От размышлений его отвлёк негромкий стук в дверь.

— Войдите, — сказал он, не поднимая головы от карт.

Дверь открылась, и в зал вошла Хельга. Её присутствие Рюрик почувствовал раньше, чем увидел — лёгкий запах трав и мёда, которым всегда веяло от её одежды, шелест лёгких шагов.

— Не помешаю? — спросила она, подходя к столу.

Рюрик поднял взгляд и улыбнулся:

— Ты никогда не помешаешь.

Он отодвинул в сторону карты и жестом предложил ей сесть напротив. Хельга опустилась на скамью, её руки нервно теребили край платья — необычная для неё привычка, выдававшая волнение.

— Как Синеус? — спросила она. — Я слышала, ты рассказал ему о Труворе.

Рюрик вздохнул:

— Тяжело. Он не показывает этого, но я знаю, как сильно он любил младшего брата. А в его нынешнем состоянии такие вести особенно опасны.

— Виктор осмотрел его?

— Да, после нашего разговора. Сказал, что может облегчить симптомы, но не излечить саму болезнь. Что-то медленно подтачивает его изнутри, и даже Виктор бессилен против этого.

Хельга сочувственно кивнула:

— Иногда даже самые мудрые лекари не могут противостоять воле богов. Но я могла бы помочь с травами, чтобы уменьшить боль.

— Он будет благодарен, — кивнул Рюрик.

Между ними повисла пауза. Рюрик чувствовал, что Хельга пришла не только ради разговора о Синеусе, но не торопил её. Некоторые решения требуют времени, и некоторые слова нужно произносить лишь тогда, когда ты полностью к ним готов.

— Я обдумала твоё предложение, — наконец сказала она, подняв взгляд и глядя прямо в его глаза.

Рюрик замер, боясь спугнуть момент. Лицо Хельги было серьёзным, но в глубине глаз он видел тёплые искорки, даривщие надежду.

— И каков твой ответ? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Хельга глубоко вздохнула:

— Я согласна. Я буду твоей женой, твоей княгиней, матерью твоих детей. Я разделю с тобой не только радости и почести, но и тяготы власти.

Сердце Рюрика подпрыгнуло от радости, но внешне он сохранил спокойствие. Лишь его глаза, внезапно заблестевшие ярче, выдавали истинные чувства.

— Ты уверена? — спросил он. — Власть — тяжёлая ноша. Будут те, кто не примет тебя из-за твоего происхождения. Будут завистники, интриганы. Жизнь княгини не всегда сладка.

— Я знаю, — кивнула Хельга. — Но разве не ты говорил, что создаёшь государство, где не важно происхождение, а важны лишь способности и преданность общему делу? Я готова доказать и то, и другое.

Она выпрямилась, и в её позе появилась неожиданная царственность:

— Я дочь торговца и знахарки, выросшая между двух миров. Я знаю обычаи и варягов, и словен, и веси. Говорю на их языках, понимаю их нужды. Разве не такая княгиня нужна земле, где встречаются разные народы?

Рюрик улыбнулся, слыша в её словах отголоски своих собственных мыслей:

— Именно такая, — подтвердил он. — Такая, как ты.

Он встал и обошёл стол, чтобы оказаться рядом с ней. Хельга тоже поднялась. Они стояли лицом к лицу, глядя друг другу в глаза.

— Ты сделаешь меня счастливейшим из людей, — тихо сказал