Я направил Рогача в воду, чтобы прямо с седла хватать их затолстые головы, это же какая уха будет, как вдруг среди деревьев показаласьфигура в белом. Человек шел к нам, я сразу выпрямился, напряг мышцы и сделаллицо свирепым и глупо воинственным.

Хозяин дивного сада остановился, вскинул руку:

— Приветствую тебя, кто бы ты ни был… Хотя не могупонять, как ты сумел через магический купол?

Я взглянул на небо, в самом деле блещет искрами нечтосеребристое, похожее на купол жука-серебрянки, ответил в небрежной манерегероя:

— Да кому он нужен, если можно через пещеры?

Хозяин приблизился, по длинным седым волосам и узаконеннойбороде до пояса я сразу признал мага, старого и опытного, что ушел отпревратностей жизни, от баб, ростовщиков, дурных королей, тупых приятелей,которым бы только в карты да по пиву, словом, бросил все и, аки Гаутама,уединился в таком вот волшебном месте.

— Как же вы все-таки прошли?

Я нагло ухмыльнулся:

— Долго ли умеючи?

Он не ответил привычным, что, мол, умеючи долго, что значило— совсем дикий, давно ушел из цивилизации, нет словесных заготовок, чтопозволяют нам выглядеть крутыми и нахватанными.

* * *

За неспешным ужином и еще более неспешной беседой он долгорассказывал нам о небесных девах, что опускаются в это озеро, для них куполпроницаем, а также о том, что никто и никогда из попавших сюда не выбираетсяобратно. Я насторожился, он все понял и объяснил, что никто просто не желаетвыбираться, здесь же рай, но мы слушали весьма невнимательно, я всякий разперебивал и невпопад спрашивал либо дорогу к Черному Властелину, либо какприбить гада раз и навсегда, чтобы Добро победило Зло.

Наконец хозяин дивного сада заметно рассердился:

— Вы все трое не понимаете дивной музыки сфер!.. Икрасоты уединенности!.. Думаете, я жажду вас здесь оставить? Как бы не так!..Да на хрен вы здесь вообще-то нужны? Не хотите, свиньи поганые, счастья, так икатитесь к чертовой матери!..

Я с облегчением перевел дыхание. Маг-отшельник, оказывается,умеет говорить и по-человечески.

— Но как?

— Если закроете глаза… нет, я лучше завяжу… то смогувывести отсюда. Так, чтобы не видели и не нашли дорогу обратно.

Я спросил опасливо:

— Дать завязать глаза? Может быть, лучше я дам честноеслово?

— Это я у других брал, — огрызнулся он. — Нос вашими рожами…

Когда-нибудь я расскажу подробно, что он рассказывал и какмы провели остаток дня, но потом завязал всем четверым глаза, даже Рогачу,долго водил по камням, я уже начал подозревать, что таскает по одному и тому жеместу, потом некоторое время двигались без его руки, наконец издали долетел егокрик:

— Все, можете снять повязки!

Я поспешно сдвинул плотную тряпку на лоб, вокруг мир залитсеребристым лунным светом, на небе крупные звезды и узкий серп луны, а землячерна и таинственна, в тиши громко стрекочут кузнечики. В десятке шагов,заслоняя звезды, темнеет громада гор. За моей спиной послышался преисполненныйсдержанной гордости голос волка:

— Вообще-то, на всякий случай я пропунктирил дорогу.

— Ого, — сказал ворон, — я тоже хотел былобросать по перышку, но подумал: а как найду к ним вход?

— А я отыщу и с закрытыми глазами, — сообщил волк.

Я отмахнулся:

— Герои не отступают! Взад дороги нету. Мы должныдумать, как найти Черного Властелина, до основанья все разрушить, ну а затем…затем подумаем. Сейчас же осторожно двигаемся до ближайшего удобного места, гдепоспим до утра. Этот трус побоялся оставить нас до рассвета!

— Утром крылатые девы прилетают, — напомнилволк. — Побоялся, что помешаем подсматривать.

— Вуайерист, — каркнул ворон. — Волчара, тыпробегись, осмотрись. У меня, знаешь, куриная слепота. У гениев это иногдабывает. Как компенсация за остальные несомненные достоинства!

Волк зарычал, но чувство долга победило, исчез, порыскал, акогда вернулся, сообщил, что совсем рядом, в низине, есть ручей. Раскидистогодуба нет, вообще кустов даже не обещает, но там хорошая трава для Рогача, а намдо рассвета всего-то поспать пару часов, летом ночи короткие.

Рано утром, озябшие и продрогшие, мы таращили глаза, звездыуже погасли, небо белесо-серое, на востоке алая заря. Рогач смачно хрумаеттраву, возле родника в самом деле сочная, молодая, мясистая.

* * *

Мы отыскали протоптанную дорогу, волк принюхался, буркнул:

— Заплевано здесь, что ли…

— Тогда это дорога в рай, — сказал я. —Значит, нам в другую сторону.

Волк посмотрел в недоумении, морда стала забавной, алюбознательный ворон каркнул:

— Почему дорога в рай? Откуда видно?

— По разбросу плевков, — объяснил я. —Плевали, не глядя, через левое плечо. Да еще и в кармане фигу, чтобы несглазить. Пошли, пошли, не отставайте!

Вынырнувший со следующего пригорка городок показалсякрупным, процветающим, расположенным, как водится, на изгибе реки, с трехсторон защищен самой рекой, есть большой причал, сейчас пустой… но чем ближе мыприближались, тем запущеннее выглядел город. Чувство тревоги и опасностищекотало нервы, я хватался за оружие, ерзал в седле, приподнимался в стременахи осматривался, однако конь идет спокойно, волк бежит впереди и тоже не дыбитшерсть, но чувство страха и безнадежности заползало под шкуру все глубже.

Приблизились первые дома, пустые, с выбитыми рамами и дырамивместо дверей. Я пустил коня строго посреди улицы, если кто выскочит из такогодома, успею схватиться за меч, и так пальцы дрожат, готовые метнуться к рукоятипри каждом чихе. Дома одинаково зияют пустыми окнами, будь это лачуги бедняков,дома людей среднего достатка или даже добротные каменные дома в два-три этажа.Последние пострадали даже больше, а так как нет следов пожаров или домов,разбитых камнями из катапульт, то понятно, что грабили местные, как вон в Иракепосле падения режима Хусейна. Если заглянуть вовнутрь, то наверняка дажесантехнику и унитазы поснимали, дубовый паркет повыковыривали, изразцовуюплитку ободрали…

Проехали половину города, и тут я увидел, куда все этонаграбленное перетекло: один район все еще живет, над домами дымки, слышитсястук молотков из оружейных мастерских, ну да это понятно, для оружейниковзолотое время, да и кузницы наверняка работают круглые сутки, ведь осталисьтолько те, кто собрался драться, а им нужно хорошее оружие. И много.

Я вскинул руку, заранее напряг мышцы, пусть видят, с кемимеют дело, сказал звучным голосом героя:

— Приветствую!..

Трое у кузницы, что явно ждут починки оружия, смотрели схмурым интересом. Один отозвался вяло: