Огненные и Воздушные маги с огромным трудом сдерживалинатиск селевого потока в самом центре. Если он прорвется — от Ороса неостанется вообще ничего. Ну, Анджей, что же ты медлишь, опять запутался в своихзубодробительных чарах?! Почему не пошлешь сейчас к черту всю премудрость,почему просто не остановишь вышедшую из повиновения Землю?

— Учитель!

Асмунд. Уже ранен, по щеке стекает кровь.

— Я держу его, Учитель!

— Где Солли, Сандра и Болетус?

— Бегут сюда!

Магам воздуха удалось сгустить барьер перед рвущимися впередзаклятиями Убийцы.

— В последний раз, друзья!..

Им не надо было ничего повторять. Силы сливались воедино.

И на этот раз они почти достали его. Ритор чувствовал ужасврага, чуял его боль и отчаяние… и, наверное, потому успел крикнуть своим:«Закройтесь!», когда боль и страх Убийцы стали Силой и острие оружияповернулось против самих нанесших удар.

Этот удар был страшен. Незримая палица Убийцы походяразвалила оказавшийся рядом дом, обрушилась на пятерку магов, выдирая воздух изгруди, превращая его в месиво воды и песка. Град булыжников хлестнул по Риторуи его команде; волшебник видел, как упал Солли — голова в крови; как Сандраотчаянным усилием отвела каменную глыбу от затылка Асмунда и сама упала, не всилах парировать хлесткую водяную плеть; и как упал сам Асмунд, хрипя,отплевываясь кровью и хватаясь за грудь.

Ритору хватило нескольких секунд, чтобы понять — все, бойпроигран. Убийца прорвался. Он уже на берегу и принимает силу Огня.

Солли был мертв, мертв и горбоносый Эдулюс; у Сандры болевойшок, весь левый бок — громадная открытая рана, кровь смешивается с жидкойгрязью; Асмунд скорчился у ног Ритора, у мальчишки переломаны почти все ребра,но жить, наверное, останется. Он только стонал, не в силах говорить, а вотСандра что-то шептала. Ритор нагнулся к ней, легким движением перекачивая в неенемного силы. Совсем немного — не время спасать друзей, ослабляя себя…

— Me siento mal… duele el corazyn…

Похоже, в шоке старая волшебница заговорила на своем родномязыке. Ритор успокаивающе положил руку ей на плечо, сказал:

— Держись! Кан поможет тебе. Держись, старая морская ведьма…пиратка…

Взгляд Сандры на миг стал ясным.

— Какая ж я пиратка… Меня от слабой волны укачивает… Шлюхойя была в портовом борделе, шлюхой в Кабо-Фистерра… пока сюда не пришла…

Она закрыла глаза.

И тогда Ритор захохотал. Жутким замогильным хохотомНеупокоенного.

Он не оставит погоню. Хотя и понимает, что почти все ужепотеряно. Убийца уже на Острове… Ему, Ритору, пробиваться придется куда дольше.

— Займитесь ими! — рявкнул он на случившегося рядом Кана.Наконец-то брат оказался в нужном месте и в нужное время. — Быстрее!

Кана не надо было просить дважды.

— Нужны маги, Ритор! Очень тяжело!

— Бери, кого нужно. Я иду дальше!

— Это безумие, брат!

Ритор со всего размаха влепил Кану пощечину. Самую обычную,не магическую.

— Сандра и Асмунд должны жить! Если умрут — уничтожу!

Кан отшатнулся, с ужасом глядя на брата. Из разбитого носасочилась кровь.

— Сюда, кто-нибудь! Займитесь ранеными! — зычно гаркнулРитор. Несколько магов — и Воздушных, и Огненных — отозвались.

Ритор позволил себе только одну секунду промедления.

— Прости, Кан. Я иду дальше.

— Я не сержусь, брат, — тихо ответил травник. — Мальчика явытащу… Сандру — не знаю, но сделаю все…

— Прощай, Кан.

— Прощай, Ритор…

* * *

Разумеется, никакой двери на берегу не было и в помине. Былпровал, мерцание алых огней в полной золотистого сияния бездне. Колодецраздвигал землю и волны, уходя вглубь, и Тэль стояла на пороге, уже изогнувшисьдля прыжка.

Кровожадно улыбавшаяся Лой бежала назад — мягким охотничьимбегом большой кошки. На бегу она слизывала кровь с пальцев правой руки, иВиктор с трудом мог поверить, что именно этими, так хорошо умеющими ласкатьпальчиками она только что пробила навылет живое человеческое тело, так чтоокровавленные ногти вырвались наружу из спины жертвы.

Поздно кричать. Лой защищала его, Виктора, защищала, какумела.

— Скорее! Ритор сейчас будет здесь! — выкрикнула Тэль. Голосее срывался.

И все-таки Виктор успел — дотянуться до бесчувственнойдевушки-Огненной, незримыми пальцами коснуться остановившегося сердца… и от егокасания сердце дрогнуло, толкнуло кровь раз, другой — и девушка застонала.

«Будет жить», — мелькнула банальная мысль.

Виктор повернулся к Тэль. За его спиной мощный селевойпоток, разогретый до кипения стараниями Огненных магов, катился сейчас к морю,сметая на своем пути дома, словно игрушечные коробочки; защита двух клановрухнула, все, что они смогли, — это пустить лавину по тому пути, где будет меньшевсего разрушений. За дымом и паром, за поднятой ветром пылью ничего нельзя былоразличить; и Виктор, ныряя в колодец следом за Лой и Тэль, не видел, как изгрохочущего хаоса вырвался старый маг в одеждах Воздуха с искаженным от ужаса иярости лицом. Разразился диким, полубезумным смехом и очертя голову ринулся вколодец следом.

Из дыма и клубов пыли, перемешанной с паром, выступилчеловеческий силуэт. Маг Земли, господин Анджей, с разбегу выскочил на берег.

— Ага… — последовал злобный возглас. Брезгливо подбирая полыизмызганного плаща, он вошел в воду. Погрузился по грудь, добрался до Двери;лицо исказилось от боли, однако маг все-таки вошел внутрь.

А последним оказался невысокий маг клана Воды по имени Торн.Появившись из-под волны, он сперва довольно ухмыльнулся, глядя на оставшийсяпосле Убийцы хаос, а потом тоже шагнул в провал.

Вода сомкнулась, поглотив наглухо закрывшуюся Дверь.

Это не было, наверное, настоящим сном, в полном пониманииэтого слова. Скорее — обморок, долгое падение в темноту. Падение, закончившеесязнакомым по кошмарам сумрачным светом.

Появлению Обжоры Виктор ничуть не удивился.

Скорее можно было удивиться тому, что его принесло не наберег моря, как раньше. Впервые Виктор оказался сразу у подножия гор. Будтовыдернутый неведомой силой. Матовые прозрачные склоны светились каким-товнутренним светом, воздух пах серой и бензином.