– Ты умрешь!!!

Он хрипло крикнул в багровую тьму:

– Но родина будет жить!

Тот же страшный голос каркнул грозно и зловеще:

– Безумец! Ты ведь знаешь, что теряешь!

На крик сил не оставалось, Рагдай лишь сглотнул горький комв горле, прошептал:

– Но родина будет жить.

– Уйди с дороги!

– Но родина… будет… жить…

Они пытались прорваться, последние три богатыря. Рагдайдрался обломком меча, а когда и тот выбили из руки, бил кулаками, рвал зубами,грыз, раздирал… а когда перестал ощущать удары, увидел сквозь пелену крови наглазах, что он один, в ком осталась жизнь. Весь отряд богатырей полег, пытаясьвыбить его с дороги.

Звезды сияли как никогда ярко, их высыпало несметноемножество, еще не зрели такого удивительного боя. Месяц вынырнул узкий, егочасто закрывала тучка, но упрямо пробирался сквозь бока, светил ему с гордостьюмолодого отрока. Голова трещала, кровь текла из множества мелких ран, сломанныеребра больно кололи при каждом вздохе. Он все не мог понять, переплыл лиЗалешанин на ту сторону, то и дело слышал вроде бы плеск, но это был плеск волно берег, снова слышал вроде бы шлепки весел, даже скрип уключин.

– Вот только теперь, – прошептал он. – Сначаладумай о родине, а потом о себе…

Он огляделся, яркий лунный свет заливал берег. Конь исчез…нет, прогремел быстрый топот, на звездном небе мелькнуло огромное и черное, сразвевающимися гривой и хвостом, под копытами затрещали мелкие камешки.

Конь остановился, топнул копытом. Из ноздрей валил дым,глаза в ночи горели как раздутые ветром уголья костра. Багровый свет из глазпадал на морду, страшную, оскаленную, почти не конскую. Копытом стукнул покамню негромко, но дрожь прошла сквозь тело Рагдая.

Он чувствовал раны, боль, но жизнь все равно переполнила еготело, в сердце бурлила горячая кровь. Он сказал сипло:

– Иду.

На миг мелькнула дикая мысль, недостойная мужчины: остаться!Пожить еще! Ведь самое ценное – это жизнь…

Он тряхнул головой, отгоняя опасные чары подлейших из магов.Конь качнулся, когда тяжелый витязь запрыгнул в седло с разбегу. Над горамираздался мощный вскрик:

– Слава!!!

Грянул гром, земля с треском раздвинулась. Трещина пошлавширь. Рагдай всмотрелся в черный пролом, лицо покрыла смертельная бледность.Он с усилием вздернул голову, гордо выпрямился, а конь, повинуясь движению ног,кинулся в провал.

Белоян прервался на полуслове. Со двора слышалисьвозбужденные голоса. Владимир нахмурился:

– Пошли узнать, что стряслось.

Но волхв не успел повернуться, как послышались тяжелые шаги.Дверь с грохотом отворилась. Владимир от неожиданности отшатнулся, невольнозадрал голову. На пороге стоял исполин. Выше на голову, в железном шлеме наогромной, как пивной котел, голове, грудь широка, как скала, живот спрятан запластинами железного панциря. Ноги короткие и кривые, руки свисали бы нижеколен, если бы богатырь не упер их в бока. Грозный голос, как свирепый рык,прокатился по всей палате:

– Так здесь встречают… посла?

За спиной Владимира прекратилось зловещее вжиканьевыхватываемых из ножен мечей. Он чувствовал, как одни гридни так и остались соголенным оружием в руках, другие оставили ладони на рукоятях мечей.

– Посла? – переспросил Владимир. – Послы так невходят.

– А как? – нагло спросил богатырь. Он оскалился,показал огромные, как у коня, зубы, но белые и по-волчьи острые. –Я мог что-то пропустить…

– О после сообщают заранее, – сказал Владимирсдержанно. – Если же твое племя столь дико…

Исполин проревел угрожающе:

– Мое племя самое великое в мире! И я вобью обратно вглотку… вместе с зубами слова того, кто скажет обратное!.. Просто я скакалбыстрее, чем гонцы с сообщением. Я воин и привык передвигаться быстро!

– Мне показалось, – сухо сказал Владимир, – тыназвал себя послом… Кто ты, какого рода-племени? С какой целью прибыл?

Исполин подбоченился:

– Зовут меня Тугарин, я из клана Змея. Я был воином, номеня послали с грамотой. Если я отдам тебе ее сейчас, то зря, выходит, по светуидет хвальба о твоих знаменитых пирах?

Владимир нахмурился. Его пиры, что на самом деле были еще иодновременно военными советами, все-таки не для откровенных дураков, дажеврагов, как этот исполин, к которому Владимир сразу воспылал злобой.И дело не в том, что любой мужчина глухо ненавидит всякого, что вышеростом и сильнее. Этого явно прислали, чтобы прощупать мощь его богатырей. Ведьлюбое племя держится не на числе, не на богатстве, а на героях. Естьгерои – племя будет жить. Герои не только крепкие мускулами и храбрые вбою, но герои и в волшбе, познании мощи богов…

– Добро, – сказал он после непродолжительногораздумья, – добро пожаловать, доблестный Тугарин, на пир киевского князя!Да запомнится он тебе.

Он перехватил понимающий взгляд Претича. Тот понял без слов,что посол или не посол, а живым дальше ворот не уйдет.

Но Тугарин проревел мощным голосом, от которого зазвенелооружие на стенах:

– Запомнится!.. И вам тоже.

Тугарин и за столом возвышался на голову над соседями. Шлемне снял, оттуда угрожающе смотрела разъяренная змея, на груди с широкой круглойпластины, закрывавшей всю необъятную грудь, тоже смотрела змея: страшная,уродливая, с распахнутой в ярости пастью.

Владимир вспомнил свое детство, когда слушал стариков и немог понять, почему Змей едет сражаться с богатырем, прятавшимся под мостом, насвоем коне, кричит на него, называя травяным мешком и волчьей сытью… Почему обабьются мечами, хотя Змей должен бы летать и жечь огнем? Вот о каких Змеях шлатогда речь…

Тугарин ел жадно, хватал руками с общего блюда лучшие кускибаранины, даже свинины, из чего Владимир понял, что если он даже из хазар, тоиз тех, которые нарушили обет не есть свинину, из-за чего оставшиеся вернымиобету хазары называют их презрительно хазерами, то есть свиньями.

Он вспомнил обрывки разговоров, подслушанные в императорскомдворце Царьграда, умный учится всюду:

– Как я слышал, твое племя в самом деле очень древнее… Онопреуспело в магии, познании движения звезд. Но что заставило таких, как ты,взяться за оружие?

Тугарин отмахнулся с пренебрежением:

– Что дало знание звезд нашим мудрецам?

– Ну, – ответил Владимир в затруднении, – ихуважают, их таблицами пользуются, о них говорят, на них ссылаются…