, а также лондонский адрес и номер телефона – сразу нескольким людямиз числа обслуживающего персонала. Затем он позвонил в Обитель и сообщил номерсвоей комнаты в отеле и ряд деталей, отмеченных им по прибытии.

После этого в баре отеля он встретился с одним из агентовордена – самым компетентным из наших частных детективов – и попросил бармена податьвыбранные напитки им в номер.

Лангтри лично убедился в достоверности всей полученнойорденом информации. Он также узнал, что Стелла больше не испытывает желанияпомогать в каком бы то ни было дальнейшем расследовании. Теперь она наотрезотказывалась от встреч с детективами, заявив, что ничего не знает, помочь ничемне может и вообще устала от расспросов.

«Едва расставшись с этим человеком, – писал в отчетеЛангтри, – я почувствовал, что за мной следят. Это было не более чемощущение, однако совершено определенное. И я был уверен, что слежка каким-тообразом связана с исчезновением Стюарта, хотя в разговорах со служащими отеля яни словом о нем не обмолвился.

Вот почему я счел необходимым тщательно обследовать всепомещения отеля в поисках хоть каких-нибудь следов пребывания Стюарта. Однако,по моему глубокому убеждению, убит он был отнюдь не в этом отеле. А те люди,которые пристально наблюдали за каждым моим шагом, явно действовали по чьему-топоручению – кто-то им заплатил. Я принял решение без промедления войти вконтакт со Стеллой».

Из своего номера Лангтри позвонил Стелле Мэйфейр. Она взялатрубку в своей комнате и, судя по всему, только что проснулась, несмотря на точто шел уже пятый час дня. Стелла крайне неохотно согласилась вновь вернуться кинтересующей Лангтри теме. Вскоре Лангтри стало ясно, что ее переживания вполнеподлинны.

– Поверьте, я действительно не имею ни малейшегопредставления о том, что могло с ним случиться, – уверяла она сквозьслезы. – Мне он понравился, правда понравился. Он был такой странный,такой загадочный. Знаете, ведь мы с ним переспали.

Лангтри даже не нашелся что сказать в ответ на стольоткровенное признание. Голос Стеллы звучал поистине завораживающе. Сомневатьсяв искренности ее слез не приходилось.